Джеймс Дашнер (Дэшнер) - Бегущий в Лабиринте (Трилогия)
Еще до того как он произнес последнее слово, Бренда замотала головой:
– Нет. Охрана по уставу носит пушки, поэтому нет смысла всем сразу заваливаться в арсенал и хватать дополнительное оружие. Что бы вы там ни думали, ПОРОК не ставит себе целью убить как можно больше народу. Даже шизов, которые сюда прорываются.
– Так шизы прорывались сюда прежде? – спросил Томас.
Бренда кивнула:
– Чем дольше они болеют, тем отчаяннее становятся. Сомневаюсь, что охрана…
– Вдруг именно это и случилось? – перебил ее Минхо. – Звучала тревога – так, может, в здание ворвались шизы, похватали пушки, оглушили охрану и схавали всех? Может, наемников потому так мало, что почти все они мертвы?
Томаса по-прежнему не отпускали воспоминания о конченых шизах: те, кто сумел прожить со Вспышкой достаточно долго, становятся зверями в человеческом теле.
Вздохнув, Бренда сказала:
– Черт, а вдруг ты прав… – Она подумала немного. – Нет, серьезно: что, если кто-то проник в здание и захватил часть арсенала?
По спине побежали мурашки.
– Коли так, то влипли мы куда сильнее, чем думали.
– Значит, иммунитет не лишил вас способности думать. Вот и славненько.
Это произнес Ньют, стоявший в дверях.
– Ты бы лучше нормально все объяснил, а не психовал почем зря, – без капли сострадания ответил Минхо. – Не думал, что сорвешься так быстро. Но ты снова с нами, и это хорошо. Нам пригодится шиз – выслеживать других больных, если они и правда проникли в штаб.
Томаса такая прямота покоробила, и он перевел взгляд на Ньюта – что тот ответит.
Старший глэйдер явно расстроился.
– Ты, Минхо, не умеешь вовремя захлопнуть варежку. Оставляешь за собой последнее слово, да?
– Завали хлебало, – очень спокойно ответил Минхо. Того и гляди сам сорвется. Воздух в комнате чуть не гудел от напряжения.
Ньют медленно подошел к Минхо, постоял немного и резко – как атакующая кобра – ударил друга по лицу. Минхо приложился о пустую оружейную стойку, но вернул равновесие и, бросившись на Ньюта, повалил его на пол.
Томас не успел ничего сообразить – так быстро все произошло. Очнувшись наконец, ринулся разнимать дерущихся.
– Хватит! Стойте! – кричал он, оттаскивая Минхо за шкирку – впрочем, безуспешно. Двое глэйдеров сцепились всерьез, мутузя друг друга; руки и ноги мелькали размытыми пятнами.
Наконец вмешалась Бренда, и вместе с Томасом они сумели оттащить Минхо. Тот продолжал размахивать кулаками и случайно заехал Томасу локтем в челюсть. Томас рассвирепел.
– Да сколько можно тупить?! – закричал он, заламывая Минхо руки за спину. – У нас общий враг, если не два! А вы драться вздумали!
– Он первый начал! – воскликнул Минхо, брызжа слюной прямо на Бренду.
Утершись, та сказала:
– Как дети малые, ей-богу.
Минхо, оставив тщетные попытки вырваться, не ответил. До чего же противно. Неизвестно, что хуже: то, что Ньют начинает сходить с ума, или что Минхо – тот, кому полагается сохранять здравый рассудок, – ведет себя не лучше безмозглого зверя.
Ньют встал с пола и осторожно коснулся ссадины на щеке.
– Я сам виноват. Меня все начинает вымораживать. Давайте, ребята, думайте, как нам быть. Мне надо передохнуть.
Сказав это, он снова вышел из арсенала.
Томас разочарованно выдохнул и отпустил Минхо. Оправил футболку. Нет времени ссориться по пустякам. Если уж решили выбираться из штаба ПОРОКа, то надо действовать сообща.
– Минхо, прихвати для нас еще несколько пушек и заодно парочку пистолетов. Бренда, ты пока затарься боеприпасами, а я пойду приведу Ньюта.
– Неплохо придумано, – ответила девушка и огляделась.
Минхо не сказал ни слова, просто пошел рыться на полках.
Ньют, привалившись к стене, сидел в коридоре, футах в двадцати от арсенала.
– Только молчи, – предупредил он, когда Томас присел рядом.
Н-да, отличное начало.
– Послушай, – все-таки заговорил Томас, – творится нечто странное. Либо ПОРОК снова проверяет нас, либо в здание и правда ворвались шизы. И тогда они носятся по всем этажам, убивая людей направо и налево. Нам же надо отсюда выбираться всем составом.
– Без сопливых солнце светит. – Вот и все, ни слова больше.
