Дмитрий Захаров - Красный жук
– К черту! – со вкусом повторил ученый, смакуя мгновения триумфа. – Пойду пешком, и ничего ты мне не сделаешь! – буйный хмель свободы ударил в голову, как молодое вино. Он демонстративно подхватил портфель, и зашагал по асфальту, наслаждаясь свободой, и гордясь собственным мужеством. За спиной тихо хлопнула дверь машины.
«Сейчас начнет уговаривать!» – мстительно подумал Травкин. – «Хрен вам всем! Надоели!»
Он шагал по пустынной аллее парка, заливисто пели птицы, солнечные лучи нежно гладили ладонями шершавую листву. Между деревьев промелькнула черная тень, и тотчас скрылась в кустарнике. Нечто быстрое, отдаленно похожее на человеческий силуэт. Неожиданно мужчине стало не по себе, но он беззаботно тряхнул головой, и пошел дальше, широко размахивая портфелем. После развилки тропа уходила вглубь парка, высоченные деревья великаны распростерли могучие руки, как гигантские змеи они оплели кряжистые ветви. Сквозь полог густой листвы, сюда почти не проникал солнечный свет, вдоль аллеи росла высокая, трава. Вновь сбоку возникла расплывчатая тень, теперь уже совсем рядом. Хрустнула сухая ветка, возмущенно галдели сороки, стайка птиц поднялась с насиженного места, черными мушками они кружили над кронами деревьев. Ученый остановился. По спине побежали колкие мурашки.
– Собака, наверное… – произнес он вслух, желая себя подбодрить. Голос прозвучал слабо, неуверенно, будто тополиная листва поглощала звуковые волны. Травкин набрал полную грудь воздуха, и крикнул. Эхо задохнулась в густой листве.
– Галлюцинация! – насильно пошутил человек, и двинулся дальше. Он знал этот парк как свои пять пальцев, по выходным совершал здесь пробежки. Через триста метров начнется широкая развилка, за ней центральная аллея, оттуда рукой подать до проспекта. Если затаить дыхание, то можно услышать рокот проезжающих грузовиков. Мужчина напряг слух, но тишину нарушали только биение собственного сердца, и навязчивый гул в ушах.
– Ерунда какая-то! – он весело свистнул, и ускорил шаг. Дорогу пересекла рыжая белочка, зверек зыркнул на незнакомца блестящим глазом, и нырнул в заросли репейника. Симпатичное животное вызвало улыбку на лице человека, он хотел пошутить над своими детскими страхами, и в ту же секунду, хлесткий удар в челюсть сбил его с ног. Лязгнули зубы, перед глазами поплыл розовый туман, рот наполнился горячей кровью. Он попытался встать на ноги, чувствуя сильнейшее головокружение. Яростный крик будто прилетел с неба, и обрушился как камень, выпущенный из пращи.
– Лежать!!! Не двигаться! Лежать на месте!
Все дальнейшее было похоже на старинную киноленту, прокрученную в замедленном формате. Травкин увидел, как по тропе не бежит, а скользит его телохранитель. Ноги едва касаются земли, плавным, не лишенным изящества движением, он расстегивает пиджак, подмышкой угрожающе топорщится черная кобура. Расплывчатая тень оказывается на его пути. Скорость ее перемещения поразительна, но водитель не пасует. Одним прыжком он преодолевает широкую канаву, пистолет зажат в двух руках, как у героя боевика, из крошечного черного дула вырывается желтый огонек. В это трудно поверить, но тень успевает пригнуться, пуля выбивает острую щепу из ствола могучего дуба.
– Что за черт… – ученый сплюнул на землю кровавую жижу, машинально ощупав языком шатающийся клык. И тотчас его накрывает воздушной подушкой звук выстрела. Закладывает уши, но зрение становится резким и отчетливым как прежде. Он успевает увидеть, как черная тень метнулась в кусты, и уже через секунду, где-то далеко хрустнула сломанная ветка. Водитель стреляет вторично, и прячет пистолет в кобуру. Только после этого, он нагнулся к раненому, быстро и профессионально ощупал шею и скулу. Мужчина почти не запыхался от бега, только лоб прочертила глубокая морщина, и на виске часто пульсирует тонкая голубая жилка.
– Я ведь просил вас, Алексей Семенович, сесть в машину! – проговорил он тоном нудного школьного преподавателя, легко, как пушинку подхватил стокилограммовую тушу кандидата наук на руки, и зашагал к выходу из парка.
В салоне автомобиля мужчина достал из бардачка чистый платок, и протянул его Травкину.
– Как вы себя чувствуете? Голова кружится, тошнит? – в голосе звучала искренняя забота, ученый ощутил угрызения совести. Парень по виду его ровесник, а хлопочет как добрый папаша!
