Ричард Бахман - Бегущий человек
И он рассказал Брэдли о системе штрафов и о своих подозрениях о том, что они выследили его в Бостоне по почтовым штемпелям.
— Да тут легко смухлевать.
— Каким образом?
— Ладно, потом. Как ты собираешься выбираться из Бостона? Они же у тебя на пятках! Ты их всех с ума свел этим пожаром в Христианском союзе. Это все передавали сегодня по каналу «Свободного вещания». А представление с мешком на голове. Это было довольно ловко, — подвел итог Брэдли и вдруг закричал. — Ма, ты скоро? Когда же все будет готово? Мы сейчас превратимся в скелеты прямо на месте.
— Пошли, пошли, — сказала мать. Она с грохотом накрыла крышкой кастрюлю с густой булькающей смесью и пошла в спальню к больной девочке.
— Не знаю, что делать, — сказал Ричардс. — Попытаюсь достать машину. У меня есть фальшивые документы, но я боюсь ими пользоваться. Придумаю что-нибудь… Надену темные очки и выберусь из города. Я думал добраться до Канады через Вермонт.
Брэдли что-то проворчал и пошел расставлять тарелки на столе.
— Да уже сейчас они перекрыли все дороги из Бинтауна. А человек в темных очках в первую очередь привлечет внимание. Они тебя превратят в отбивную, ты и десяти километров не сделаешь.
— Ну, тогда я не знаю… — сказал Ричардс. — А если я останусь здесь, они привлекут тебя за укрывательство.
Брэдли начал раскладывать вилки.
— Предположим, мы найдем машину. У тебя «зелененькие», а меня никто не разыскивает. Есть тут один хмырь на улице Милк он может продать мне машину за триста долларов. Я попрошу одного из моих приятелей прорулить на ней до Манчестера. А в Манчестере тебя никто не хватится, потому что они решат, что из Бостона тебе не выбраться. Эй, мама, ты будешь есть?
— Да, слава Господу, — она выползла из спальни. — Твоя сестра заснула.
— Хорошо, — он наполнил три тарелки варевом из кастрюли. — А где Стейси?
— Сказал, что пошел в аптеку, — ответила мать, стремительно закидывая ложки тушеной смеси в беззубый рот. — Хотел достать лекарство.
— Если попадется, я ему всю задницу исполосую, — сказал Брэдли, удобно устроившись и уплетая овощи с мясом.
— Не попадется, — сказал Ричардс, — у него есть деньги.
— А может, нам не нужны подачки?
Ричардс засмеялся и посолил соус на тарелке.
— Меня, может быть, давно бы уже зарезали, если бы не он. Я считаю, что он заработал эти деньги.
Брэдли наклонился над столом и занялся едой. И до конца ужина все молчали. Ричардс и Брэдли съели по две порции, а мать — целых три. Когда они закурили, насытившись, в замке повернулся ключ. Они замерли, но это был Стэйси. Он выглядел виноватым и испуганным, но в то же время возбужденным. В одной руке у него был пакет, а в другой — пузырек с лекарством.
— Это самое лучшее питье, — сказал он. — Старикашка Кэрри спросил меня, откуда я взял два доллара и семьдесят пять центов на лекарство, а я сказал, что мне насрать на него…
— Не ругайся, а то тебя дьявол заберет, — сказала мать. — Иди, поешь.
Глаза мальчика округлились.
— О, Господи, да там же мясо!
— Не-ет, мы просто наложили в кастрюлю, поэтому еда такая густая, — сказал Брэдли. Мальчик вопросительно взглянул на него, но понял, что брат пошутил, засмеялся и уселся за стол.
— А этот аптекарь не сообщит в полицию? — тихо спросил Ричардс.
— Кэрри? Да нет, если он надеется получить еще «зеленые» от нашей семьи. Он же знает, что Кэсси нужны сильные лекарства.
— А что насчет Манчестера?
— Да, вот Вермонт — не очень удачное место. И наших там мало. Да и полицейские придирчивые. Я попрошу приятеля по имени Рич Голеон поехать на этой машине в Манчестер и поставить ее в гараж. Потом я отвезу тебя на другой машине, — он раздавил окурок в пепельнице. — В багажнике. Мы поедем по шоссе 495.
— Но это довольно опасно, — сказал Ричардс.
— Ну, я же не бесплатно это сделаю. Кэсси еще будет мучаться, пока умрет.
— О, Господи, — вздохнула мать.
— Если кто-нибудь из этих свиней замахнется на Брэдли, я его на куски разрежу и… — сказал Стэйси, вытирая рот. Он взглянул на Брэдли как на героя, с обожанием и трепетом.
— Ты капаешь на рубашку, — сказал Брэдли и дал Стэйси подзатыльник. — А мясо ты пережевываешь? Или еще не умеешь?
— Если они нас поймают, тебя упрячут надолго, — заметил Ричардс. — А кто тогда приглядит за мальчиком?
