Сергей Трищенко - Каменный век деревянных людей
Поэтому каждую лодку, сделанную из змеиных рёбер и кожи, усилили по периметру туго надутыми бурдюками, и перевороты прекратились.
Получилась довольно грузоподъёмная, хотя и несколько громоздкая конструкция. В частности, грести приходилось, просовывая вёсла между бурдюками. Это оказалось не очень удобно, но ничего другого придумать не удалось. На всякий случай сделали и несколько плотов – для перевозки снаряжения и оружия. Их следовало вести на буксире за лодками.
Всего изготовили десять плавательных средств, в каждое из которых вмещалось по пять бойцов.
Конечно, в лодках легко разместились бы и по семь, и по десять воинов. Но Вурч решил на каждого бойца взять по пять пик и по столько же мечей. Причём два комплекта держать непосредственно в лодке, а три – привязанными к транспортным плотам.
– Что будем делать, если пики сломаются? – смотрел он горящими глазами на начальника вооружений, когда тот пытался протестовать – дескать, отъезжающие забирают почти весь боезапас. – Вы-то сможете сделать или подвезти новые, а где мы отыщем выходы слоистых сланцев? И когда заниматься изготовлением оружия, если придётся отражать каждодневные атаки гусениц?
Но трудности подстерегали и с других сторон.
– Не мало ли бойцов? – тревожно спрашивали у Вурча. – Вдруг гусениц будет больше?
– Я и сам понимаю, что мало! – с досадой отвечал он. – Туда бы отправить не десять, а сто лодок! Но я надеюсь, что гусеницы никогда не действуют согласованно. Значит, у нас есть шанс.
– Это так, – подтвердил Гач. – Помнится, наткнулся я как-то на двух гусениц. Ну, думаю, каюк! Если враз на меня набросятся – хана.
– И что же? – нетерпеливо влез Люц.
– Да ничего! – махнул ветверукой Гач. – Сцепился я с одной, а вторая проползла мимо, будто меня и вовсе нет.
– Голодная не была, наверное, – усмехнулся Чер.
– Может быть, – согласился Гач. – И, тем не менее, я ухлопал обеих!
– Вот именно, – заметил Вурч, внимательно слушающий Гача. – Поэтому я и хочу убивать их поодиночке. Это будет лучше всего. Давайте посчитаем: за сезон к нашим берегам приплывает триста-четыреста штук.
– Больше, – послышался чей-то голос.
– Ну, пятьсот, – согласился Вурч. – Пусть не все пускаются в путешествие, пусть половина. Я полагаю, что им… – он скрипнул зубами, – не хватает пищи у себя на родине, поэтому гусеницы и плывут к нам. У нас тоже происходит нечто подобное: если земля не может прокормить двоих, один отправляется искать лучшей доли. Я не понимаю, почему у гусениц должно быть иначе.
– Верно, верно, – зашумели солдаты.
– Вот, – продолжил вдохновлённый Вурч. – Так что же мы будем за бойцы, если по двадцать гусениц не уничтожим?
Воины одобрительно закричали и затрясли копьями.
Виш задумался. Двадцать гусениц… За один день – тяжеловато, если не невозможно. За двадцать дней… Неужели им придётся пробыть там двадцать дней? А пусть и больше! Зато больше никогда – никогда в жизни! – гусеницы не нападут на их землю… Виш почувствовал, как у него от восторга холодеет внутри.
Но, хорошенько поразмыслив, Вурч решил отправить двадцать лодок. Выручили змеиные шкуры. И частично помогли местные жители. Их лодки хоть и не делались большими и прочными, но могли послужить хорошим подспорьем в предстоящей кампании – после небольших переделок и усиления. Всё же деревенские лодки предназначались для прибрежного плавания и ловли рыбы. Никто и никогда не плавал в них через море.
Когда клеили бурдюки, Гач ворчал, рассматривая содранную с гусеницы оболочку:
– Надо поаккуратнее колоть! Поиздырявили всю шкуру! Заплатка на заплатке будет!
– А ты отложи эту в сторону, – посоветовал Чер. – Пустим её на заплатки. Клей ту, где меньше дырок.
– И то верно! – согласился Гач. И тут же опечалился: – Стар я стал! До такой простой вещи не додумался!
– Ничего, – утешил его Чер. – Иные и молодые, а ничего не соображают.
И кивнул на Буза, который, сопя, намазывал шкуру клеем со стороны оставшихся щетинок, в то время как все знали, что это правильнее делать с внутренней стороны, вывернув шкуру наизнанку.
– В ваше время, поди, не делали таких лодок? – участливо спросил Виш Гача.
– Не делали, – кивнул Гач. – Мы никогда не думали о том, чтобы плавать по морю. Так, бродили по колено в воде, реже по пояс. Били рыбу острогами, ловили всякую мелкую живность. Как сейчас деревенские жители.
– С лодок рыбачить опасно, – подхватил Бач. – Не всякий на это отважится.
