Эллен Датлоу - Лучшее за год 2005: Мистика, магический реализм, фэнтези
На следующее утро Трой на велосипеде отправился к дому Таут, стоящему неподалеку от обычного места встречи. У входа стояла незнакомая машина. Дверь была открыта, отец Таут сидел в гостиной с двумя странными мужчинами и что-то шепотом обсуждал с ними.
Таут сидела на ступенях. Она выглядела довольно мрачно, но, увидев Троя, улыбнулась.
— Я видела тебя во сне этой ночью, — сказала она. — Мне снилось, что у тебя есть собственный аэроплан и ты взял меня с собой на прогулку.
— Вот это да! — воскликнул Трой.
Он сел рядом с ней и рассказал о своем недавнем открытии на старом гоночном треке. Теперь он как никогда был уверен в своей правоте.
— Возьми мой рюкзак, он в комнате, наверху, — попросила Таут. — И мы можем идти.
— Разве ты не идешь сегодня в торговый центр на лечение?
— Они решили приостановить курс, — многозначительно сказала Таут, словно приостановка означала какое-то действие, а не его отсутствие. — Так что я свободна целый день. Прихвати бутылку спрайта из холодильника. А отцу мы можем оставить записку.
Таут села на раму велосипеда. Она могла устойчиво сидеть, а вот стоя должна была на что-то опираться. До места встречи они доехали как раз вовремя — Баг был еще там.
— Откуда она взялась? — спросил он Троя. — Мне казалось, ты говорил, что вы пойдете с ней в Торговый центр.
— Я хочу посмотреть на аэроплан, — сказала Таут.
— Она хотела пойти с нами на рыбалку, — добавил Трой.
— У нее же нет удочки, — возразил Баг.
— Таут может воспользоваться моей, — предложил Трой.
Они снова оставили велосипеды у проволочного заграждения и полезли внутрь. Здесь Таут не доставила много хлопот: в тоннеле она держалась за обоих мальчиков и вместе с ними прошла мимо темных автоматов по продаже напитков.
Тем временем Трой размышлял, как помочь ей забраться на трибуну. Оказалось, что и это не проблема. Как только они вышли из тоннеля на свет, Таут несколько раз моргнула, а потом заметила:
— Это определенно аэроплан.
— А? — удивился Баг.
— А-э-роплан, — повторила она, тщательно выговаривая каждый слог. — Довольно старый, весь из дерева и парусины. Давайте посмотрим изнутри.
— Там очень старый деревянный пол, — заметил Баг, но Трой и Таут уже шли к треку.
Приятели помогли девочке забраться внутрь, потом вскарабкались сами.
— Ну и запах тут, — сказала Таут, сморщив носик.
— Мышиный помет, — объяснил Баг.
— Здесь кабина, — сказал Трой и попытался протереть окно, но большая часть грязи налипла снаружи.
— И здесь включается двигатель, — заметила Таут.
— А вот и радио, — показал Трой.
— Это приемник, — сказала Таут. — Он может улавливать энергию из воздуха. Вокруг нас носится множество волн, которые никто не использует. Включи его.
Трой повернул самую большую ручку сначала вправо, потом влево.
— Ничего.
— Я догадалась почему! — воскликнула Таут и показала на пепельницу с белым песком. — Аккумулятор пересох. Баг, дай мне, пожалуйста, бутылку со спрайтом, она в рюкзаке.
Болезнь Таут не позволяла ей самой дотянуться до рюкзака. Баг что-то проворчал, но выполнил просьбу и протянул ей пластиковую бутылку. Таут стала тонкой струйкой наливать прозрачную жидкость в пепельницу, выводя мокрую спираль на поверхности песка.
— Для чего это? — спросил Трой.
— Спрайт — хороший электролит, — ответила Таут и протянула бутылку Багу. — Теперь можешь положить ее назад.
— Спасибо, — саркастически произнес он, укладывая бутылку. — Не пора ли отправляться на рыбалку?
Баг выловил двадцать одну рыбешку, Трой поймал шестнадцать. Даже Таут, девчонка, сумела поймать и вытащить одиннадцать синежаберников.
Трой бросил удить, как только поймал первого «возвращенца», но Таут продолжала забрасывать удочку.
— Не понимаю, почему все жалеют рыбу, — сказала она. — А мне жаль червяков.
— У тебя преувеличенная симпатия к червям, — заметил Баг.
Спина Таут была настолько изогнута, что ей приходилось сидеть боком на досках причала.
— На самом деле мне больше всего хочется увидеть того гигантского сома, о котором вы все время рассказываете.
— Для этого больше подходит облачный день, — сказал Трой. — Тогда солнечные лучи не отражаются от поверхности воды и видно все, до самого дна.
