Павел Виноградов - Жестокий маскарад (сборник)
Опера были из местных территориалов, не посвященные в Большую игру: в Красноярске у Артели было слишком мало людей, приходилось втёмную использовать сотрудников КГБ. Из артельных тут был только майор — его мушкетёрская бородка парадоксально сочеталась с камуфляжем, бронежилетом и каской. На плече прикладом вверх привычно висел АКМ.
Логинов оглядел в бинокль панораму сплошного леса. Километрах в двух должна быть точка, указанная на карте покойным лесничим. Логинов нахмурился и опустил бинокль. Эта смерть была ему не понятна. Он чувствовал, что Клаб тут не при чём. А если так, значит, дело могло стать гораздо более горячим, чем он рассчитывал. Впрочем, поздно пить боржом…
— Ну что, Илюха, дрогнем да пойдём, — сказал майор, протягивая ему фляжку, из которой сам только что сделал добрый глоток.
Илья Данилович последовал его примеру, крякнул, вернул фляжку и скомандовал:
— Цепью вперёд!
В той самой точке, среди тёмного кедрача, легко скользила гибкая фигурка. Невысокий юноша был одет в потёртую штормовку, старые джинсы и кеды, за спиной висел рюкзак. Шёл уверенно, явно зная путь. Добравшись до небольшой поляны с тремя огромными кедрами, он уверенно высчитал что-то шагами, отцепил от пояса сапёрную лопатку и начал копать между корней одного из деревьев.
Но боковым зрением видел всё, что происходит вокруг. В том числе и полузасохший корявый ствол, торчащий в нескольких шагах. Видно, когда-то давно в дерево ударила молния и оставила от него мёртвый обрубок. Но юноша так не думал — резко выбросил руку и в воздухе засвистел сюрикэн. Ствол трансформировался в человека в сёдзоку под цвет коры. Он увернулся от смертоносной звезды и тут же послал в сторону юноши длинную цепочку с крюком и лезвием на конце[32]. Клинок вонзился в ствол кедра — парня на месте уже не было, зато в его противника откуда-то летел очередной сюрикэн. Тот увернулся от него, с резким криком вырвал из ствола лезвие и, крутанув цепочку, послал её другим концом, где было массивное кольцо, в юношу. Второй раз тот увернуться не смог, но за кольцо перехватил цепь в воздухе и, намотав на запястье, дёрнул на себя. В его свободной руке так и была бритвенно острая сапёрная лопатка. Его противник стал приближаться мелкими шажками, подбирая цепь так, чтобы она оставалась всё время натянутой. В правой руке он сжимал свободный конец с лезвием.
Неизвестно откуда возник ещё один персонаж в сёдзоку и, сделав в воздухе сальто, обрушил на натянутую цепь клинок длинного меча. Звенья со звоном лопнули, противники попадали, но тут же подскочили, как резиновые мячики. Парень, сжимая лопатку, принял стойку и остался на месте, а второй удивительным манером, неправдоподобно быстро пошёл задом наперёд, не отрывая взгляд от неприятелей. Оторвавшись от них метров на десять, он сделал обратное сальто, другое, третье и — исчез.
Юноша, не выпуская лопатку, напряжённо следил за неожиданно вмешавшимся в поединок человеком. А тот спокойно снял маску, открыв лицо старого азиата.
— Одзи-тян[33]! — ахнул парень и рухнул ниц.
Старик спокойно сел на пятки и жестом велел юноше сделать то же самое. Тот повиновался и благоговейно произнёс:
— Ты жив!
Старик кивнул:
— Да, я, Иванэ Камбэй, дзёнин и пятнадцатый патриарх Накагава-рю, жив.
— А..? — вырвалось у юноши, но продолжить он не решился.
— Ты хочешь спросить о своём отце? — сказал Камбэй. — Спрашивай больше, у нас очень мало времени. Отец твой умер, как настоящий синоби. Продолжал сражаться почти мёртвым, а когда уже не мог, убил себя сам.
Старик потупил седую голову.
— Так значит, кости на пожарище?..
— Да, его. И кости ещё одного человека — мы держали их для такого случая… А я ушёл через подземный ход.
— Но почему ты не дал знать?..
— Зачем? Враги пытали бы вас, чтобы найти меня. Я помогал тебе и твоей матери все эти годы, но так, что вы ничего не подозревали. Под разными личинами я всё время был рядом. Радовался, видя, что ты становишься истинным ниндзя — когда ты убил тех троих из кэмпейтай.
— Дед, почему они хотели убить тебя? — спросил юноша по-русски. По-русски ответил и старик:
— Вот из-за этого.
