Джеймс Блиш - Звездный путь (сборник). Том 2
Гарровик не был единственной жертвой капитана. Мак-Кой, просмотрев кассету с результатами вскрытия, вертел ее в руках, борясь с желанием швырнуть ее на пол. Когда Спок вошел в его кабинет, он никак не отреагировал.
— Надеюсь, не помешал, доктор?
— Прервать очередной просмотр записи с результатами вскрытия, — это не помеха, совсем наоборот.
— Мне нужен совет, — сказал Спок.
— Тогда мне необходимо выпить, — ответил Мак-Кой.
— Не понял?..
— Ты хочешь моего совета, — да ты шутишь!
— Я никогда не шучу, сколько можно повторять. Мне надо услышать вашу точку зрения. В человеке есть много иррационального, чего я не могу понять. К примеру, мания, наваждение. Концентрация на чем-то одном, навязчивая идея и тому подобное.
— Джим и его облако?
— Именно. Ты просмотрел записи, касающиеся случившегося на “Феррагуте”?
— Столько всякого случилось, у меня просто не было времени.
— К счастью, я быстро читаю, — сказал Спок. — Суммируя всю полученную информацию, могу сообщить, что половина экипажа “Феррагута”, включая капитана, была уничтожена. Фамилия капитана — Гарровик.
Мак-Кой присвистнул:
— Такая же как у нашего энсина?
— Это его отец, — сказал Спок. — Я прихватил дело о “Феррагуте”.
— Значит, там еще что-то есть.
Спок мрачно кивнул:
— И очень много. Среди спасшихся был молодой офицер, это было его первое назначение, — увидев вопрос в глазах Мак-Коя, Спок опять кивнул. — Да, Джеймс Кирк, — сказал он и положил кассету на стол. — Было бы неплохо, если бы ты ее просмотрел.
Через двадцать минут Мак-Кой позвонил в каюту Джеймса Кирка. Ответа не последовало, и он открыл дверь.
Кирк без движения лежал на кровати и смотрел в потолок. Он не промолвил ни слова. Потом встал, включил коммуникатор:
— Кирк вызывает мостик. Рапортуйте, как проходит сканирование.
— Продолжаем работу, сэр. Ничего необычного не зафиксировано.
— Конец связи.
Кирк отодвинулся от коммуникатора, сжал кулаки и воскликнул:
— Не могло же оно просто испариться!
— Иногда так бывает, и если так, нам повезло, — Мак-Кой присел на стул. — Монстры принимают самые разные формы, Джим. И знаешь, какой монстр самый ужасный? Вина, доказанная и недоказанная.
— Поближе к делу, — набычился Кирк.
— Джим… Молодой офицер, первый раз попавший в экстремальную ситуацию, испытывает серьезный эмоциональный стресс. Мы все знаем, как…
— Доктор, относительно энсина Гарровика я принял решение. Боюсь, вы выходите за рамки…
— Я говорил о лейтенанте Джеймсе Кирке с “Феррагута”, — сказал Мак-Кой.
Кирк посмотрел на него, но промолчал. Мак-Кой продолжил:
— Двадцать лет назад ты дежурил у фазеров, когда что-то атаковало ваш корабль. Судя по записи, молодой офицер настаивал на том, чтобы его подвергли наказанию и признали виновным в случившемся…
— Я помедлил, не выстрелил вовремя.
— Это была нормальная ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ реакция, — говорил Мак-Кой, делая ударение на каждом слове. — Неожиданность! Ты растерялся. Ты задержался с выстрелом максимум на две секунды!
— Если бы я не растерялся, это “нечто” было бы уничтожено! — с болью в голосе воскликнул Кирк.
— Эксперты так не считали. В записях в судовом журнале это ясно отображено. Руководство корабля характеризует тебя, как “молодого офицера, который проявил мужество при встрече с неизвестным.”
— Я убил более двухсот человек!
— Капитан Гарровик занимал большое место в твоей жизни, не так ли? — тихо спросил Мак-Кой.
Капитан как-то сразу осунулся.
— Я поступил в его подчинение сразу после Академии. Это был один из лучших людей, которых я когда-либо знал, — Кирк снова вскочил на ноги. — Я должен был уничтожить это! Если бы я тогда среагировал достаточно быстро…
— ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ ЭТОГО, ДЖИМ! Ты не можешь этого знать. Ты не можешь знать и того, уничтожил бы энсин Гарровик это “нечто” или нет.
— Я остался должен, — совершенно спокойно сказал Кирк.
— Тебя преследует память… Джим, ты не можешь сломать энсина, только потому, что видишь в нем Джеймса Кирка двадцатилетней давности. Ты сломаешь свою карьеру.
— Я ДОЛЖЕН БЫЛ УБИТЬ ЭТО! Не спрашивай меня, откуда я это знаю. Я просто знаю, и все.
