Роман Злотников - Руигат. Схватка
В этом странном месте Смач оказался почти месяц назад.
Из Писонд они вышли на следующий день после того, как Смач получил люлей от бандитов. И все благодаря тому чудодейственному средству, которым он уже пользовался. То есть «регенерину». Сейчас бывший «копач» мог произнести его название без запинки. И хотя из-за этого «регенерина» Смач за ночь просыпался аж четыре раза (в первую очередь чтобы пожрать, ну и другие дела заодно сделал), к утру ребра уже болели не столь сильно, а черные гематомы по всему телу превратились в блеклые серо-желтые пятна.
Первые пару дней они шли не слишком ходко. Но не только из-за молодого «копача». Как выяснилось уже после выхода из поселения, Смач был отнюдь не единственным, кто тронулся в путь изрядно побитым. Среди шести человек, которые шли с тем странным типом, что велел остальным именовать его «руигат», еще трое, кроме самого Смача, тоже передвигались с некоторым трудом. Поэтому за первый день они прошли где-то около трети того расстояния, которое «копач» обычно преодолевал будучи в одиночку и совершенно здоровым. И это несмотря на то, что они были почти совсем не загружены, потому как их лидер велел не брать с собой ничего, что не пригодилось бы в процессе путешествия.
– На месте вам все выдадут, – пообещал он.
На ночлег их импровизированный отряд остановился неподалеку от памятных Смачу «Гнилых зубов», но по эту сторону полосы зарослей… Шагах в трехстах от них… Лагерь разбили быстро. Ну да народ, судя по той сноровке, с каковой все обустраивались на ночь, в команде… кхм, впрочем, скорее пока в компании… подобрался опытный. Так что это было немудрено… Огонь разводить не стали. И готовкой заниматься тоже. Вместо этого их лидер раздал им всем по какой-то странной штучке, представлявшей из себя короткий блекло-розовый цилиндрик, примерно соответствующий размерами мизинцу, пояснив Смачу:
– Это – ужин. Просто налей воды внутрь и подожди десяток ударов сердца.
Несмотря на пояснение, молодой «копач» не сразу понял, что надо делать, растерянно вертя полученный предмет в руках. Но только до тех пор, пока расположившийся рядом с ним… кхм, ну назовем его спутником… вполне себе привычно ткнул пальцем в верхнюю часть цилиндрика, сделав в нем небольшую выемку, а затем принялся осторожно наливать в нее воду из снятой с пояса фляжки. То, что произошло потом, заставило Смача удивленно вытаращить глаза.
– Это… что? – несколько придушенно произнес он, уставившись на странную «колбасу» длиной в пару ладоней и толщиной ненамного меньше руки, в которую превратился «мизинец».
– Сухпай, – миролюбиво сообщил ему спутник. – Ну, это так называется. А что это такое – Небесные знают. Но вкусно. И хватает надолго. Не только сейчас наешься, но и утром встаешь – а жрать все равно не хочется. И пузо вроде как полное. Да и днем тоже топаешь сытый. Удобно… – После чего с явным удовольствием откусил от получившейся «колбасы» кусок и принялся жевать. Молодой «копач» несколько мгновений настороженно следил за ним, а затем перехватил свой «мизинец» и, осторожно сделав в его верхней части выемку, потянулся за флягой…
К утру третьего дня их лидер, похоже, решил, что и Смач, и остальные «калеки» пришли в относительную норму. Ну, судя по тому, что он прямо с утра заявил:
– Ну вот, теперь хоть сможем двигаться по-нормальному, а не ползти как черепахи…
Кто такие черепахи, ни Смач, ни остальные не знали, но вот что такое «по-нормальному» в представлении «руигат» почувствовали на своей шкуре довольно быстро…
Через десять минут после начала движения их лидер коротко бросил:
– Бегом, – и тут же перешел со своего и так скорого и размашистого шага на… Ну, наверное, в его представлении это могло считаться легким бегом. Остальные, слегка замешкавшись, ломанулись следом.
Бег продлился где-то около получаса, после чего «руигат» снова бросил:
– Шагом, – и слегка снизил частоту движения ног, при этом почти не снизив амплитуду. Вследствие чего они семеро все одно вынуждены были бежать, а не идти. Хотя и заметно медленнее, чем раньше. Впрочем, такое снижение темпа не слишком помогло. Смач чувствовал себя так, будто пер на своем горбу в поселение пару тяжелых узлов с добычей. Причем пер не откуда-то поблизости, а, скажем, из тех же Гнилых зубов… Он взмок, тяжело дышал, а ноги начали слегка подрагивать от напряжения. А вот сам лидер даже не запыхался. Хотя дышал он как-то странно. Если молодой «копач» правильно понял, «руигат» сначала наполнял грудь воздухом двумя короткими последовательными вдохами, занимающими два шага, а затем уже за три шага полностью выдыхал набранный воздух. После чего начинался новый цикл. Два шага – вдох, три – выдох. Но так дышал только он один. Все остальные неслись вперед, хрипя и со свистом втягивая воздух, при этом попутно утирая пот и ругаясь сквозь зубы.
Спустя минут пять «руигат», за спиной которого все это время продолжались все эти сипы и всхлипы, недоуменно оглянулся, после чего усмехнулся и сбавил темп движения настолько, что остальным удалось перейти с бега на шаг. Но ненадолго. Шли они где-то минут пятнадцать, после чего вновь перешли на бег. А спустя двадцать минут – опять на шаг.