— Он сам о себе позаботиться, если что-нибудь случится, — ответил Брэдли. — О себе и о матери. Он ведь ни на чем не попался, так ведь, Стэйси?
Стэйси энергично закивал.
— И он знает, если я увижу следы от уколов на руках, я из него всю душу вытрясу. Верно, Стэйси?
Стэйси опять кивнул.
— И кроме того нам эти деньги пригодятся. У нас в семье горе. Так что не говори больше об этом. Я знаю, что делаю, — завершил разговор Брэдли и пошел давать лекарство Кэсси.
Ричардс молча докурил сигарету.
Отсчет: 063
Когда он проснулся, было еще темно, и внутренний таймер определил, что сейчас около половины пятого. Заплакала Кэсси и Брэдли тоже проснулся. Мужчины спали в маленькой холодной спальне, Стэйси и Ричардс — на полу. Мать легла с девочкой. Стэйси громко сопел во сне, но Ричардс все равно услышал, как Брэдли тихонько вышел из комнаты. Ложка стукнулась о раковину на кухне. Крики девочки перешли в редкие стоны и всхлипывания. Ричардс ощущал, как Брэдли неподвижно стоял на кухне, ожидая, когда наступит полная тишина.
Потом он вернулся, сел на кровать, почесал голову и лег. Заскрипели пружины.
— Брэдли?
— Что?
— Стэйси сказал, что ей всего пять лет, это правда?
— Да, — местный диалект не определялся сейчас в его голосе.
— Откуда у пятилетней девочки взялся рак? Я никогда не думал, что такое бывает. Ладно еще — лейкемия, но не рак легких…
С кровати раздался сдавленный смешок, полный горечи.
— Ты из Хардинга? А какой процент загрязнения воздуха в Хардинге?
— Не знаю, — ответил Ричардс. — В новостях больше не сообщают эти цифры. Уже больше… вот черт! Я уже и не помню, когда в последний раз слышал это.
— В Бостоне по крайней мере с 2020 года, — шепотом ответил Брэдли. — Они боятся. А у тебя стоит респиратор в носу?
— Не говори глупостей, — раздраженно сказал Ричардс. — Эти проклятые штуковины стоят две сотни долларов даже в оптовых магазинах. А у меня таких денег не было за весь прошлый год. А у тебя есть респиратор?
— Нет, — ответил тихо Брэдли, — правда, у Стейси есть один. Я сам его сделал. У матери и Рича Голеона и у некоторых других тоже есть.
— Ты трепешься?
— Да, нет, ей Богу, парень, — он замолчал. Ричардс вдруг понял, что Брэдли взвешивает все, что он сказал, и думает, что может еще рассказать. Когда он снова заговорил, то тщательно подбирал слова:
— Знаешь, мы больше читаем. «Свободное вещание» годится для дураков.
Ричардс промычал нечто, означавшее согласие.
— Да и банды всякие… некоторые ребята просто болтаются без дела. Но кое-кто ходит в библиотеки еще с двенадцати лет или даже раньше.
— А что, в Бостоне пускают в библиотеки без платных карточек?
— Нет, ты должен иметь карточку, а получить ее можешь, если только в семье кто-то получает пять тысяч долларов в год или больше. Мы нашли одного такого парня и ходим по его карточке. Ну, соответственно и одеваемся, когда идем туда, — Брэдли вдруг замолчал, потом с обидой сказал: — Если ты будешь надо мной смеяться, я тебя зарежу.
— Я не смеюсь.
— Сначала мы читали книги только о сексе. Потом, когда Кэсси внезапно заболела, я наткнулся на литературу о загрязнении атмосферы. Там есть книги, где сказано, как подсчитывать процент наличия всяких примесей в воздухе, уровня смога, а также о носовых респираторах. Это — в специальном отделе. Мы сделали ключ по слепку к этому отделу. Эх, парень, ты знаешь, что в Токио уже к 2012 году все были вынуждены вставлять в нос респираторы?
— Нет, я этого не знал.
Рич и Динк Моран придумали счетчик загрязнения воздуха. Динк срисовал картинку из книги, и они сделали его из кофейных банок и еще какой-то ерунды, которую они добыли из старых машин на свалке. Мы спрятали его на аллее. Давно, еще в 1978 году, шкала загрязнения воздуха была от одного до двадцати. Понимаешь?
— Да.
— Когда стрелка добиралась до двенадцати, фабрики и все предприятия, выбрасывающие грязь в атмосферу, закрывались, пока не менялась погода. И это было федеральным законом до 1987 года, но потом Конгресс отменил этот закон, — темный силуэт на кровати приподнялся на локте. — Думаю, ты встречал многих людей, страдающих астмой?
— Конечно, — тихо произнес Ричардс, — у меня тоже была слабая форма. Неужели это от воздуха? Господи! Но все же знают, что нужно оставаться дома, когда на улице жарко и пасмурно, когда воздух неподвижен…
