Павел Комарницкий - Прошедшая сквозь небеса
И поверх всех этих загадок ещё одна. Те, о Ком Не Говорят. Никто из местных не сомневается в их существовании, и в то же время официально эти ребята как бы не существуют. Не говорят о них, и точка. А кто говорит, тот просто враг собственному здоровью. Неоднократное и настойчивое упоминание всуе Тех, о Ком Не Говорят в публичных местах — вернейший способ для гражданина тихо и бесследно исчезнуть.
Между тем воздух в подземелье явственно пропитывался сыростью, под сводами пещеры плавал туман, скрадывавший очертания сталактитов.
— Ну наконец-то! — Клик-Клак вовсю орудовал рулевым веслом. — А ну-ка беритесь за вёсла, господа бывшие жрецы! Сейчас будут небольшие пороги, зато сразу после них Горячие ключи. Там отдохнём!
Глава 07
— … Тяни, тяни!
Пот заливал глаза, шляпа с сеткой сбилась набок, однако поправлять было некогда. Кци изо всех сил упирался пятками в песок, вытягивая сеть. Однако… что же за рыбина там попалась?
— Опять как в тот раз… тэтчера вытащим… — прохрипел сосед, также изо всех сил тянувший неподатливый невод.
— Не должно… — Кци мотнул головой, но шляпа от этого лишь сильнее скособочилась на ухо. — Тэтчер, он толчками… а это тянет, как не знаю кто…
Вода в реке вдруг бурно вскипела. Сеть тут же ослабла и пошла легко. Ещё минута, и невод вытянули целиком. С десяток запутавшихся в ячейках рыбёшек отчаянно трепыхались на горячем песке, да речной краб неуклюже ворочался в путах, пытаясь мощными клешнями перекусить сеть.
— Тьфу… — староста рыбачьей артели разглядывал громаднейшую прореху. — Ну надо же… чего ж такое-то мы поймали, ребята?
— Не поймали… — тяжело переводя дыхание, возразил пожилой рыбак. — Ушла добыча…
Кци заморгал глазами — на фоне Ока возник призрачный силуэт, точно какая-то громадная ракушка. Миг, и всё исчезло.
— Ты чего, парень? — ткнул его в бок сосед.
— Там… там… это…
— Что «это»? — сосед тоже принялся таращиться на светило.
— Там… было что-то…
— Да чего было-то?
— Не знаю… прозрачное такое… раз — и нету…
— Хватит болтать! — отрезал староста. — «Было, было»… Не было ничего. А ну берите сеть и айда домой. Всё, наловились сегодня, невод надо штопать!
…
— … Ну что у тебя, Сорок два одиннадцатый?
— Никаких следов, мой господин. Мы просканировали реку в обе стороны от того места. Я даже проверил все затонувшие лоханки, на всякий случай, спустив под воду боевого робота.
«Тарелка» висела высоко в небе, и на экране было хорошо видно кучку суетящихся аборигенов, тянущих рыболовную сеть.
— Так куда же они делись? — капитан на угловой экранной врезке провёл пальцами по лысому черепу, потёр лицо, словно снимая невидимую паутину.
— Я теряюсь в догадках, мой господин. Теоретически можно предположить, конечно, что у них имелась скоростная торпеда с каким-нибудь атомным источником энергии… тогда искать их бесполезно, они сейчас уже миновали устье и вышли в море…
— Не то, Сорок два одиннадцатый, не то! Разгадка где-то рядом. Рядом с тем местом. Думай!
— Да, мой господин!
— А что это там внизу за шевеленье? — капитан чуть повернул голову, вглядываясь — очевидно, на одном из экранов в корабельной ходовой рубке он видел ту же картинку, транслируемую с «тарелки».
— А, это… — Сорок два одиннадцатый издал короткий смешок, точно царапнул сталью по стеклу. — Это местные поймали сеткой нашего робота. Впрочем, он уже освободился.
— Дальность пять семьсот, относительная скорость шестьдесят пять и два, цель баллистическая!
— Готовность!
Крохотное светящееся пятнышко, окружённое свитой быстро меняющихся цифр, уверенно держалось центре экрана. Шмидт откинул крышечку над красной кнопкой, утопленной в рукоять джойстика, положил на кнопку палец.
— Дальность пять пятьсот, цель в зоне поражения!
— Огонь!
В центре экрана коротко полыхнуло, и вслед за вспышкой на фоне звёздного неба распустился роскошный огненный цветок, чем-то напоминающий гигантскую астру. Астра — звёздный цветок…
— Дальность шесть триста, скорость восемьдесят, цель небаллистическая!
Капитан Шмидт усмехнулся. Надо же, не пожалели «небаллистической цели» для испытания новейшей противометеоритной защиты. Серьёзно, ой, как всё серьёзно выходит…
— Готовность!