– Ну так оторви зад от пола и пошли с нами. Ты же говорил, что нет времени на ссоры. Сам учил держаться вместе. Нельзя сейчас распускать нюни.
– Без сопливых. – Ну вот опять.
Томас никогда прежде не видел друга в столь глубоком отчаянии. Глядя на Ньюта, такого беспомощного, он чувствовал дикую боль.
– Мы все потихоньку шизе… – Томас осекся. Хуже слов не придумаешь. – В смысле…
– Да замолчи ты, – оборвал его Ньют. – У меня в башке начинается бардак, я чувствую. Только ты не ссы в компот. Вот сейчас оклемаюсь и пойдем спасать вас. Потом как-нибудь займусь собой.
– Что значит – пойдем спасать вас?
– Ну… нас. Да какая разница? Просто дай отдышаться.
Мир Лабиринта остался в невообразимо далеком прошлом. Тогда Ньют был хладнокровен и собран, теперь же он разваливает группу, разобщает. Похоже, ему наплевать на друзей, а на себя – и подавно.
– Вот и отлично, – сказал Томас. Пока главное – относиться к Ньюту как прежде. – Однако времени у нас в обрез. Бренда как раз собирает боеприпасы, ты должен ей помочь – надо оружие дотащить до ангара.
– Прорвемся. – Ньют поднялся на ноги. – Правда, мне надо закончить одно дельце. Я быстро.
И он отправился назад, в комнату рецепции.
– Ньют! – окликнул Томас друга. Что он задумал? – Не глупи! Нам пора двигаться дальше. Надо держаться вместе.
Ньют, не оборачиваясь, ответил:
– Мародерствуйте пока! Я всего на пару минут!
Томас покачал головой. Того рационального и вдумчивого Ньюта, каким он был когда-то, уже не вернуть. Парень вздохнул и направился в арсенал.
Они с Брендой и Минхо взяли сколько могли унести и разделили награбленное на троих: Томас и Минхо в передние карманы джинсов сунули по заряженному пистолету, в задние – по несколько обойм. Бренда держала в руках картонную коробку с синеватыми шоковыми снарядами и патронами для пистолетов, положив поверх крышки свою пушку.
– Тяжело, наверное? – указал на коробку Томас. – Давай я…
– Переживу, пока Ньют не вернется, – отрезала Бренда.
– Мало ли что ему в башку втемяшилось, – заметил Минхо. – Ньют себя так прежде не вел. Вспышка разъедает ему мозг.
– Он обещал скоро вернуться. – Минхо достал уже все портить. – И давай следи за базаром при Ньюте. Не хватало, чтобы ты опять его выбесил.
– Помнишь, что я говорила, когда мы ночевали в грузовике посреди города? – сказала Бренда.
Ничего себе смена темы! Чего это Бренда о пустыне толкует? Томас только-только забыл о ее притворстве.
– Что? – переспросил он. – Хочешь сказать, ты не во всем меня обманывала?
Ну, пожалуйста, пожалуйста, пусть она скажет «да».
– Прости, Томас, я наврала о том, почему меня забросили в Жаровню. И я не ощущала, как Вспышка пожирает мой разум. Остальное же – правда. Клянусь. – Она умоляюще посмотрела ему в глаза. – В общем, я рассказывала, что мозговая активность только усиливает поражение, когнитивную деструкцию. Поэтому анальгетики так популярны среди тех, кто может их себе позволить. Они замедляют мозговую деятельность и тем самым оттягивают конец. Лекарство очень, очень дорогое.
Не может быть. И здесь есть люди, не причастные к опытам, живущие в заброшенных домах – как там, в Жаровне.
– Эти… кто принимает лекарство, они еще способны вести нормальную жизнь? Работать?
– Они делают все, что от них требуется, но… уже безразлично: например, пожарный по-прежнему может вынести из горящего здания десятка три детей, зато, если уронит кого-нибудь в огонь – плакать не станет.
Ужас какой-то…
– Это… дурдом настоящий.
– Я бы закинулся такой пилюлькой, – пробормотал Минхо.
– Ты не понял, – сказала Бренда. – Вспомни, через какой ад прошел Ньют, сколько нелегких решений принимал. Неудивительно, что Вспышка прогрессирует у него в мозгу так быстро. Ньют слишком много думает и переживает – куда больше среднего человека.
Томас тяжело вздохнул. Вновь накатившая тоска сдавила сердце.
– Ладно, сначала выберемся в безопасное место, потом решим, как быть…
– Как быть с чем? – Это сказал Ньют, который вернулся и теперь стоял в дверях арсенала.
Томас зажмурился на мгновение, взял себя в руки и ответил:
– Забей, это мы так просто… Куда ты ходил?
– Надо поговорить, Томми. С глазу на глаз. Недолго.
Ну что еще такое? Томас внутренне застонал.
– Какого банана? – спросил Минхо.
