Виталий Вавикин - Шарманщик
Встреча с Фраем не запланирована. Павел проходит мимо охраны. Снаружи лаборатория больше напоминает военную базу, но когда что-то было по-другому? Доктор предлагает выпить, словно чувствует царящее напряжение. На огромном мониторе, имитирующем окно, меняются фотографии костров и водоемов.
– Странно, правда? – говорит Фрай. – Испокон веков людей завораживает вид огня и воды, хотя наша стихия земля. Наверное, это у нас в крови – тянуться за тем, чего мы не можем достать.
– Наверное, – говорит Павел.
Он старательно отводит глаза, не желая встречаться с доктором взглядом, и ждет, когда доктор сам спросит его о Джейкобе. Но доктор не спрашивает. Все понимает, но не спрашивает.
– Селеста очень привязалась к мальчику, – говорит Павел.
– Я понимаю.
– И я тоже, – говорит Павел, и Фрай кивает.
На мониторе горящие здания сменяют фотографии наводнений. Целые города покрыты водой, целые кварталы охвачены огнем.
– Вы можете как-то остановить процесс старения? – спрашивает Фрая Павел.
– Исследования ведутся очень медленно.
– Я понимаю.
– Может быть, через пару лет, если проект разрешат…
– Понимаю, – Павел смотрит на доктора. – Вы ведь знали, что так будет, не так ли?
– Думаю, вы тоже знали, – говорит Фрай и переключает монитор в режим наблюдения за базой. Десятки маленьких экранов охватывают сотни человек. – Именно для этого мы все и работаем.
– Да, – говорит Павел.
Сотни людей мелькают перед глазами. Сосредоточиться ни на чем невозможно. Кажется, что все эти люди напоминают лишь об одном – о маленьком мальчике по имени Джейкоб…
– Если проект утвердят, есть ли шанс, что вы сможете помочь ему? – спрашивает Павел.
– Шанс есть всегда, – говорит Фрай, а на мониторе уже тысячи людей идут по улицам Акрида, миллионы жизней, миллиарды… Голубая планета со спутника выглядит крохотной и беззащитной. – Это как огонь и вода, – говорит Фрай. – Ты думаешь, что управляешь ими, но на самом деле они управляют тобой. И так всегда…
Глава третья
Клюв цапли хватает толстую лягушку. Раш прицеливается. Болота. Тишина. Влажность. Даже ветра нет, который обычно раскачивает камыш. «Это не к добру», – думает Раш. Цапля ни о чем не думает. Цапля глотает лягушку, и Раш видит, как лягушка проваливается по длинной шее в желудок. «Ба-бах!» Раш раздвигает ряску, пробираясь к обезглавленной цапле. Он препарирует ее в застоявшейся протухшей воде. Лягушка жива. Раш держит ее на раскрытой ладони, и кровь с его рук капает в болотную жижу….
Как-то после войны одна женщина сказала ему, что ей нравятся лилии. Раш вспомнил лягушку и цаплю. Женщина не была цаплей, скорее, лягушкой. Холодной, безразличной лягушкой, которая заснет, как только придет зима, и не додумается надеть пальто, даже если лето никогда не наступит. Ей наплевать. Лишь бы кто-то лежал рядом и грел ее. Холодная, отвратительная лягушка…
Раш отрывается от записей и смотрит на Анну. «Нет, она не похожа на лягушку, – думает он. – И на цаплю она тоже не похожа. Ведь у цапли нет головы, а у этой голова, вроде, на плечах. – Юбка Анны сползает с колен. – А вот ноги как у цапли, – подмечает Раш. – Зато волосы рыжие. Не черные. И глаза голубые. У азиатов никогда не бывает голубых глаз. Настоящих глаз, а не тех имплантатов, которые рекламируют каждый вечер на спортивных каналах, словно спортсменам без имплантатов уже никуда. Сначала допинг, теперь имплантаты. И еще этот Хэнзард со своими чихуахуа! Как можно убить электронную собаку?! Можно, конечно, обвязать вокруг шеи оголенный провод и воткнуть в розетку, но вряд ли Хэнзард додумается до такого».
– Что вы писали, когда я вошел? – спрашивает Раш Анну.
– Заполняла гарантию на собаку вашего коллеги.
– Заполнили?
– А должна?
– Нет, – Раш смотрит на нее и спрашивает, какие цветы ей нравятся.
– Я не знаю.
– А животные?
– Не знаю.
– Мне нравятся лягушки, – говорит он. – Я даже как-то раз спас одну.
– Спасли?!
– Да, цапля проглотила ее, а я вспорол цапле брюхо и освободил лягушку.
– Мерзость какая.
– Вы бы предпочли, чтобы цапля съела лягушку?
– Я не знаю.
– А если я скажу, что это важно?
– Для лягушки или для цапли?
– Для меня, – Раш достает платок и вытирает вспотевшую плешь. – Шутка.
– Шутка? – Анна смотрит на него и уродливо пытается улыбнуться.
– Так вам понравилось? – спрашивает Раш.
