Валерий Михайлов - Мастера Книги
Проснулся я первым. Алина спала, положив голову мне на плечо, и мило посапывая мне в ухо. Чтобы ее не разбудить, я решил не двигаться, пока она не проснется.
Сначала я думал о своем дурацком сне, – мне приснились поющие булочки, которые поют, пока ты их ешь, – а потом мои мысли завертелись вокруг темы судьбы. Я представил лабиринт судьбы в виде очень сложно разветвленной сети железных дорог с развилками в точках выбора, причем дороги эти были почему-то игрушечными. По всем дорогам сновали поезда-люди, и кто-то или что-то переводил, переводила или переводило стрелки перед появлением поездов на той или иной развилке по своему усмотрению. При этом машинисты поездов или сознания большинства из нас даже не замечали, что проезжают через развилку, и думали, что едут по единственно возможной дороге. А ведь есть же, черт возьми, эти развилки, есть даже в каждом поезде пульт дистанционного управления стрелками, но большая часть людей об этом не догадывается. Хотя возможно, так даже лучше. Ведь если каждый начнет по своему усмотрению переводить стрелки… Вот уж действительно трудно придумать более идиотский аргумент, чем «а что если все так начнут поступать?»! А что если все станут дантистами? Или учителями? И что теперь, никто не должен быть учителем и дантистом? Мы потому до сих пор еще существуем на этой планете, что никогда все не занимаемся одним и тем же делом, и даже гадим по текущему графику.
Додумать мысль о том, что же произойдет, если все сами начнут переводить стрелки, мне не дала Алина своим пробуждением.
Проснувшись, она сладко потянулась, потом зевнула и только потом открыла глаза.
– Ты колючий, – капризно произнесла она.
– Ну, Солнышко, ты же не сообщила, что возвращаешься. Вот если бы ты по дороге сообщала, что едешь домой…
– Не дождешься! – оборвала она меня тем шутливым тоном, за которым зачастую скрывается здоровенная доля правды.
– Тогда придется терпеть.
– Не хочу терпеть.
– Се ля ви.
– А ты разве не можешь всегда меня ждать? Тебе что, трудно?
– Ты же знаешь, бритье для меня – подвиг, а подвиги нельзя совершать впустую.
– Ну и ладно, – на мгновение наигранно надулась она, и сразу же заявила, – а я хочу есть.
– Куда пойдем? – спросил я.
– А давай никуда не пойдем. Я так хорошо пригрелась в постельке. Давай ты чего-нибудь приготовишь, побреешься и принесешь сюда. А потом я подарю тебе себя. Хорошо?
– Что приготовить?
– Что-нибудь побыстрее. Я не хочу тут одна долго ждать.
– Побыстрее только яичница.
– Давай ты сам все решишь, хорошо?
Алина терпеть не могла отвечать на лишние вопросы.
– А мне, когда мы спали, приснилась судьба, – решила рассказать Алина за ужином, и ее слова заставили меня вздрогнуть от этого совпадения или синхронистичности, – представляешь, я увидела судьбу в виде невообразимо огромного количества рук, и в каждой руке было по одному из объектов вселенной. Одни руки держали галактики, другие – звезды, третьи – планеты. В руках у четвертых были мы, люди, а какие-нибудь миллиардно-миллиардные руки держали атомы и частицы. И все это многообразие объектов в руках судьбы было не более, чем набором аксессуаров для ее замысловатого танца. В моем сне судьба танцевала перед абсолютным ничто, выдергивая из этого ничто объект за объектом всего лишь для того, чтобы вновь отправить его обратно в это ничто… Я как завороженная смотрела на этот танец, а кто-то, кого я не видела, прошептал мне на ухо: «То, что ты видишь в руках судьбы есть ничто иное, как ее фантазии». И тогда я каким-то чудом увидела, что судьба действительно танцует перед своей фантазией, которая и есть это бескрайнее ничто, и что все, даже ее танец, даже она сама, не говоря уже о нас, есть не более, чем мимолетные отблески фантазии перед абсолютным ничто. Вот такой сон.
