Юрий Леляков - Битва во времени
— Нo разум человека всё равно стремится вверх, — уже отчаянно продолжала Фиар. — Пусть… это — и тянет вниз…
— Нет, но нельзя же так, — начал уже Герм, соглашаясь с ней. — Должен быть выход… Нельзя мириться с таким унижением разума…
— Чхаино-Тмефанхия и не смирилась, — наконец снова заговорил Кламонтов. — Тем более, и там есть люди других рас — и как подсознательно чувствовали себя…
— И, значит — нейтрализатор гормонов… — вспомнил Джантар. — Тот, о котором говорил Тинилирау в альтернативной ветви…
— Не только в альтернативной, — ответил Кламонтов. — Уже состоялось, есть как реальность… И вот вам — «безнравственные» и «опасные» эксперименты!.. Он и начал — с нейтрализации чрезмерного действия половых гормонов. Ведь от мужского организма требуется производить гаметы — но зачем эти половые признаки? Грубые, выпирающие формы тела, тупая агрессивность, тяга к лидерству, обладанию? А в современном разумном обществе — и не нужен звероподобный хищник, захватчик, вожак стада, сам подавляющий тех, кому якобы покровительствует. Там, где идеал — свобода личности, единство в многообразии, равенство в достоинстве, высокодуховная, высокотехнологичная, экологически чистая цивилизация…
— И — чем не формула коммунизма? — вырвалось у Джантара — так, что поразило и самого. — И правда… Вот так и скажите — там, у себя!.. Что можно будет возразить?
— И правда — почему не сказать? — согласился, подходя из какого-то коридора, Мерционов. — Да, я давно уже стою и слушаю вас… Действительно — чем не формула цели…
— Верно… — наконец согласился и Кламонтов. — Как-то очень удачно сложилось, сам не ожидал… И ещё: в идеале — никто не должен быть генетически хуже остальных. Что и явилось целью второй стадии исследований… Свобода — не терять нейроны с половым созреванием, не зависеть от низких влечений и возрастных кризисов, не быть отходами «любви» человека с дефектными генами…
— И тут мы оказались правы, — констатировала Фиар. — Ещё тогда, в почтовом вагоне… Но — что потом изучали целый год…
— И это было сочтено безнравственным и опасным, — повторил Кламонтов. — Не факт биологических различий — а что кто-то попытался их преодолеть. И не факт существования пороков — а что оказалось возможным жить без них… И уже есть люди, которые избежали возрастной гормональной ломки, и их жизнь складывается успешнее — да наверняка и проживут дольше, чем те, кто растратят энергию на унизительные влечения. А анализ эмбрионального материала из околоплодной жидкости, регистрации патологических эмбриональных биополей, и просто анализ родословных во многих поколениях — позволили избежать рождения многих дефектных тел, которые иначе достались бы каким-то человеческим душам… Вот что привело ваших официальных идеологов в исступление: Тинилирау посмел выйти за пределы, которые они утверждали как незыблемые! И боялись, что такие перемены найдут сторонников в самой Лоруане… Что тогда, как будут выглядеть сами: с «конвейерной» школой, горами боеприпасов неизвестно против кого — и собственной беспорядочной семейной жизнью? А тут ещё — Иорара…
— Значит, так и есть… — согласился Герм. — Подвела собственная неполноценность. Не дать никому стать лучше — и пусть пропадают все…
— А это «желание» во всех канонах — и есть зашифрованное половое влечение? — вдруг понял Ратона.
— Оно самое, — подтвердил Кламонтов. — Речь — именно о нём. А кто не поймёт — должен мучиться, что у него вообще есть желания. Нормальные, человеческие…
— Какая низость… — прошептала Фиар. — Какая подлость… С этим шифрованием своей грязи в, казалось бы, священных текстах…
— И у нас — готовятся заранее… — ответил Итагаро. — Для нас — священный акт, как и сами роды. Я имею в виду — зачатие новой жизни. А у них — обыкновенная течка… И в канонах: столько слов о святом, сокровенном, и тут же — грязь и мерзость. У якобы высших существ — те же низкие устремления, человеческие пороки. Удовлетворение элементарных инстинктов, вожделений — как космический принцип… И у тех, кто низок здесь — потом астрал такой же…
— Но всё-таки: реального падения умственных способностей у определённых рас… не было? — с опасением спросил Донот.
— Было и это, — компьютер вновь не смог скрыть вздох Кламонтова. — В какой-то мере — было. И это тоже доказал Тинилирау…
— А как сам сначала не хотел верить, — добавил Селиверстов. — Но факты… И главная причина — даже не тяжёлые металлы. Наркотики… И очень серьёзно — генофонд целых рас под угрозой…
— И мы ничего не знали… — прошептала Фиар.