Как раз в этот момент облако закрыло солнце. Все трое наклонились над водой, Трой руками разгреб тину. Они и в самом деле видели все до дна — тонкие колеблющиеся стебли водорослей и маленьких рыбок, исследующих старый башмак. Но гигантского сома не было.
— Может, это просто городская легенда, — предположила Таут.
— Как это? — удивился Баг.
— Не забывай, — возразил Трой, — я видел его собственными глазами.
— Баг, а ты его видел?
— Кажется, видел, — сказал Баг.
— Я хочу сама его увидеть, — не унималась Таут. — Трой иногда преувеличивает.
Трою показалось, что его предали. Именно Таут показывала ему маленьких человечков, живущих под корнями старого дерева у нее во дворе. Он попытался вспомнить, видел ли гномов своими глазами или ему просто очень хотелось их увидеть. Вспомнить не удалось.
У Бага в рюкзаке было только два кекса, и они поделили каждый на три части. Для того чтобы спокойно поесть, пришлось вытащить удочки, рыба так и рвалась на крючки. Они уже доедали кусочки кексов и собирались снова забросить удочки, когда Трой услышал какой-то странный звук.
— Что это было? — спросил он.
— А что? — отозвался Баг.
— Какой-то гул, — сказала Таут.
— Это ветер, — предположил Баг.
— Не думаю, — возразила Таут. — Надо пойти посмотреть.
Трой отложил удочку и отправился на разведку. Секции белого забора попадали на землю уже с обеих сторон и теперь еще больше стали похожи на крылья.
— Наверно, ветер их опрокинул, — сказал Баг, когда Трой вернулся на причал.
— Да нет никакого ветра, — заметил Трой.
— Он мог подуть с той стороны, — предположил Баг. — А все секции соединены между собой. И все равно…
— Вот опять, — прервал его Трой.
Теперь все трое услышали: гул, удары и треск, как будто ломались ветки деревьев.
— Похоже на брачный призыв тираннозавра, — заметила Таут.
Они отложили удочки и пошли посмотреть, в чем дело, — на этот раз все трое. Таут шла между двумя мальчишками, обнимая их за плечи, так что ее ноги едва касались земли.
Теперь уже весь забор лежал на земле. Передняя часть арки выдавалась вперед на самую дорожку трека, а крылья забора тянулись по обе стороны от нее.
— Крылья отведены назад, как у самолета, — заметил Трой.
Маленький деревянный домик, служивший когда-то общественным туалетом, еще больше наклонился позади арки и еще сильнее стал напоминать V-образный хвост. Ребята смогли забраться внутрь через него и не карабкаться в створку арки.
— Фу, воняет, как от горшка, — поморщилась Таут.
Лампы в радиоприемнике слегка светились. Таут поднесла к ним руку ладонью вниз.
— Они нагреваются, — сказала она. — Баг, бутылку со спрайтом. Она в рюкзаке.
— Не командуй, — огрызнулся он, открывая ее рюкзак.
— Извини, — бросила Таут, хотя в ее голосе совершенно не чувствовалось раскаяния. — Ты бы тоже командовал, если б так скрючился, что не мог дотянуться до собственного рюкзака.
— Нет, не стал бы, — возразил он, протягивая ей бутылку.
Таут вылила в пепельницу половину жидкости.
— А куда делся вентилятор? — удивился Трой, взглянув вверх.
На потолке ничего не было.
— Мне пора на тренировку, — заявил Баг.
Таут вернула ему бутылку, чтобы положить назад в рюкзак. Ребята помогли ей выбраться на свежий воздух, поскольку Таут не нравился этот «горшок». Им и самим запах не нравился. Все трое прошли вперед.
— А вот и вентилятор! — воскликнул Баг. — Теперь все это действительно похоже на самолет.
— На аэроплан, — поправил его Трой.
Потолочный вентилятор переместился на фюзеляж, как раз под передним окошком. Несмотря на полное отсутствие ветра, он медленно поворачивался.
Трой остановил его рукой, а когда отпустил, вентилятор снова пришел в движение.
— Это становится странным, — произнес Трой.
— Нам может за это попасть, — сказал Баг. — Давайте выбираться отсюда.
— Попадет? За что? И от кого? — спросила Таут.
— За то, что мы все изменили.
— Не глупи, — сказала Таут, но было заметно, что ей тоже не по себе.
Она встала между двумя мальчишками, и все трое двинулись в тоннель. У входа Трой остановился и бросил последний взгляд назад. Может, у него разыгралось воображение, но, кажется, аэроплан повернулся, совсем чуть-чуть, но теперь он стоял вдоль трека.
