Мо Янь - Мучительные перевоплощения Симэнь Нао
- Не сам! – недовольно возразил каменщик Хан. – В этом подвиге есть заслуга и нашей ослицы.
- Да, это правда, – улыбаясь, ответил Лань Лянь. – У неё есть заслуга. Она – жена моего осла.
- Вряд ли бракосочетание состоялось! С такими-то ранами? – шутливо произнес кто-то.
Фан Тянбао нагнулся, осмотрел мои половые органы, а потом подбежал к ослице Хана, заглянул под её хвост и голосом, не допускающих никаких возражений, постановил:
- Состоялось!.. Я могу заверить, что семье Хана надо надеяться на молодое ослиное пополнение.
- Уважаемый Хан, пришли нам два литра черных соевых бобов для восстановления сил нашего черного осла, – вполне серьезно сказал Лань Лянь.
- Дудки! – откликнулся каменщик Хан.
А тем временем к толпящимся людям подбежала вооруженная группа мужчин, прятавшихся в кустах тамарикса. Движения их были ловкие и отточенные, с первого взгляда было видно, что эти мужчины – совсем не крестьяне. Окинув острым взглядом людей, невысокий командир группы подошел к волкам и, наклонившись над ними, ткнул дулом ружья одного в голову, а второго в живот. Потом с удивлением и не без сожаления произнёс:
- Эта парочка нанесла нам немало хлопот!
Другой мужчина, также вооруженный ружьем, глядя на людей, громко объявил:
- Всё! Теперь можно возвращаться и доложить начальству, что задание выполнено.
– Сомневаюсь, что вы когда-нибудь видели таких жестоких зверей. Это не дикие псы, а здоровенные серые волки, которые редко встречаются на равнине. Они пришли сюда из Внутренней Монголии, а по дороге совершили не одно преступление. Опытные, хитрые и коварные хищники, они за один месяц загрызли более десяти голов домашних животных – лошадей, коров и даже одного верблюда. Следующими жертвами, скорее всего, должны были быть люди. Когда уездное начальство узнало об этом, то, опасаясь паники среди населения, тайно организовало охотничий отряд, состоявший из шести групп. Охотники днём и ночью прочесывали территорию и лежали в засадах, пока задание не было выполнено, – не без гордости сказал Лань Ланю и его собратьям еще один вооруженный человек. Он пнул ногой одного мертвого волка и выругался: «Что, сволочи, вы, наверное, и не думали, что у вас будет такой конец!»
Командир группы охотников прицелился в голову волка и выстрелил. Голова волка исчезла в пламени и клубах дыма, вырвавшегося из дула ружья. Его мозг, разлетевшийся от выстрела так же, как когда-то мозг Симэнь Нао, забрызгал все камни белыми и красными сгустками.
Еще один охотник с видом человека, понявшего намек, поднял ружье и выстрелил второму волку в живот, из которого через дыру величиной с кулак вывалились грязные внутренности.
Эти поступки ошарашили Лань Ляня и его людей, и они растерянно переглянулись. Запах пороха рассеялся. Стало слышно, как мелодично журчит вода в реке. Прилетела огромная, похожая на тучу, стая воробьев. Они расселись на кустах тамарикса, тут же став похожими издали на плоды фруктовых деревьев. Их весёлое чириканье разрядило гнетущую атмосферу на песчаном берегу.
И тут раздался легкий, как паутинка, голос Инчунь:
- Что вы делаете? Зачем стреляете в мертвых зверей?
- Черт побери, да вы что, хотите приписать себе заслугу в истреблении волков? – гневно прокричал Лань Лянь. – Не вы их убили! Их затоптал копытами мой осел!
Старший из охотников достал из кармана две новенькие банкноты и сунул одну под мою уздечку, а вторую – под уздечку Хуахуа.
- Вы хотите закрыть мне рот деньгами? – раздраженно спросил Лань Лянь. – Это вам не удастся!
- Заберите деньги обратно! – также твердо заявил каменщик Хан. – Хищников уничтожили наши ослы, и мы возьмем волков себе.
Охотник издевательски усмехнулся.
- Для вас обоих было бы лучше посмотреть на это дело сквозь пальцы. Потому что, даже если вы надорвёте свое горло, никто вам не поверит, что ослы могли затоптать до смерти хищников. Тем более, когда есть убедительные доказательства обратного – простреленные череп одного волка и живот второго.
- На теле наших ослов остались следы от волчьих укусов и кровавые раны!– закричал Лань Лянь.
