Александр Розов - Одиссея креативной королевы
- Мы привыкли, - сказал Ричард, - так в чем же была проблема?
- Так, по мелочи, - Джонни-Ди махнула ладонью, - контрразведка интересовалась, не собираемся ли мы вывозить контрабандой уран с вновь открытых месторождений, и финансировать террористическое крыло анархистов. Мы ответили «нет» на оба этих подозрения. Дальше было еще несколько глупых вопросов. Просто потеря времени.
И мисс Бикини-на-Бикини снова махнула ладонью, дав понять, что тема про агентов Канадской Конной Полиции не заслуживает обсуждения в хорошей компании.
- А Влад правда русский коммунист? – недоверчиво спросила Памела.
- Правда, но неточная, - ответила Джонни-Ди, - реально он этнически-русский канак, придерживающийся идеологии неокоммунизма, как он это понимает.
- Ух ты! А что такое неокоммунизм?
- Я объясню, - перехватил инициативу Влад Беглофф, - неокоммунизм, это ячеистая система, наподобие пчелиных сот, в которой каждая ячейка построена на принципах коммунизма. Ячейка это, например, коллектив компании «Challenger Estate». Как вы поняли, пример выбран, чтобы совместить застольный флейм с разговором по делу.
- Что-то я не уловил, - проворчал Хебер Дэфф, - а как насчет зарплаты и бонусов? Я должен в этом разобраться, иначе как я буду директорствовать?
- Насчет зарплаты и бонусов все просто, - ответил Беглофф, - коллективный договор никто не отменял, а договоры должны соблюдаться при любом социальном строе.
- Мне казалось, - произнесла Джуди, - что при коммунизме нет денег, следовательно, зарплаты и бонусов тоже нет, поскольку их нечем платить.
Влад Беглофф резко провел ладонью в воздухе, будто перечеркнул что-то.
- Ошибочное мнение! Деньги с функцией обменного эквивалента ресурсов будут, по существу, всегда, поскольку абсолютного изобилия всех мыслимых ресурсов нельзя представить в нашей вселенной, а значит, что-то на что-то надо будет менять.
- Ладно, - сказал Дэфф, - если коллективный договор и деньги не отменяются, то нам остается уточнить условия. У Ричарда, как представителя профсоюза, есть кое-какие требования, потому что собственники компании стали, вроде как, другими.
- Типа того, - подтвердил Беглофф и повернулся к Ричарду Уоткину, - и что у вас?
- У нас, в смысле у профсоюза, такое мнение, что все должно быть по-честному. Если можно так выразиться, то по - коммунистически. Это будет выгодно и владельцам, и работникам. До сих пор было так: администрация прятала в оффшоре львиную долю доходов. Черт с ними, с недоплаченными налогами, но ведь бонусы работникам тоже недоплачивались. Работники, соответственно, не чувствовали единства с командой, и периодически сливали фирмам-конкурентам данные о новых месторождениях. Наше предложение: сделать оффшорный фонд дружественным для работников. Например, выделять оттуда средства на бонусы, и на отдых в профсоюзных кемпингах.
- А у вас есть профсоюзные кемпинги? – спросил Беглофф.
- Пока нет, - ответил бывший майор рейнджеров, - но будут, причем недорогие, если группа владельцев примет предложение о средствах из мальтийского инвествонда, и поможет найти деловые контакты с малобюджетными турфирмами в Полинезии.
Наступила пауза. Бывший сибирский горный инженер сделал глоточек зеленухи, и с задумчивым выражением лица посмотрел на потолок, после чего заметил:
- Вы предлагаете лояльность работников в обмен на безналоговые бонусы и деловые контакты в Полинезии. Это разумно. У нас тоже есть предложение: если мы станем командой с общими интересами, то желательно организовать кружки прогресса, как практиковалось в Японии времен «экономического чуда».
- В Японии были кружки качества, - возразила Джули.
- А мы, - ответил Беглофф, - не намерены бездумно копировать эту практику. Наше предложение не совсем японское. Мы предлагаем дополнительные бонусы за любое практически полезное решение, найденное в кружке прогресса.
- Мы подумаем об этом, - пообещал Ричард, - а вам, как представителям владельцев, предлагается подумать о рационализации работы коллектива. В нашем регионе есть мертвый сезон геологоразведки. Зима. Экспедиции и оборудование - простаивают. С другой стороны, по слухам, у владельцев есть бизнес-партнеры, заинтересованные в геологоразведке на Земле Мэри Берд, где лето совпадает с нашей зимой.
Влад Беглофф хмыкнул, налил всем взрослым еще по порции зеленухи, и спросил:
- Что, ваш коллектив готов летать в командировки в Антарктиду?
- Да, - ответил Ричард, - если мы договоримся о функции обменного эквивалента, по правилам неокоммунизма.
- Идет! – Беглофф коротко кивнул, - Но почему вы говорите только об Антарктиде?
