Эллен Датлоу - Лучшее за год 2005: Мистика, магический реализм, фэнтези
— Она закрыла врата для меня, — произнес Мак. — Но может, послание пройдет сквозь врата.
Спустя тридцать секунд в нашей кухне прямо из воздуха появились мужчина и женщина. Они были ниже и стройнее любого из взрослых, виденных мной раньше, но с детьми их никак нельзя было спутать. У мужчины на непокрытой голове вились каштановые волосы, а глаза были серо-голубыми. Он выглядел вполне обычно, если не считать, что на нем были кольчуга, оливково-зеленый плащ и серебряный диск на лбу. Женщина была еще ниже, чем я, приблизительно четырех с половиной футов ростом. Заостренные кончики ушей выглядывали из копны длинных черных волос, а голубые льдинки глаз были в точности такими же, как у Мака. Ее странное одеяние больше напоминало черную лозу, обвившую тело, чем костюм из ткани.
Мужчина и женщина тотчас устремились к столу, схватили Мака в объятия и разразились целым водопадом певучих фраз. На лице Мака засияло такое счастье, что я не могла долго на него смотреть. Я сжала руку Дэнни и опустила голову.
Женщина отступила на шаг назад и обхватила голову Мака ладонями с длинными пальцами. Потом поцеловала в лоб и стала бранить. Он кивал и кивал, потом наконец оглянулся на отца, а тот обнял его и тоже заворчал, хотя и с улыбкой на лице.
Прошло не меньше пяти минут, прежде чем они обратили на нас внимание. Мужчина легонько стукнул Мака по затылку и, все еще улыбаясь, посмотрел на нас с Дэнни.
Один взгляд, одна его улыбка, и я ощутила теплую волну одобрения, любви и благодарности. И еще горечь безотцовщины. Не понимаю, как такое могло прийти мне в голову, я ведь никогда не испытывала страданий по поводу ухода своего отца. Я просто поняла.
Дэнни ощутимо расслабился за моей спиной. Он кивнул. Мужчина тоже кивнул, потом улыбнулся маме и Джеффу. Они оба зашевелились на своих стульях.
Мужчина наконец отпустил плечи Мака, выпрямился, что-то сказал Маку, и тот обернулся к нам.
— Это мой папа! — объявил он, едва не прокричав эти слова.
— Я уже поняла, — ответила я дрожащим голосом.
— А это моя мама. Они вместе искали меня. Они никогда ничего не делали вместе!
Женщина потрепала Мака по щеке, легонько хлопнула его по губам, а потом окинула взглядом всех нас. Она улыбалась, но ее улыбка выглядела совсем иначе: так улыбаешься, когда кто-то берет твою картину, а ты не намерена была ее показывать. Женщина тоже произнесла несколько слов.
— Она благодарит вас за заботу обо мне, — перевел Мак.
— Добро пожаловать, — сказала мама, и ее голос тоже дрогнул.
Отец Мака повернулся к моей маме и что-то спросил. Ответил Мак. Тогда мужчина выпустил руку сына и подошел к маме. Он взял ее за обе руки и заглянул в глаза. Мама все еще плакала, она не всхлипывала, просто слезы катились по ее щекам. У меня сердце сжалось.
Мужчина что-то пробормотал, и Мак снова стал переводить.
— Он говорит, что никто не знал, жив я или нет, но теперь они нашли меня, и здесь оказались люди, которые проявили заботу обо мне. Он говорит, что с другой стороны врат кто-нибудь обязательно позаботится и о вашей дочери.
Мужчина сжал мамины руки. Она прикрыла глаза, потом моргнула, чтобы стряхнуть слезы с ресниц, и улыбнулась.
— Ох, я надеюсь, что так и будет, — прошептала мама.
Мужчина прикоснулся к ее щеке и снова заглянул в глаза.
Женщина что-то сказала, и Мак кивнул.
— Спасибо. Спасибо вам всем. Мама говорит, что этот мир отличается от ее родных мест, и она не знает, безопасно ли здесь оставаться. Она хочет забрать меня с собой и… готовить для меня еду. Она никогда не готовит. То есть никогда не готовила раньше. Что?
Его отец отошел от мамы, подошел к женщине и Маку, обнял их обоих, заговорил.
— Энергетическое поле здесь другое, и врата могут трансформироваться, так что нам придется уйти прямо сейчас, — переводил Мак. — Сам я не смогу пройти через врата, не смогу заставить их открыться, но мама и папа без труда проведут меня с собой. — Мак вырвался из объятий отца и кинулся ко мне: — Бекки! Спасибо, ты спасла мне жизнь. — Он схватил меня за руки и поцеловал в щеку.
У меня опять возникло ощущение легкого ожога — и от губ, и от рук.
— Дэнни. — Мак поцеловал его в щеку. — Джефф. — И ему достался поцелуй. — Миссис Сильвер. — Мак прикоснулся губами к ее щеке.