— Но Институт Проблем Разума — уже работает над вопросами охраны и совершенствования человеческой природы во всех направлениях и аспектах, — подтвердил Кламонтов. — И уж конечно, речь — не об ускорении беременности, или растениях, выделяющих животные яды. Просто ваши политики пошли характерным и для тех канонов путём — мифологического обоснования чужой «безнравственности». Впрочем — большего тяжёлые металлы и наркотики не позволили им самим…
— Какой ужас… — вырвалось у Фиар.
— Да, и тут уже не до разговоров о кощунстве, — сурово, жёстко прозвучал в ответ голос Кламонтова. — Нельзя позволить им решать судьбу отдельных людей и целой планеты. Никто не виноват им в их примитивности, тяге к порокам и издевательствам — и не обязан расплачиваться собой за неё…
— Но… что происходит у вас… — начала Фиар. — Если людей тоже сманивают на такие пути в огромном масштабе, через государственную прессу…
— Сманивают? — переспросил Селиверстов. — Или — просто любителям готовых ответов на все вопросы показалось, что прежний общественно-политический миф трещит по швам (вновь земная идиома, как отметил Джантар, не потребовала разъяснений), они заметались в поисках нового — и наткнулись на тексты, предназначенные для психического кодирования людей путём создания неразрешимых интеллектуально-нравственных противоречий?.. Но — как можно было не видеть: там, по крайней мере, всё основано на древнем мировосприятии, никаким современным богоискательским иллюзиям соответствовать не может? И не понимать, что личные ностальгические воспоминания о деревенском детстве — одно, а содержание текстов — совсем другое? И ещё говорят — стремятся к свободе духа… Хотя с таким успехом можно ввести в компьютер вирусную программу — помните, мы вам говорили о таких — и медитировать на то, что появится, на экране….
— И всё равно вопрос: только ли в том дело, что некоторые земляне опоздали с духовной эволюцией, и теперь мечутся, как перепуганные обезьяны, по непонятному для них научно-техническому миру? — добавил Мерционов. — И только ли оттого всячески поносят цивилизацию, благами которой пользуются — что остались дикарями, неспособными понять, что нельзя сливать отходы куда попало? Или тут — что-то более серьёзное?.. Например — не формируется ли и у нас свой минус-разум? И те, кто всё равно неспособны устроить себе жизнь — могут приветствовать даже такого покровителя! Ведь только так и способны воспринимать мир — как чьё-то поместье или гарем, во главе с вожаком, противостоящим всему, что «неправильно». Хотя и о том, что «правильно» — представления самые убогие: на основе традиционной племенной организации, быта, обычаев…
— Но в любом случае: технология разрушения, разложения изнутри разумных сообществ… — продолжал Селиверстов. — Вдруг появляются какие-тo «пророки», «посвящённые», «посланцы свыше» — которыми движет явно не мудрость, а страх перед кем-то… И вот уже «рассудочный» подход к вопросам познания мира и развития общества назван кощунством, а правильным — только то, что говорится и делается на надрыве, волне исступления, во имя и в память особого рода борцов и мучеников. Причём информация распространяется такая — что в обыденной, практической жизни как будто ничего не нарушает, зато в стратегическом плане подрывается единая система знаний, внушаются сомнения в истинности существующей картины мира, приводятся якобы «альтернативные данные» — но заметить неладное могут немногие специалисты, которые понимают суть дела. Основная масса общества — воспринимает только убеждение: учёные где-то ошиблись, оказались неправы, а главное — хотят отвергнуть Наивысшее, которое стоит на страже бедных и слабых, и заповедало всем «простую» жизнь, от которой учёные затем оторвались… То есть: аргументация идёт на уровне низших доводов, понятных массам, не то, что например, квантовая механика — но, чтобы возразить и понять суть возражений, надо знать гораздо больше. А откуда такие знания у «избранников» — которые потому и избраны, что подсознательно ощущают собственную никчёмность, и что-то представляют из себя лишь благодаря тому, что им было «дано»? Нет, я не упрощаю проблему, — сразу уточнил Селиверстов. — А то — как выглядела бы толпа из одних убогих и неграмотных? Значит, нужны и яркие личности: либо — уже состоявшиеся в каком-то качестве, либо — с задатками такового. Вот и бывает: известный врач, политик, изобретатель, подававший надежды студент — начинает метаться, бросает какие-то дела, пускается в странный идейный поиск, и спустя годы заявляет, что «обрёл веру». Или — просто однажды просыпается с «откровением». Не все же и из них способны сопротивляться кодировке…