– Что понравилось?
– Шутка.
– Ну да.
– Хорошо, – говорит Раш и делает какую-то пометку.
– Хотя не очень.
– Хорошо, – еще одна пометка.
«Да когда же это все закончится?!» – думает Анна, и ей уже наплевать на сползающую с колен юбку и все остальное. Лишь бы выйти отсюда и никогда не возвращаться.
– Если я сейчас напишу вам пропуск, по которому вы сможете уйти, вы согласитесь со мной поужинать? – спрашивает Раш, продолжая что-то писать.
– Да, – говорит Анна.
– Очень хорошо, – бормочет себе под нос Раш. – Очень хорошо.
* * *Диана не сопротивляется. Эта покорность начинает раздражать Нину.
– Думаю, мой бывший был бы счастлив иметь такую жену, – говорит она Сергею.
Они спорят о том, как лучше выбираться из города. Диана сидит на кровати, и кажется, что не слушает. Кажется.
– Кто такой Джаад? – спрашивает она.
– Ты знаешь Джаада? – оживляется Нина.
– Я не знаю.
– Как он выглядит?
– Я не знаю.
– Как он выглядит?
– Я не знаю!
– КАК ОН ВЫГЛЯДИТ?
– Я не знаю! Не знаю! Не знаю! – Диана закрывает лицо руками и начинает плакать. – Я не помню.
– Успокойся. – Нина садится рядом с ней и обнимает ее за плечи. – Хотя нет. Лучше плачь. Так ты больше похожа на человека. Плач, я тебе говорю!
Но слез уже нет. Лишь раскрасневшиеся щеки да растрепанные волосы.
– Мне нужно привести себя в порядок, – говорит Диана металлическим голосом, поднимается на ноги и идет в ванную. Щелкает замок.
– Она никогда раньше не запиралась, – говорит Нина.
– Пусть побудет одна, – говорит Сергей.
– Она никогда не запиралась. – Нина закуривает и смотрит на дверь в ванную. – Диана? – Тишина. – Диана, с тобой все в порядке? – Тишина. – Черт! – Нина барабанит в закрытую дверь. – Помоги же мне! – кричит она Сергею.
Мужское плечо наваливается на дверь. Прессованная бумага сдается слишком быстро. Диана сидит на унитазе и говорит, что уже почти закончила. Нина и Сергей стоят в дверях и тупо слушают размеренное журчание.
* * *Все кажется каким-то безумием! Шмидт нервно затягивается сигаретой. Сначала копир, который чуть не свел его с ума своей покорностью. Затем свихнувшаяся шарманка, которая стала писать правдивые истории о людях, которых он никогда не знал. Потом люди в форме правительственных агентов и ордером на обыск. И вот теперь эта азиатка с имплантатами вместо глаз… Истлевшая сигарета обжигает пальцы.
– Черт! – кричит Шмидт, отбрасывая окурок.
Азиатка улыбается.
– Знаешь, почему тебе позволили уйти? – спрашивает она.
– Потому что я невиновен? – пискливо спрашивает Шмидт, стряхивая с пальто пепел.
– Потому что ты идиот, – говорит азиатка. – Ни один агент не поверит в то, что его может водить за нос такое ничтожество, как ты.
– Значит, я могу вернуться?
– Нет.
– Черт! Я так и знал. Знал! Знал! Это все из-за моей шарманки! Она свихнулась и погубила меня! Чертова машина!
– Как она могла тебя погубить, тупица?!
– А то, что она писала… Разве не из-за этого ко мне пришли агенты?
– Конечно, нет.
– Значит, все-таки зависть, – прищуривается Шмидт.
– Что?
– Я так и знал. Мои книги были слишком хороши, – бредит он вслух. – Всегда были хороши. С первой до последней строчки. И они… Они все завидовали мне. Завидовали и хотели отобрать мою славу.
– Ну, если честно, то не твою славу, а твоей шарманки, к тому же книги твои были полное дерьмо.
– Нееет, – мотает головой Шмидт. – Я видел свои рейтинги. Я знал… Знал… А они отняли у меня это! – он вскакивает на ноги и орет, сжимая кулаки. – Они забрали мою жизнь!!!
– И что? – кривится азиатка. – Удивил. Да они каждый день забирают жизни охапками – и ничего. Думаешь, мир перевернется, если лишится пары дерьмовых книжек, которых ты не написал?
– Тебе не понять, женщина! – бравирует Шмидт.
– Какой же ты все-таки идиот, – говорит азиатка.
– Не понять!
– Идиот.
* * *Агенты приходят утром и спрашивают о Миранде Чжунг. Харрис смотрит на них и думает: «Допрыгалась». Обыск в кабинете превращается в полномасштабный погром. Редактор газеты бегает вокруг них и умоляет сказать, что они ищут.
– Может, я смогу чем помочь? – суетится он. – Нет! Не ломайте копировальное оборудование!
Харрис держится в стороне, наблюдая за происходящим. Звонит видеофон, и кто-то спрашивает азиатку без глаз.