Дэнни и Джефф были явно шокированы, а мама погладила его по щеке и улыбнулась. Женщина обнаружила на столе свернутую и дурно пахнущую одежду Мака, что-то тягуче пропела над ней, поводила над тканью пальцами, и внезапно костюм стал чистым. В кухне запахло жасмином и горячими солнечными лучами.
— Можно, я оставлю себе твою одежду? — спросил Мак.
— Конечно, — ответила я странным, слишком высоким голосом.
Мак собрал свою старую одежду и вложил мне в руки.
— Хочешь, я оставлю тебе свою одежду? У меня больше ничего нет, чтобы тебе подарить.
— Конечно, — опять согласилась я.
Мак снова обнял меня и вернулся к своим родителям. Его отец что-то приветливо сказал всем нам. Потом они все взялись за руки, отец Мака произнес какую-то фразу, серебряный диск у него на лбу сверкнул, и все они пропали.
Я судорожно прижала к груди одежду Мака. Солнечный луч, жасмин и немного ванили. Вся грязь других миров исчезла.
Я прижалась щекой к вышитому цветку мака и приготовилась к тому, что он снова обожжет кожу.
Нет, кажется, ничего не случилось.
— Это… было… Он был здесь? — спросила мама. Она уставилась на тарелку с остатками блинчиков. — Что это? Массовая галлюцинация? — пробормотала она.
— Он поцеловал меня, — сказал Дэнни. — Поцеловал меня.
— И меня тоже поцеловал, — сказал Джефф и скорчил рожу.
— Он с другой планеты, — заметила я, — Может быть, у них это имеет другое значение.
— Никогда никому не рассказывай, — предупредил Дэнни. — Никогда.
— Не расскажу. — Я взяла его за руку. — И ты не будешь ни о чем рассказывать, хорошо?
— Да. — Дэнни удивленно поднял брови. — Конечно. Скажите, мы все еще здесь? И сегодня субботнее утро? Мне показалось, что я попал куда-то в другое место.
Мы все подошли к окну и выглянули наружу. Задний двор был освещен солнцем. На облетевшем конском каштане гомонили скворцы. Лужицы после вчерашнего дождя блестели вокруг клумб. Наш зимний сад.
— Суббота, — сказала мама и прижала руку к щеке, где ее кожи коснулись пальцы мужчины. — Мне кажется, будто пролетели годы. — Она подошла к раковине, плеснула в лицо холодной водой, потом тщательно вытерла полотенцем. Затем глянула на кухонные часы. — О боже! Уже почти полдень. Через пять минут я должна встретиться с Арией в кафе.
Мама схватилась за край раковины и покачнулась. Ее щеки вспыхнули румянцем и снова побледнели.
— Мама! Как ты себя чувствуешь?
— Не знаю. — Она повернулась и посмотрела на меня. Ее взгляд стал мягким и спокойным. — Никак не могу поверить в то, что произошло. Но сейчас мне лучше.
Я бросилась к ней и потащила за собой Дэнни.
— Посмотри, — сказала я, протягивая одежду Мака.
Мама дотронулась до вышитого цветка мака и отдернула руку. Наши взгляды встретились.
— Защита, — сказала она. — Ты хотела испытать ее на мне?
— Да.
— Ребятки, а не сделаете ли вы мне одолжение: не пойти ли нам всем в кафе позавтракать? Я понимаю, что это глупость, но сейчас мне не хочется никого из вас выпускать из виду.
— Я пойду домой, — сказал Дэнни.
— Нет, пойдем с нами, Дэнни. Пожалуйста.
— Хорошо, — согласился он после недолгих сомнений.
Я нырнула в кладовку и переоделась в куртку Мака. Цветок мака согревал меня. Щеки и руки покалывало. Все тело охватила теплая волна. Я обняла себя за плечи. Сегодня произошло самое чудесное приключение. Пока еще прошло слишком мало времени, чтобы понять, что же я нашла, и слишком недавней была потеря, чтобы осознать, чего я лишилась.
Что же произошло?
Нечто, что потрясло мир.
Приключение на этом закончилось?
Я прижала руку к цветку и поняла, что ничего не закончилось.
— Бекки? — окликнула меня мама. — Пойдем.
Пойдем.
Дэн Хаон
Пчелы
Дэн Хаон преподает гуманитарные науки в Оберлине, живет в Кливленд Хейтс, Огайо, с женой и двумя сыновьями. Писатель имеет давний интерес к историям о привидениях и создал их довольно много, включая «Обеспечение финалов» (Fitting Ends) и «Тринадцать окон» (Thirteen Windows), а также «Большой Я» (Big Me) — рассказ, завоевавший в 2001 году второй приз премии имени О. Генри. Это произведение открывает авторский сборник «Среди пропадающего» (Among the Missing), который, в свою очередь, вошел в шорт-лист Национальной книжной премии, а газета «Нью-Йорк Тайме» поместила его в свой список «Значительных книг». Американская библиотечная ассоциация, «Entertainment Weekly» и «The Chicago Tribune» назвали этот сборник в числе десяти лучших книг 2001 года.