Он извлёк из сёдзоку потёртый, оправленный в тусклое золото футляр.
— Наш свиток? — встрепенулся юноша. — Но…
Он обернулся к корням кедра, где начал копать.
— Там его нет — спокойно произнёс дед. — Там нет ничего. Мы с твоим отцом делали вид, что прячем там что-то — для того глупца, который доносил на нас. А свиток всё это время был у меня. Он всегда должен быть при Патриархе. В нём — тайное учение Накагава-рю, из которого я преподал тебе и твоему отцу малую часть. Мне следует отрезать язык за то, что сказал про свиток Висковатову-сан. Он доложил наверх и приговор нам был подписан. Дело не в кэмпейтай… госбезопасности. Я давно уже понял, что нас ищут очень могущественные и тайные силы. Я сам не знаю, кто они… В Японии эта сила называется просто Кай[34]. О ней знал Доихара-сама, он хотел посвятить меня в эту тайну, но не успел — русские наступали слишком стремительно. Теперь я чувствую, что эти силы борются между собой из-за нас.
— Зачем мы им, дед?
— Им нужен свиток. Ради того, чтобы добраться до нашей рукописи, люди оттуда пойдут на всё. Это не только собрание тайных знаний синоби. Он сам по себе офуда[35], обладающий могучей силой, которой даже я до конца не понимаю. Знаю только, что именно он уже триста лет сохраняет Накагава-рю. Теперь ты будешь владеть им и постигать его силу самостоятельно.
— Сколько языков ты знаешь, кроме русского и японского? — неожиданно спросил Камбэй.
— Английский, — не раздумывая ответил Фудо, — могу говорить, как англичанин и как американец. Немецкий хорошо. Французский, испанский, шведский и турецкий хуже.
— Ёси[36]. Лида-сан нашла тебе хороших учителей. Тебе понадобятся все эти знания, потому что ты должен уйти из этой страны.
Фудо молчал, но дед и не ожидал от него ответа.
— Наклонись ближе, — велел он, — и запомни то, что я тебе скажу.
Дед прошептал внуку на ухо несколько слов. Потом опять заговорил в полный голос:
— Там настоящий тайник, который я сделал перед тем, как навсегда покинуть Японию. В нём оружие, снаряжение синоби, деньги, золото, акции, большая часть которых сохранила и приумножила свою стоимость. Это пойдёт на возрождение клана. Ещё там список имён и адресов. Эти люди обязаны мне. Многие из них, конечно, уже мертвы, но кто-то должен быть жив. Назовись им, и они помогут тебе устроиться.
Фудо склонил голову. Старик продолжал наставления:
— Ты должен в совершенстве овладеть мугэй-мумэй-но дзюцу — скрывать свою жизнь, личность, место пребывания, умения. Изучай свиток и сохрани его, потому что Накагава-рю без него нет.
— Но дзёнин — ты, — юноша, наконец, заговорил, и заговорил по-японски.
— Моё время кончилось, — покачал головой Камбэй. — Я неизлечимо болен, силы покидают меня. Я могу только прикрыть твое исчезновение собственной смертью. А ты, Фудо-тян, мой внук Иванэ Фудо, станешь шестнадцатым патриархом и дзёнином нашего клана. Ты назван в честь Фудо-мёо, он проявится в тебе.
— А мать? — дрогнувшим голосом спросил Фудо.
— Вы увидитесь не скоро. Лида-сан достигла больших успехов в ёмогами-но дзюцу[37], она настоящая куноити. С ней всё хорошо. А ты вернёшься на нашу землю, в Японию, и будешь жить там.
Фудо долго не отвечал, наконец заговорил — теперь по-русски:
— Дед, моя родина здесь. И зовут меня Фёдор Юрьевич Иванов…
Камбэй протянул руку и, пошарив на шее юноши, вытащил серебряный крестик на цепочке. Несколько секунд глядел на него, потом отпустил.
— Россия… — вздохнул он, — Я знал, что это будет препятствием. Если цветок пересаживают в чужую почву, он становится другим. Когда я давал обещание твоей умирающей бабке, что наш сын и его дети будут крещены, я знал, что христианский Бог станет отвращать вас от пути синоби. Так бывало и в Японии… Я обещал ей, это гири… Но, — он поднял голову и посмотрел юноше прямо в лицо, — гири и на тебе. Передо мной, перед памятью твоего отца, перед основателями нашей школы. Ты должен возродить Накагава-рю. А потом делай что хочешь.
— Хай[38], — склонил голову Фудо.
