Юрий Леляков - Битва во времени
— Но что… если помимо прочего, ещё и какая-то высокоразвитая цивилизация не хочет пускать несовершенные существа на просторы Галактики? — предположил Ратона.
— Могу ответить так: высшие не действуют методами низших. А простой страх конкуренции — никого ни над кем не возвышает. Так же — как и непонимание чужих особенностей и проблем, — ответил Селиверстов. — Хотя тут многое неизвестно и нам самим… И — вдруг действительно есть ещё галактические миссионеры, уверенные, что несут землянам Высшую Истину? Но — с какой дикостью и невежеством должна тогда сочетаться у них высокоразвитая техника… Хотя разве мы знаем: кто и с чем за всю свою историю не сталкивался, что не имел случая узнать и понять?.. Зато — убедились, как страшно невежество, исходящее из ограниченных представлений как единственно возможной истины…
— И в любом случае быть носителем чужой истины — не то, что прийти к какой-то идее самому, — продолжал Ратона. — Как — наш Хальбир, или ваш Будда Гаутама, о котором вы рассказывали, или Фаалокр, или Тинилирау…
— И — тот же Вин Барг… — добавила Фиар. — Он наверняка искал совсем не то, что ему приписывают…
— Вин Барг? — с внезапным удивлением повернулся к ней Кламонтов. — О чём это ты?
— Ну, тот человек из легенды, — не поняв причины такой реакции, объяснила Фиар. — Который искал «недозволенного» — и угодил в астральную ловушку… А… что такое?
— А… вы так и не сказали? — тоже удивлённо переспросил Тубанов (оказывается, и он стоял у выхода одного из коридоров вместе с Ареевым — но оба до сих пор не вступали в разговор).
— Да я сам не знал… — Селиверстов, казалось, был удивлён больше всех. — Только сейчас услышал… И ещё думал — что за легенда, о ком…
— Так… вы что-то знаете? — вырвалось у Донота. — Конкретно о нём?..
— Но… из-за чего это… — ошеломлённо продолжал Селиверстов. — Да, я увлёкся проблемой видений в состоянии клинической смерти… А дмугильцы потом так отреагировали на «кощунство»…
— Подожди но… какая тут связь? — громко от волнения переспросил Джантар — и, кажется, вдруг понял…
— … Джантар, что с тобой? — спросила Фиар, подхватывая его руку у самого поручня иллюминатора — и он понял ещё, что едва не упал, потеряв равновесие. И как раз тут — всё вновь озарилось сиянием встающего диска планеты…
— Так… это ты и есть? — прошептал Джантар. — Ты — Вин Барг? И всё это — о тебе?..
— Ну, или — Бин Фарк, — уже спокойнее подтвердил Селиверстов. — В другой транскрипции… И — вот как создаются такие легенды… Хорошо хоть, про Хальбира ничего подобного не придумано. Правда, он все последующие века был здесь. И известен — как Дрио Фаалокр, а теперь — и Лахтанхор Махрантай. И вы уже с ним говорили… А кого взяли на другую планету — можно вставить в любые мифы, не опасаясь, что он ответит… Кстати — похоже и на случай с твоим дневником…
— Но это — уже слишком сильное потрясение… — сказал Тубанов. — Не надо бы — вот так, сразу…
— Значит, и Хальбир… — только и смог ответить Джантар. — И вы сразу не сказали…
— А тут — и говорить, и прощаться особенно некогда, — вдруг добавил Ареев. — Экипажу звездолёта удалось установить — в какой из параллельных миров ускользнул этот минус-разум. И там — система двойной звезды с несколькими обитаемыми планетами. Во всяком случае, жизнь есть на четырёх, в том числе на одной — разумная… А у нас — над Фастовом вот-вот взойдёт Солнце… Наша звезда, двойник Эяна в наших измерениях, — объяснил Ареев. — Время, хоть медленно, но идёт — и нам надо успеть обратно. Мы как раз шли сказать вам — но не хотелось прерывать разговор, пока было можно…
…И — Джантар совсем уже оглушённо поднял взгляд, переглянувшись с Тубановым, Ареевым… Неужели — расставание? Так внезапно — и возможно, навсегда? При том, сколько было недосказано, о скольком хотелось спросить… Тем более, только выяснилось: один из землян — соотечественник, Вин Барг, которого считали персонажем той ужасной легенды…
…А своих звездолётов — тем более, способных проникать в параллельные миры — у землян ещё не было. Их доставила сюда иная, высшая цивилизация — о которой Вин Барг (которого тогда ещё знали как Альберта Селиверстова) успел рассказать лишь: сами земляне на звездолёте мало встречались с членами экипажа, видя их как светящиеся фигуры в общем человекоподобных очертаний, и то не всегда понятно — какой материальности. Вдруг даже — и был тот самый «уплотнённый астрал»…
…Всё это как-то сразу, мгновенно, пронеслось в сознании Джантара… Нo — нет… Не могло всё так закончиться. Что-то очень важное было ещё не сказано… Но — что?..