— Пять пятьсот, цель в зоне!..
— Огонь!
И вновь меж звёзд распускается невиданный огненный цветок — облако плазмы, образовавшееся от испарения столь массивного объекта, не спешит бесследно рассасываться в пустоте.
— Перегрев системы!
— Отбой!
Рабиндранат вернул предохранительную крышечку на место, ткнул на пульте клавишу отключения противометеоритной защиты, откинулся в кресле, прикрыв глаза. Перегрев системы, надо же… Программа испытаний составлена не просто максимально жёстко. Чжан прав, тут и слепой увидит… Обычно упор в этом деле составляет активное маневрирование, ведь гораздо проще уклониться от крупной космической глыбы, чем расстреливать её издали, рискуя к тому же приобрести взамен той глыбы целый метеорный рой, массу мелких и чрезвычайно опасных камешков… Ну и стрельба за пять тысяч километров, это уже даже не смешно. Стрелять на такой дистанции, форсируя гамма-лазеры, имеет смысл действительно только по «небаллистической» цели.
Чтобы та самая небаллистическая цель не успела пальнуть первой, как совсем откровенно выразился вчера бортинженер Сергей Переслегин.
— Сергей, что там с системой охлаждения? — капитан ткнул в клавишу связи.
— Нормально работает, кристаллы лазеров остывают…
— Ну хорошо. Давайте будем обедать, потом проверка всей системы, и переходим к последнему пункту.
— Ну это они уже вообще, кэп, — подал голос сидевший в соседнем кресле Чжан. — Групповая маневренная цель…
Рабиндранат Шмидт чуть поморщился. Чжан прав — этот пункт явно лишний. Если подобная ситуация возникнет в реале, о возвращении домой можно будет не вспоминать.
— И тем не менее, Чжан. Программа есть программа.
Китаец чуть улыбнулся.
— «На войне как на войне» — так ведь говорят?
— Мой господин, я не нашёл.
Бывали моменты, когда Сорок два одиннадцатый даже завидовал мохнорылым, способным отражать на мордах эмоции при помощи мимических мышц. Во всяком случае, сейчас любые возможности выразить беспредельное раскаянье были бы не лишними.
— Выражаться следует точнее, Сорок два одиннадцатый. Правильно будет: «я их упустил».
— Да, мой господин. Я их упустил. Никаких следов, ни малейших. Простишь ли ты ничтожного?..
— Как всё просто, Сорок два одиннадцатый. Знаешь, что здесь, в этой дыре тебе довольно трудно найти замену, и оттого легко признаёшь ошибку? А как прикажешь мне доложить Контролёру?
Капитан «зелёных» провёл рукой по лысине, затем по лицу, будто снимая паутину.
— В общем так… Я не собираюсь выглядеть идиотом из-за того, что некто, кому четырёхзначный индекс присвоили явно по ошибке, не сумел выловить какую-то самку мохнорылых, ранее им же пропущенную на планету под видом «обломка». Дело не закончено, Сорок два одиннадцатый. До планового отчёта время ещё есть. Подключай к поискам этого их главного головореза, бери хоть весь комплект роботов, что имеется на борту корабля, но чтобы эту самочку ты отловил. Ладно, на самый крайний случай можешь шлёпнуть — но бродить по просторам она не должна. Вопросы?
— Один вопрос, мой господин. Могу ли я обещать этому головорезу бессмертие? Он будет работать уже не за страх… он там все камни перевернёт.
— Мммм… без санкции Контролёра…
— Но это единственный шанс, мой господин. Иначе он для вида изобразит активность, уж нам ли не знать.
— Ну хорошо, хорошо! В конце концов, обещать и сделать не одно и то же.
— Больше вопросов нет, мой господин.
— Замечательно. Работай!
— Вот они, Горячие ключи.
Дина озиралась. Обширнейшая пещера, внутреннее пространство которой было рассечено многочисленными арками и колоннами, уходила в перспективу, и перспектива эта терялась в густом тумане. Вокруг клокотали, булькали и шипели на разные голоса невидимые горячие источники, наполняя подземелье потусторонними звуками. Сталактиты здесь сияли явно ярче, нежели их собратья в галерее гротов, через которые они плыли. Интересно, отчего так?
Она вдруг коротко, почти беззвучно рассмеялась. А не пора ли вспомнить, голубушка, о своих непосредственных служебных обязанностях? Потому как на планету эту попала она вовсе не с целью играть в прятки-догонялки. Она, Дина Горностаева — планетолог. Член экипажа звёздного корабля «Прорыв». Последний оставшийся в живых, и раз так — ей придётся работать за всех. За Стасика, за Элю и за дядю Жору, Джорджа Богдановича. И даже за капитана, Владислава Иосифовича. Только так и никак иначе!