Неизвестно, сколько бы продолжались эти мучения, но, слава Небесным, один из спутников Смача, неловко перепрыгнув через кучу обломков, подвернул ногу. Впрочем, это было немудрено. На четвертом часу подобного движения у молодого «копача» и самого ноги уже дрожали и подгибались от усталости. Так что когда громко топавший впереди него худой «вольняшка» неуклюже оттолкнулся от криво лежащего крупного обломка стены и, перепрыгнув на кучу камней, в следующее мгновение рухнул под хруст щебня и дикий вопль, Смач испытал не сочувствие к упавшему, а… радость от того, что наконец-то появился повод обессиленно упасть на задницу и больше никуда не двигаться. Судя по тому, что рядом с ним точно так же с явным облегчением повалились на землю и другие (ну, кроме лидера, конечно), состояние у подавляющего большинства их сборной команды было приблизительно одинаковым.
– Экий ты неловкий, – хмуро бросил «руигат», разворачиваясь и присаживаясь на корточки около стонущего и вцепившегося в лодыжку парня, потом поднял взгляд, обвел им остальных и хмыкнул. – Вот вроде как с детства в этих руинах живете, а ходить по ним ни хрена не умеете. Ну как так-то?
Присевший на обломок в паре шагов от Смача дюжий мужик лет сорока, несмотря на возраст, державшийся во время всех этих часов бега несколько лучше остальных, криво усмехнулся:
– Ходить-то мы умеем, а вот скакать как лошаки по развалинам – не приучены. По руинам надо ходить сторожко, осматриваясь и прислушиваясь, а не несясь как ошпаренные. Руины – они такие, тут ежели не сторожко – голову потерять можно запросто. – В голосе мужика явно чувствовалось неодобрение.
– Если так топать, то, конечно, ничего не услышишь, – усмехнулся «руигат», доставая из небольшого бокса на левом бедре какой-то совсем тонкий цилиндрик синего цвета, после чего кивнул лежащему: – Хватит скулить – снимай башмак.
Когда травмированный, поскуливая, разулся, «руигат» ловко ткнул цилиндриком прямо в начавший опухать подъем ноги, после чего повернулся в сторону дюжего и произнес:
– А если двигаться так, как ты говоришь, то никуда не успеешь. – После чего поднялся на ноги и приказал: – Значит так, нашему болезному надо минут двадцать, чтобы его нога пришла в более-менее нормальное состояние, поэтому на это время – привал. Можете попить и отойти оправиться. И вот еще что… – Он выудил откуда-то небольшой прозрачный блистер с несколькими синими пилюлями и швырнул в сторону мужика. – Принимать каждый по одной таблетке.
– А что это? – настороженно поинтересовался еще один из команды.
– Комбокомплекс из витаминов, микроэлеметов и адаптаторов. Вы за сегодня получите такую нагрузку, которая до этого у вас случалась нечасто. – Он на мгновение задумался, хмыкнул, а потом продолжил: – А возможно, и никогда. Но там, куда мы придем, подобная нагрузка будет считаться легкой разминкой. Так вот, чтобы вы сразу не сдохли, воспользуемся сегодняшним перенапряжением хотя бы нескольких групп ваших мышц для того, чтобы вас хоть чуть-чуть подкачать. Но без медикаментозной поддержки вы в этом случае завтра еле ходить будете. А это поможет.
Следующие несколько часов Смач запомнил плохо. Впрочем, и запоминать там было особенно нечего. Они бежали и шли, шли и бежали, а потом снова бежали и шли…
До места, где должна была начаться их новая жизнь, Смач со товарищи добрались только на восьмой день пути. Причем до самого последнего момента ничто не предвещало того, что их путешествие близится к концу. То есть почти до вечера они все так же бежали и шли, шли и бежали. Как обычно через час после полудня остановились на короткий привал, во время которого получили по ставшей уже привычной синенькой таблетке, а затем вполне себе обыденно втянулись во все тот же ритм – пятнадцать минут бег, пятнадцать – ходьба. Ну, со всякими подлянами, которые этот сволочной «руигат», прости Небесные за худые слова, время от времени им устраивал: то потащит напрямик через ноголомные завалы, то вброд через ручей глубиной по пояс, то заведет в какой-то жуткий лабиринт, выбираться из которого можно, только штурмуя верхушки стен обрушенных зданий… Ну и так далее. Так что когда их лидер свернул к какому-то засыпанному обломками, гнутой арматурой и другим строительным мусором оврагу и дал команду «Шагом», никто особенно не насторожился. Так, понимающе переглянулись. Мол, опять какую подляну затевает, типа тех, что уже были. И ведь не только подляны устраивает, паскуда, а еще и ржет! Мол, привыкайте, это все еще цветочки по сравнению с тем, что вас ждет впереди. Смач даже начал подумывать насчет того, чтобы плюнуть на все свои мечты и желания да и двинуться куда глаза глядят. Возвращаться в Писонды он не собирался. Зачем? Горбатиться на бандитов? Не такой он дурак. А никого из близких у него там не осталось. Если только Мисуль… но она уж точно не пропадет. К тому же хоть Мисуль и была с детства его самой близкой подружкой и, более того, уже как года три-четыре начала всем демонстрировать, что у нее имеются на Смача вполне определенные, матримониальные планы, сам он, наоборот, собирался сделать все для того, чтобы не попасть в ее цепкие ручки. Не надо нам такого! Это ж никакой жизни не будет. Ни с друзьями посидеть, ни рыбку половить! Если уж она с родным отцом так лается, чего тогда мужу ожидать?.. Но все-таки удержался от побега. Решил, что стоит подождать и посмотреть, как оно там на месте будет.