Новая Глава
Убедившись в том, что мое маленькое расследование осталось незамеченным, я поспешил вернуться к привычному распорядку жизни. Предложи мне кто в тот момент таблетку, после которой я бы окончательно забыл о своем открытии, я бы выпил ее, не задумываясь. И дело здесь совершенно не в том, что теперь я знал, что пишу не о каких-то там литературных героях, а о живых, реально существующих людях, чья судьба полностью зависит от моих слов. Хотя, конечно, если разобраться, то от меня в какой-то степени зависело лишь то, КАК мой клиент станет решать возникшую проблему, и если он морально готов к любым действиям, включая физическую ликвидацию неугодных, то он и без меня прибегнул бы к помощи человека с ружьем. Короче говоря, совесть мне спать не мешала. Не мешает же она спать стратегам, бросать людей в бой или на не менее опасное мирное дело вроде строительства узкоколеек или ликвидации последствий аварий на АС, а там потерь значительно больше, чем у меня. Понятное дело, что если упереться лбом в мораль, можно сказать, что стратеги так действуют во благо Родины или великой цели, а я просто рублю бабло, вот только все эти блага Родины и великие цели – есть не более чем слова, за которыми скрывается гипертрофированное чувство собственной важности. Так что на уровне мотивации все мы равны.
Зато питаемый воображением страх не давал мне покоя. А что, если они все же поняли, что я знаю? Что если они просто ждут? Что если?.. Я понимал, что все мои «если» – не более, чем легкая форма параноидальности, но ничего не мог с собой поделать. Единственным средством от страха было ощущение собственной полезности, которое давало мне хоть какую-то надежду на то, что в случае чего я смогу защитить себя и Алину по крайней мере от рук своих нанимателей. Зато страх помогал мне работать. Окончательно решив для себя, что мое благополучие и благополучие близких мне людей намного важнее благополучия всех остальных, я поставил точку в вопросе о «слезе ребенка». Да, я готов жертвовать другими ради себя, а вы нет? Если так, то вы – идиоты.
И я жертвовал счастьем тех, кто стал поперек дороги моим клиентам, ради возможности жить тихой, спокойной жизнью, максимально лишенной всяких сюрпризов и приключений. Вот только у Фортуны на этот счет были свои, отличные от моих взгляды.
Нет, все-таки у этой вздорной бабенки чертовски извращенное чувство юмора!
Взять хотя бы маму: в детстве мечтала как космонавты из книг питаться таблетками, – не надо ни готовить, ни мыть посуду. И что? Теперь глотает таблетки жменями. И так повсеместно. Не верите? Проанализируйте свои беды, и большая часть из них окажется извращенным исполнением вашего желания. Другой прикол Судьбы заключается в том, что она исполняет наши желания буквально, но только доставляет их до адресата через Большую Космическую Хрень или Коммутатор. И Коммутатор этот, судя по тому, как он работает, собирали на каком-нибудь «Красном Пролетарии» в конце года, или когда вообще людям задерживали зарплату, а о нормальных комплектующих можно было только мечтать. В общем, работает этот Коммутатор из рук вон плохо, и соединяет вечно не то, и не с теми.
Это как… взять хотя бы телефонный звонок «не туда». Звоните вы какой-нибудь Варваре Сергеевне, а попадаете к хрен знает кому, и хорошо, если этот ХЗК просто признается в том, что вы не туда попали, а может же и такого наговорить.
Вот и тут, мечтаете вы о деньгах, молитесь, все мысли только о богатстве… Услышав вашу молитву, Фортуна посылает вам золото эшелонами, вот только Коммутатор, искря хреновыми своими контактами, отправляет эти эшелоны каким-нибудь олигархам или, того хуже, аллигаторам или олегофренам, а вас соединяет с чьей-то мечтой о праведной жизни без излишеств или же об усмирении плоти.
Точно также обстоит дело и со злодеяниями. Совершит кто-то нечто такое, за что на него все казни египетские обрушить хочется, Судьба, разумеется, немедленно шлет на него Проклятие, вот только Проклятие это обрушивается на какого-нибудь праведника или просто прохожего, вышедшего в магазин за хлебом.
А бывает и того хуже: решит, например, Судьба одарить людей вином без похмелья или табаком, что б без рака легких, а вместо этого Коммутатор выдает какие-то горящие кусты, скрижали с запретами, а вместо конфет детям на рождество – какую-нибудь чуму или мор, или войну…
И ведь главное поделать ничего с этим нельзя! «Красный пролетарий» тот давно уже разорился, и теперь там китайцы шьют свои пуховики и штампуют компьютеры с телевизорами, а других мастеров не найдешь, да и Коммутатор соединяет вечно не с теми, и перевирает все, в результате вместо электриков появляются какие-то «Свидетели» или того хуже.
Опять же на это можно посмотреть и с другой стороны: для того, чтобы комедия получилась действительно смешной, надо, чтобы сконфузило кого-то из персонажей. К тому же комедии создаются не для персонажей, а для читателей или зрителей. Персонажам же в зрительный зал вход строго запрещен.
Ну а за меня Судьба взялась по всем правилам искусства войны, и в качестве разведки запустила сны.
