Ирина Крупеникова - Застава
— Что здесь сейчас, лучше скажи? — перебил Ворон.
— Кажется, военно-морская библиотека.
— Уже нет, — Тур остановился перед открытыми воротами с яркой табличкой на решётке. — Это филиал Русского музея.
Ворон посмотрел на часы.
— До закрытия около часа. Проскочим.
Тёмные очки нырнули во внутренний карман пиджака.
Братья без помех пересекли внутренний двор и поднялись к парадным дверям. Пропустили на выходе группу детишек во главе с утомлённой воспитательницей и бесшумно шагнули под своды архитектурного творения восемнадцатого века.
Присутствие призрака здесь ощущалось отчётливее. Отголоски информации сложились в образы дома, крепости, тоски и одиночества.
— Ки, — еле слышно позвал Лис. — Ки, где ты?
Конкретного ответа не вернулось, но появилось точное знание: идти наверх.
Полозовы миновали несколько широких помещений, обогнули лекционный зал, из которого выходили слушатели — большей частью школьного возраста, и приблизились к мраморной лестнице. Дорогу преградило истинно музейное ограждение в виде широкого бархатного шнура, зацепленного за перила блестящей скобой. Ворон, не долго думая, перемахнул через элегантную ограду, как через деревенский штакетник. Лис последовал его примеру. Тур усмехнулся, бесшумно снял скобу и вернул на место, встав рядом с братьями. Лис при этом почувствовал себя настоящим варваром и, чтобы скрыть смущение, деловито заявил.
— Здесь 74 ступени. Наверху — спальня Павла. На втором этаже апартаменты Александра, в те времена — наследника престола.
— Кого из них больше уважает наша Ки, по-твоему? — уточнил Ворон.
Парень по-лисьи фыркнул.
— Осторожно пройдёмся везде, — Тур пришёл ему на выручку. — Справишься, близняшка?
Ворон подмигнул ему.
— Про мои «отрубоны» смело можешь забыть, — уверил он.
Внизу громко объявили о закрытии лектория.
— Заставлю охрану выпустить нас через чёрный ход, — Ворон махнул рукой. — Мы ж не воры, в конце концов. Заберём Ки, и сразу назад.
По коридорам Михайловского замка Полозовы плутали не менее часа. После того как экспозиция завершила работу, пришлось пережидать нашествие уборщиц, старательно закрывавших за собой двери вверенных помещений. Ворон вознамерился завладеть связкой ключей, но влезть в карман халата ничего не подозревавшей женщины преклонных лет у него не хватило духу. Зато с третьей попытки он сумел «убедить» работницу оставить одну из комнат открытой.
— Это апартаменты Павла Первого! — воскликнул Лис от возбуждения громко.
Тур прижал ему ладонью рот. Под напряжённым взглядом Ворона уборщица на шум не отреагировала. Зато где-то в глубине отреставрированных лабиринтов возникло нечто, родственное животному ужасу.
Ворон проконтролировал перемещение обслуживающего персонала в направлении выхода, подождал несколько минут — не появится ли на лестнице кто-нибудь из охраны — и, наконец, обернулся к братьям. В глазах играли ледяные искры.
— Порядок. Мы одни.
— Не совсем, — тихо произнёс Тур и направился прямо к дверям императорской спальни. — Что-то с той стороны есть.
Ворон внимательно оглядел коридор и быстро перешёл к брату. Лис счёл благоразумным не отставать.
— Я бы почуял дух нашей Ки, — неуверенно остановился он, когда братья приоткрыли белую вполне современную дверь, ведущую в некогда царские покои.
— Она не была дома больше недели, — напомнил Ворон. — Небось, нацепляла на себя массу посторонней информации.
— Тогда чего она боится? — не унимался Лис. — Слышите страх?
Тур поднял указательный палец, мол, помолчи, а Ворон просто отмахнулся.
Музейные работники приложили максимум усилий, чтобы воссоздать комнаты такими, какими выглядели они в последние дни жизни Павла Первого. Гостиная, домашняя часовня, кабинет, парадная спальня составляли единую экспозицию. Дверь в покои Марии Фёдоровны, жены императора, была заперта, как и в ночь убийства. В спальне сохранился камин, послуживший жертве заговорщиков минутным убежищем. О точности расстановки мебели Лис судить не мог, поскольку не встречал в книгах столь детального описания. В остальном всё совпадало с тем, что он когда-то читал о самом странном и непредсказуемом представителе дома Романовых.
Пока студент рассматривал вещественные иллюстрации своих познаний, старшие братья обошли помещение по кругу и дружно остановились возле камина.
— Следы заметны, но Ки я не вижу, — признался Ворон.