- Я согласен, на их телах действительно видны следы укусов и кровавые раны, никто этого не может отрицать, но... – натянуто улыбаясь, сказал охотник. – Но это лишь подтверждает то, что произошло следующее: в тот самый момент, когда волки напали на ослов, сюда как никогда вовремя прибежали трое охотников из «Команды № 6». Пренебрегая опасностью, они бросились вперед и начали смертельный бой с волками. Я, Цяо Фейпен, смело подскочил к одному волку, прицелился и выстрелил, размозжив ему голову. Другой член группы, Лю Юн, навел ружье на второго волка и нажал курок, но, к сожалению, произошла осечка, потому что во время ночной засады в кустах тамарикса порох отсырел. Хищник, раскрыв огромную пасть и оскалив белые, как снег, зубы, с отвратительной улыбкой, от которой волосы на голове встали дыбом, прыгнул на Лю Юна. Тот от первого волчьего прыжка успел уклонился, но, убегая, споткнулся о камень и упал навзничь. Вытянувшийся в стремительном броске разъяренный волк, увлекая за собой хвост, похожий на струю темно-желтого дыма, снова бросился на Лю Юна.
Но в эту отчаянную минуту самый молодой член команды Лю Сяопо моментально – быстрее даже, чем об этом можно рассказать – прицелился и выстрелил в волчью голову. Но так как волк был подвижной целью, пуля попала ему в живот. Хищник свалился на землю и стал кататься, волоча за собой вывалившиеся из брюха кишки. Хотя речь и идет о жестоком диком звере, но такое ужасное зрелище было для нас невыносимым. А тем временем Лю Юн перезарядил ружье и добил выстрелом первого волка, который корчился в агонии. Расстояние между охотником и зверем было достаточно большое, поэтому картечь пробила волка во многих местах. Волк несколько раз дернул лапами и испустил дух. По моему указанию Лю Юн, отступив несколько шагов назад, выстрелил в волка с пробитым животом, и десятки картечин оставили на его коже многочисленные обожженные дыры.
– Что вы на это скажете? – надменно улыбаясь, спросил Цяо Фейпен. – Как вы думаете, кому поверят люди? Нашим или вашим словам? – Он перезарядил ружье и добавил: – Хотя вас и больше, не вздумайте забрать себе волков. В своей работе охотники руководствуются одним неписаным правилом: если между ними возникает спор, кто застрелил зверя, то добычу отдают тому, чьих картечин найдется больше в убитом теле. А еще у нас есть такое правило: охотник имеет право прикончить любого, кто осмелится присвоить себе его трофей. Это правило служит для защиты собственного достоинства.
- Черт возьми, да вы просто грабители! – возмутился Лань Лянь. – У вас будут кошмарные сны! В другой жизни вы дорого заплатите за то, что забрали силой чужую добычу.
Цяо Фейпен, захохотав, сказал:
- Возмездие после перевоплощения в другое существо – чушь, которой обманывают старух. Я в это не верю. Но поскольку нас судьба все-таки свела в одном общем деле, я предлагаю следующее: если вы готовы помочь нам доставить волков на своих ослах к уездному правлению, чтобы отчитаться за наше выполненное задание, то начальство вас щедро вознаградит, а я подарю каждому из вас по бутылке хорошего вина.
Я не мог больше терпеть его болтовню. Широко раскрыв рот и оскалив зубы, я дернулся, чтобы укусить его приплюснутую голову. Но он ловко увернулся, и я цапнул зубами его плечо. Теперь ты, грабитель, будешь знать, на что способен осел! До сих пор вы все считали, что из домашних животных только кошки и собаки с острыми когтями и зубами ведут себя как хищники, а мы – ослы – из семьи непарнокопытных - умеем только жевать траву и солому. Запомните! Вы – формалисты и догматики, книжники и эмпирики, сегодня я хочу доказать вам, что раздраженный осел тоже кусает!
Держа охотника зубами за плечо, я вскинул голову и замотал ею во все стороны. Я почувствовал во рту что-то кислое, вонючее и липкое. А хитроумный говорун, истекая кровью от раны на плече, рухнул на землю и потерял сознание.
Конечно, он может сказать уездному начальнику, что поранился в поединке с волком, что даже укусил его в лоб, когда волк вцепился зубами ему в плечо. И о том, как он окончательно расправился с волком, он тоже может рассказать все, что угодно.
Увидев, что дело приняло неприятный оборот, Лань Лянь с односельчанами погнали нас скорее домой, а охотников и волчьи трупы оставили на песчаных дюнах.