– Вот ведь удивительно, – сказал Чер. – Каждый знает, что не утонет, а в воду лезть боится.
– Холодно, – поёжился кто-то.
– То-то, – согласился Чер. – А пуще то, что в воде тяжелее двигаться. Вяжет движения.
Готовые бурдюки связывали между собой смотанной с коконов паутиной.
– Смотрите, не протрите бурдюки вёслами! – предупредил Вурч.
– Знаем! – усмехнулся Чер. – Помнится, при переходе из Аста в Шигр возчики плохо укрепили бурдюки, и они тёрлись друг о друга. Сколько мы тогда селитры потеряли! Но тут бурдюки будут в воде, а это меняет дело. Вода смягчает трение.
Один плот соорудили из опорожнённых коконов-куколок, привязав их вместо бурдюков к ящеричным костям.
– Как они будут держаться на воде? – озабоченно произнёс Вурч. – Никто и никогда не делал подобных.
– Что с ними станется? – пожал плечами Берз. – Три дырки в каждой куколке мы заткнули. А больше вроде и не было. Мы замачивали их в море, – пояснил он. – Если бы дырки нашлись, вода наверняка налилась бы.
– Не раскиснут в воде?
– Под дождями не раскисли – в море не должны.
Кто-то спросил Вурча, как поступить с осоками.
– В экспедицию осок не возьмём, – распорядился Вурч.
– Почему? – удивился Виш.
– Они очень бурно реагируют на гусениц. А если нам понадобится скрытное передвижение?
– Что же их – нести в плетёнках? – поддержал командира Чер. – Или в клетках из лягушачьих костей? Они пригодятся здесь больше. Особенно теперь, когда мы уезжаем.
– И пока не прибыло пополнение, – кивнул Вурч.
Для дальнего плавания Вурч отбирал одних добровольцев. В таковых недостатка не было, хотя не все горели желанием посетить неведомые земли, залезть в самое логово гусениц.
Гач попросился поехать.
– Может, останешься? – серьёзно спросил Вурч Гача. – Дорога неведомая… Может быть очень тяжело.
– Я поеду! – твёрдо сказал Гач. – Пусть это будет последнее путешествие в жизни. Я многое повидал, но, наверное, не всё…
Гач был уже очень стар – у него пожелтела голова.
– Скоро листопад, – грустно кивал он, когда ему указывали на это.
– Ничего, – успокаивал его Чер. – Некоторые Неподвижные Собратья каждый год листву теряют – и ничего!
Наступил день отплытия.
Отплывали на рассвете. Зеркальная гладь воды едва дышала, чуть приподнимаясь и опускаясь, шевеля мелкие песчинки по кромке воды.
Распугивая мальков, воины опустили лодки на воду и заняли в каждой заранее определённые места.
В лодки грузились с шутками и прибаутками. Блестела связывающая бурдюки паутина, лодки колыхались у берега.
– Эй, Вурч, гляди, не продырявь лодку своим сучком! – выкрикнул Чер, и Вурч слегка усмехнулся:
– Шутки шутками, но пики обмотайте шкурами, чтобы не пропороли случайно борта!
– Сколько возьмём провизии? – обратился к Вурчу Люц.
– Тебе бы одно: пожрать! – поддразнил его Чер.
Но Вурч выглядел серьёзно:
– Ничего не брать, кроме копчёного мяса! Оно самое сытное. Не стоит перегружать лодки. Погода неплохая, солнце нам помогает. Кое-что, надеюсь, удастся перехватить по пути: в море полно рыбы. Ну а на том берегу недостатка в провизии у нас не будет, я уверен! Чего-чего, а гусениц там много!
Солдаты заулыбались, кое-кто засмеялся, но напряжённо. Съесть-то гусеницу хорошо, но ведь её сначала убить надо.
– А если те края столь же пустынны, как наши? – вмешался Буз. – Гусеницы почему-то покидают их. Почему? Не потому ли, что им становится нечего есть?
– Не знаю, – помолчав, признался Вурч. И повторил: – Я не знаю, почему гусеницы плывут к нам. Но та земля значительно благодатнее нашей!
Среди солдат прокатился гул недоумения.
– Да! Смотрите, – Вурч с трудом поднял лист-плотик. – Если у той земли хватает сил, чтобы вырастить таких Неподвижных Собратьев, то…
Солдаты одобрительно зашумели.
– А гусеницы… – продолжил Вурч. – Кто знает, отчего они плывут к нам?
– От того берега! – выпалил Чер.
Вурч усмехнулся:
– Точно! А мы поплывём к нему. И да поможет нам святой Ив!
И быстро забрался в лодку.
– Оттолкните! – приказал Вурч оставшимся. Те отвели лодки по грудь и вернулись на берег.
Гребцы приготовились: взяли на изготовку вёсла из лягушачьих лопаток.
– Вперёд! – дрогнувшим голосом скомандовал Вурч.
Вёсла погрузились в воду. Гребок, ещё гребок – и лодки медленно двинулись в открытое море.