– Все нормально. Спасибо. Уже гораздо лучше… – он потрогал шатающийся клык. – Чем это он меня так?
– Кулаком. Куда вас отвезти Алексей Семенович?
– На работу. Сегодня должны вызреть новые споры. Думаю, мне удастся модифицировать сыворотку до оптимального уровня. Я надеюсь получить до сорока миллионов единиц продукта! Представляете?! – зуб шатался, и он забавно шепелявил, но не мог остановиться, когда начинал рассказывать про «Красного жука». Что-то хрустнуло в шее, голову ожгло болью, ученый замолчал, поняв, что малограмотный телохранитель вряд ли поймет о чем он толкует.
– Извините меня. Я так увлекся созданием новой версии препарата, даже не поблагодарил…
– Не о чем говорить. Это моя работа. Вы – выдающийся ученый, Алексей Семенович! Вам следует себя беречь!
– Спасибо на добром слове, всего лишь кандидат наук… А как вас зовут?
– Антон. – человек внимательно огляделся по сторонам, включил зажигание, машина бесшумно покатила по асфальту. Травкин бережно ощупал скулу. Губа почти не кровоточила, приступ головной боли прошел, а вот зуб едва держится в лунке. Придется идти к стоматологу. Как можно нанести удар такой силы обычным кулаком?! Он даже не успел разглядеть нападавшего, насколько быстро тот перемещался! Чудеса! Вероятно, действие наркотиков. Говорят, сейчас появились новые психотропные вещества, нечто вроде стимуляторов.
– Этот парень оказался слишком шустрым!
– Более чем, – Антон вывернул на главную дорогу.
– Наверное, бывший боксер. Такой удар, словно лошадь лягнула!
– Вполне возможно, – по каменному лицу человека невозможно было угадать, о чем он думает на самом деле.
– Вы стреляли в него?
– В данной ситуации я не видел иного выхода.
– Да уж… – протянул Травкин, и уставился в окно. Чтобы разговорить этого робота, надо обладать способностями умелого психотерапевта. Кандидат наук такими навыками не владел.
Автомобиль припарковался у входа в институт. Здесь уже дежурили две такие же машины. Ученый плохо разбирался в моделях, но надо уж быть полным олухом, чтобы не различать «форд» представительского класса. Дело серьезное, коли возле провинциального института паркуются такие шикарные тачки! И все с московскими номерами. Важные шишки! К стеклянным дверям немедленно приник усатый вахтер, угрюмое лицо было насуплено. Время раннее, а ученый народ публика беспокойная и совершенно бесполезная, на его житейский взгляд! Вон и этот умник приперся на службу не свет, ни заря! Старик недовольно гремел связкой ключей, косясь на лощенные черные автомобили.
– У меня к вам просьба, Алексей Семенович! – Антон достал из кармана маленький сотовый телефон. – Возьмите это!
– У меня есть трубка!
– Возьмите! В этом телефоне забит только один номер. Прямая связь со мной лично, или с моим напарником. Набирать номер не надо, достаточно нажать вот эту красную кнопку…
– Для чего достаточно?! – ученый подозрительно ощупал крохотный аппарат, скорее похожий на детскую игрушечную рацию. С трудом верилось, что нажав пунцовую, как пожарная сигнализация кнопочку, можно наладить связь.
– Например, если возникнет опасная ситуация, вроде той, что случилась в парке. Или вам покажется, будто что-то идет не так, немедленно нажимайте кнопку. При любой опасности либо нестандартной картине, воспользуйтесь рацией. Где бы вы не находились, дома, на работе, в ванной, или в уборной. В трубе встроена система наведения, я буду знать, где вы находитесь.
– Стоит ли наводить панику из-за одного наркомана?!
– Я очень вас прошу отнестись серьезно к моей просьбе. В парке на вас напал не обычный злоумышленник, – Антон протестующе поднял ладонь. – Больше я ничего говорить не буду. Закончим на этом. Держите трубку. В армии служили?
– Младший сержант запаса! – не без самодовольства объявил Травкин. Ему нравилось вспоминать армейскую службу, и прихвастнуть, что в московский университет он поступил уже двадцатилетним молодым мужчиной.
– Вот и славно. А я – майор. Это – приказ, если угодно!
Травкин взял маленький аппарат, рассеянно сунул его в карман брюк, вышел из машины, и медленно зашагал к дверям института, чувствуя затылком цепкий взгляд нового товарища. Видимо похожие эмоции испытывали приговоренные, когда их вели на эшафот, а в спину были нацелены мертвые дула винтовок. Просто так из Москвы майора не пришлют! Не говоря уж о Хорькове… Дверь распахнулась.