— Так… что, уже? — первым опомнившись, спросил Донот. — И это… всё? И мы вас больше не увидим?
— Возможно, когда-нибудь, — попытался обнадёжить его Ареев. — Ведь высшим цивилизациям известен путь между мирами… Но пока нам надо к рассвету быть в Фастове…
— Ах, да… — спохватилась Фиар (и Джантар понял: будет сказано то, недостающее). — А… что нам можно говорить о вас — у себя?
— Вы формально всё это время были в интернате, — напомнил Ареев. — И само наше участие в вашей истории — известно очень немногим. Не забывайте: каждая цивилизация должна пройти свой путь.
— То есть для всех этого… как бы не было? — переспросил Джантар. — И мы, никого не найдя, просто вернулись в интернат? Или — вовсе его не покидали? А там, на площади… были не мы?..
— Нет, что-то — всё равно было, — ответил Тубанов. — Но как это представить: как реальность, легенду, что-то отвлечённое — решать вам самим. Хотя, не попытавшись намекнуть о нестабильной реальности — многое и не объяснить. Особенно — если вопрос встанет так, чтобы не пострадали невинные…
— Да, ещё надо подумать — кому и о чём говорить, — согласилась Фиар. — И кто это как воспримет…
— О проблеме людей, не готовых к современной цивилизации — всё равно придётся сказать… — продолжил Тубанов.
— И — о тех же неправомерных религиозных ожиданиях, — добавил Ареев. — Вот с чем вам надо радикально разобраться…
— А сверх того — уже думайте сами, — как бы заключил Тубанов. — Это мы за вас не решим. Вам лучше знать, что и насколько готово воспринять ваше общество. Хотя теперь оно изменилось — но как и какую сторону…
— И в любом случае — слишком сильный шок, — ответил Лартаяу. — Вот я и думаю — как там… теперь…
— Ну, а пока — время не ждёт, — снова напомнил Ареев. — Да, кстати… — он уже собирался повернуться и идти в какой-то из трёх коридоров (Джантару показалось — в правый), но вдруг остановился. — Вы не помните, как летели сюда, верно?
— Почти ничего, — дрогнувшим голосом ответил Герм. — Разве что очень смутно…
— Тут — неизвестная нам самим безынерционная технология полёта, — объяснил Ареев. — Перегрузок не будет… Но и лететь вам придётся в грузовом отсеке, без иллюминаторов — так оборудована капсула. И мы не могли иначе забрать вас всех за один рейс… А сейчас — доставим вас прямо в интернат, там на месте заберём генераторы защитного поля — и вы останетесь ждать ваших преподавателей… Всё, пора, — добавил Ареев, взглянув на свои наручные часы (как показалось Джантару — не стрелочные, механические, до сих пор привычные в Лоруане, а электронные, с жидкокристаллическим экраном, как в Чхаино-Тмефанхии), и всё-таки сворачивая в правый коридор. — Иду готовить капсулу…
52. Грань справедливости
… — Вот и всё, — по-прежнему с трудом произнёс Флаариа. — Теперь наконец и вы — граждане с полным общим образованием…
— Ну, мальчики, давайте смотреть, где чьи документы, — тихо сказала Фиар, подходя к столу в классе, где лежали все девать их новых, только что заполненных удостоверений личности и свидетельств об окончании школы.
— «…Санаторной школы-интерната для детей с экстрасенсорными способностями…», — прочёл Лартаяу. — Так он теперь называется. И мы — его первый выпуск…
— А скоро — второй набор, — ответил Флаариа. — Хотя — и не раньше, чем мы тут всё переоборудуем. Но — уже есть около двадцати претендентов. И начнётся у них всё не так, как было у вас…
— Да, конечно, — согласился Итагаро, взглянув на свои документы, прежде чем осторожно положить в боковой внутренний карман своей сумки (пролежавшей всё это время в какой-то второй, дальней, так и не осмотренной при уходе отсюда, секретной кладовой интерната. Что и было-тo — как теперь казалось — целую вечность назад…). — И оформлено на компьютерном принтере, — добавил он. — Раньше так не бывало…
— В Лоруане, — напомнила Фиар. — В Чхаино-Тмефанхии — давно уже так. Но теперь и здесь — всё по-новому. Да, вот так закончилось наша учёба… Кто мог подумать…
— И правда… — почему-то шёпотом ответил Джантар, найдя и быстро просматривая своё свидетельство: на обычном официальном бланке с лоруанским гербом, но — действительно с ранее непривычным в таких документах компьютерным шрифтом названий предметов и оценок за них. И особенно обратила его внимание последняя — в специальной графе для дополнительных предметов — запись: «уровень развития экстрасенсорных способностей — высокий. Конкретный профиль — ясновидение». Так сформулировано по новым, только что утверждённым правилам… — А как начиналось…