Некоторое время Мак-Кой молча смотрел на своего капитана, потом встал, подошел к двери и открыл ее.
— Входи, Спок, — сказал он.
— Мак-Кой! — взорвался Кирк. — Не думай, что наша дружба позволяет тебе…
— Это профессиональный вопрос, капитан, — перебил его Мак-Кой. — Я собираюсь внести в судовой журнал запись о физическом и психическом состоянии капитана корабля. Для этого мне необходим свидетель — офицер.
Кирк переводил глаза с одного на другого, секунды тянулись, как часы; наконец, срывающимся от злости голосом он сказал:
— Правильно ли я понимаю, что вы, доктор, и вы, Спок, считаете, что я более не соответствую своей должности и не способен далее командовать кораблем?
— В руководстве даны рекомендуемые конкретные формулировки, — сказал Спок. — Наш ответ есть в списке рекомендуемых, то есть: в вашем поведении мы заметили много того, что, на наш взгляд, является странным. Мы просим вас ответить на следующие вопросы…
— Черт! Забудь ты это руководство! — воскликнул Кирк. — Задавайте ваши вопросы.
— В данный момент, — невозмутимо продолжал Спок, — “Йорктаун” ожидает нас в условленном месте, капитан. На его борту находятся медикаменты, которые…
— Похоже, эту новость я уже слышал, — сказал Кирк и вытер дрожащей рукой лоб.
— Эту вакцину ждут на Тета-7, Джим, — сказал Мак-Кой. — Почему мы откладываем встречу?
— Потому что я знаю то, что я знаю, — ответил Кирк. — Существо, напавшее на “Феррагут” двадцать лет назад, это то же…
— Существо? — переспросил Спок.
— Да. Есть запись моего рапорта. Оно напало на нас, как раз когда я потерял сознание, я почувствовал разум этого существа, я ощущал, как он думает, планирует…
— Ты говоришь, что ощущал его разум, — спросил Спок. — Каким образом? Оно контактировало с тобой?
— Ты утверждаешь, что это случилось как раз в тот момент, когда ты потерял сознание, — вмешался Мак-Кой. — Полубессознательное состояние — хитрая штука, Джим. Ни один человек не может утверждать, что в таком состоянии было в действительности, а что нет.
— Реально или нереально, Боунс, но оно несло с собой смерть.
— Не сомневаюсь, — сказал Мак-Кой.
— И если в нашем случае это то же существо, что я встретил двадцать лет назад на другой планете, которая находится более чем в тысяче световых лет отсюда?
— Очевидно, капитан, что если это разумное существо, если именно его мы встретили здесь и если, как следует из всего вышесказанного, оно способно путешествовать в космосе, значит, оно представляет собой смертельную угрозу для всех обитаемых планет.
— Я согласен, Спок, многовато “если”, но я, как капитан корабля, считаю, что они перевешивают другие факторы. Интуиция, какая бы то ни была, Спок, — прерогатива капитана.
— Джим, мы не пытаемся нападать на тебя.
— Конечно, доктор, — сказал Кирк. — Вы проявляете заботу об общем деле. Вы оба выполняете свой долг. Могу ли я теперь узнать, какого рода запись будет занесена в медицинский журнал?
Спок и Мак-Кой переглянулись.
— Джим… — начал Боунс.
Кирк улыбнулся:
— Вы блефовали, джентльмены, я раскусил вас.
— Это была исключительно моя идея, капитан, — сказал Спок. — Мак-Кой так привязан к вам, что просто не способен…
— Я привязан к нему! — перебил его Мак-Кой. — Вот это мне нравится! — Он повернулся к Кирку. — Джим, мы использовали эту возможность, чтобы попробовать спокойно переговорить с тобой…
Раздался сигнал вызова по селекторной связи:
— Мостик вызывает капитана! — возбужденно сказал Чехов. — Капитан, ответьте!
Кирк одним прыжком подскочил к микрофону:
— Кирк на связи.
— Что бы это ни было, мы его зафиксировали, капитан! Оно отделилось от поверхности планеты и уходит в космос.
— Всем палубам, — спокойно скомандовал Кирк, — “красная” тревога! Приготовиться покинуть орбиту, — передал он и вышел из каюты.
Вышел на охоту за диким гусем. Только то, что собирался преследовать Кирк в открытом космосе, вовсе не было диким гусем. Оно было неуловимо и проницательно, как кобра, и постепенно уводило “Энтерпрайз” все дальше от места встречи с “Йорктауном”.
На мостике все понимали, что было поставлено на карту. “Нечто” несколько раз меняло курс, намеренно пытаясь запутать “Энтерпрайз”. Кирк несколько оживился, но Спок был явно обеспокоен:
— Капитан, мы не можем больше идти со скоростью 8 единиц, давление подходит к критической отметке.