- Гм… А о чем еще можно говорить в этом ракурсе?
- О Новой Британии, - ответил Беглофф, - Это восточно-ново-гвинейский остров, он размером побольше острова Ванкувер, и он бешено богат рудными минералами.
- Гм… - Ричард покрутил в пальцах стаканчик с зеленухой, - …Я знаю остров Новая Британия, и знаю, что он принадлежит Республике Папуа. Нашему коллективу бы не хотелось попасть там в сложную ситуацию из-за политической несогласованности.
- Ну, разумеется! - Влад Беглофф улыбнулся и развел руками, - Я не стал бы об этом говорить, если бы наши люди не решали там вопросы достаточно надежно.
- Это как они решают? – полюбопытствовал Хеберт Дэфф.
- Примерно так, - ответил Беглофф, - как поется в советской коммунистической песне: «Armor is strong and our tanks are rapid».
…
24 мая, северо-восток острова Новая Британия, Старый Рабаул.
Институт Кино-фактографии (ИКФ).
Доктор Джерри Маклай, он же дон Жерар Рулетка, он же (в недавнем прошлом) шеф партизанской спецслужбы INFORFI, а также - претор Октпо, комэмск Элболо, и т.п., принимал гостя - полковника Гесса Фойша, шефа INDEMI, в застекленной мансарде административного корпуса. Под открытым небом сегодня было бы неуютно: с утра хлестал ливень с грозой, и порывы ветра делали верхушки пальм похожими на головы мифической Медузы-Горгоны с шевелящимися зелеными змеями вместо волос. Но, в просторной мансарде было уютно, и резкая дробь дождевых капель, разбивавшихся о купольное остекление, была хорошим фоном для разговора за чашкой какао.
…Полковник Фойш переждал серию раскатов грома, сопровождавшегося вспышками длинных извилистых молний, и произнес:
- Итак, Жерар, можно констатировать, что из-за некорректного низложения королевы Боудис, все Британское Содружество, включая саму Британию, встало на уши. Но это, видимо не главное в развертывающемся сюжете.
- Разумеется, коллега Гесс, ты прав. Парламентский акт о низложении Боудис это лишь следствие. Причина - в экономике, в производительных силах и в производственных отношениях, как справедливо отмечал Карл Маркс, хотя сейчас в условно-западных научных кругах его политэкономические идеи принято считать вульгарными.
- А если ближе к делу, Жерар?
- Ладно, Гесс, перейдем от общего к частному. Попробуем понять, что делает королева Боудис. Представим ее, как фишку, которую кто-то двигает по игровому полю. Вопрос состоит в том, кто ее двигает? Вряд ли мы сможем точно ответить на этот вопрос, ведь количество воздействующих на нее игроков велико, и к тому же, она сама преследует определенные цели, так что и сама принимает участие в выборе своих ходов. Поэтому, поставим задачу иначе: кто из игроков что думает о том, кто и зачем двигает королеву.
- Ты умеешь запутать дело, - уважительно заметил полковник Фойш.
- Наоборот, - возразил дон Рулетка, - я привожу схему политической ситуации к игре «Трансильвания», чтобы достичь наглядности.
- Хм… Что это за игра, Жерар?
- О! Это очень неплохая психологическая и стратегическая развивающая игра в жанре фэнтези. В игровом пространстве есть условная деревня из пяти десятков дворов, где странным образом сосуществуют люди и вампиры. Вампиры знают друг друга, а люди могут только угадывать, кто вампир. Вампиры могут договариваться с кем-то из людей, переманивать их, подкупать их и делать своими агентами влияния. Но у вампиров есть слабости: по условиям игры их губит солнечный свет, чесночная настойка, и осиновый кол. Детали расписаны в свежем выпуске журнала «Новинки фэнтези-игр».
С этими словами дон Рулетка коснулся ладонью яркой обложки журнала, лежащего на столике. Шеф INDEMI глянул на эту обложку, и еще раз скептически хмыкнул.
- Извини, Жерар, но я пока не заметил наглядности.
- Я поясню это, коллега Гесс. В нашем случае деревня, это мировой рынок. Олигархи, владеющие консервативными сегментами рынка, наблюдают за ходами королевы. Они полагают, что она – агент влияния вампиров, и хотят угадать, где вампиры, которые ее направляют. По условиям игры, это кто-то из своих же, деревенских. Но если олигархи ошибаются, то вбивают осиновый кол не в того субъекта. 14 мая они разобрались так с Вильгельмом Дарнуэллом, герцогом Глостерским, генералом Мальтийского ордена, и претендентом на трон Британии. А сегодня - сразу с тремя фигурантами: с Теобалдом Босуортом, герцогом Ленноксом - еще одним претендентом на трон, с его достаточно перспективным побочным сыном - Морисом Тейлором, и еще с Фергюсом Уолсоллом, сопредседателем комитета Палаты Лордов по СМИ и электросвязи, генералом Ложи.