Тур провёл рукой по каминной полке.
— Здесь скрыто нечто, похожее на пристанище памяти, — сказал он медленно. — Камин напоминает ворота. Лис, что бы это значило?
— А? Какие ворота?
— В информационное измерение, — уточнил Ворон.
— Ну да. Наверное, — Лис оторвал взгляд от портрета давно почившего хозяина замка и сообразил, о чём конкретно его спросили. — Конечно! Павел спрятался в камине, когда понял, что заговорщики на пороге, а бежать некуда.
— При чём тут Павел? — возмутился Ворон. — Сдался тебе этот чокнутый элемент истории!
Лис счёл своим долгом выступить в защиту.
— Почему все видят в Павле Первом только буйного психопата? Почему никто не желает вспомнить, что первую попытку ослабить крепостное право сделал как раз Павел? Он заменил ненормированную барщину на обязательные работы по три дня в неделю, а воскресенье вообще объявил для крестьян выходным. Он лично собирал народные жалобы и рассматривал иски, причём далеко не в пользу царедворцев и богатеев. Он спас Мальтийский Орден, когда Наполеон захватил Мальту. Он до сих пор считается в Ордене 72-м фактическим магистром. А его попытка удалить церковный раскол? Посудите сами: стали бы знатные дворяне прибегать к убийству царя, если бы он не попирал их собственные интересы? Да, факты подтверждают: методы Павла были не самыми гуманными, зато идеи и помыслы направлялись во славу России и русского народа!
— Интересная позиция, — заметил Тур, внимательно осматривая каминную решётку.
— К сожалению, малыш, — назидательным тоном начал Ворон, — методы вещь материальная, а идеи — понятие эфемерное. Люди помнят реальные дела, в то время как недостигнутые цели остаются фантомами… Тур, что ты делаешь?
Последнее прозвучало почти обескураженно, поскольку Всеволод Полозов, присев на корточки, приступил к тактильному изучению внутренностей камина.
— Пытаюсь вынуть призрака, — невозмутимо отозвался тот.
— Ки! — обрадовался Лис и интенсивно втянул носом воздух.
Знакомых запахов в пространстве не оказалось, зато отчётливо проступил дух запёкшейся крови, едкого табака и восковых свечей. От неожиданности Лис громко чихнул.
— Это не Ки, — Ворон отодвинул младшего брата к стене. — Тур, осторожно!
Из камина хлынул холодный нематериальный поток. Тур не успел подняться на ноги, и призрачная волна опрокинула его на ковёр. Глаза Ворона заволокло мутной пеленой, а у Лиса заложило оба уха. Полтергейст ринулся на занавешенное окно, и тяжёлые гардины дрогнули так, что заскрежетали кольца на карнизах. Табличка с описанием экспонатов съехала со столика на ковёр, а огромное кресло поползло по паркету к дверям, как бы отрезая путь к отступлению.
— Ваше Величество, мы не причиним вам вреда! — крикнул Лис в пустоту. — Мы всего лишь искали нашу подругу.
— Назови его по имени! — Тур крепко держался за каминные прутья, в то время как взбесившаяся информационная ипостась неуравновешенного правителя норовила толкнуть незваного гостя прямо на острое кружево, венчавшее решётку.
Лис замешкался. Легко сказать, назови по имени призрака императора. Не скажешь же: Павел Романов, прекратите безобразничать.
— Как его отчество? — прикрывая локтем лоб и глаза, громко спросил Ворон.
Подобного невежества от старшего брата студент не ожидал. Даже забыл на секунду о буйствующем духе.
— Петрович, — ответил он, кровно обиженный от лица всей отечественной истории.
— Павел Петрович, — Ворон не замедлил использовать подсказку, — успокойтесь, наконец. Вы рушите собственные апартаменты! Причём совершенно зазря: нас не напугаете, а до охраны не достучитесь.
По части охраны он не был уверен нисколько, но внешней решительности оказалось достаточно, чтобы призрак поубавил пыл.
— Ну всё, угомонились? — добавил он, когда воздушная мутность, напоминавшая поднятую ветром пыль, сгустилась посреди спальни.
— Поаккуратнее в выражениях, — предупредил Тур, подошедший сзади, — с императором разговариваем всё-таки.
— Ты думаешь, двухсотлетний призрак способен сохранить черты своего оригинала? — обернулся Ворон. — Да это же просто…
Лис дёрнул брата за рукав и показал вперёд.
Возле стола прямо напротив портрета Павла Первого стоял… император российский Павел Первый. Копия была настолько точна, что Ворон невольно сморгнул.
— Лис, твоя работа? — шепнул он.
— Иди ты, — огрызнулся юноша.
