KnigaRead.com/

Влада Воронова - Пути Предназначения

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Влада Воронова, "Пути Предназначения" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Справку о месте работы Малугира Шанверига для лейтенанта транспортного спецподразделения космостражи Цалериса Аллуйгана сделали уже через час. И тоже не стали фиксировать обращение. Конторские служащие всегда приветливы с теми спецурниками, которые не дерут высокомерно нос и не хвастаются взахлёб своими боевыми подвигами, не желая ни слова слушать из того, что хотел бы рассказать собеседник.

Цалерис вернулся в общежитие, перечитал справки.

Малугир перехал в Троянск. Поступок вполне понятный — большой город, легче спрятаться. Работал Малг в театре Тийлариффе. Цалерис включил громоздкий комнатный компьютер, подключился к справочной ВКС. Обычной справочной открытого доступа, куда заглянуть может любой желающий, — шарить по спецресурсам без крайней на то необходимости было бы глупо.

Тийлариффе оказался одним из полутора сотен вокально-драматических театров Троянска, — молодым, но стремительно набирающим популярность. Цалерис прогулялся по театральным сайтам. О Малугире нигде не упоминалось. Тогда он посмотрел сообщения о скрипичных конкурсах.

Малг выиграл «Золотую Бабочку». Насколько мог судить Цалерис, конкурс наипрестижнейший, обладатели первых трёх мест получали место в Большом камерном оркестре Гарда.

— Молодец, — кончиками пальцев Цалерис мягко прикоснулся к фотографии Малугира на экране. — Я всегда знал, что ты самый лучший. Единственный из всех. Ещё тогда, когда слушал твою музыку в губернаторской резиденции. Ты волшебник, и скрипка у тебя становится волшебной. В Гарде ты тоже станешь самым лучшим. Единственным. Я знаю, что так будет, даже если ты сам в это не веришь.

И тут как плетью хлестнула дата отъезда победителей в Гард — седьмое декабря.

А сегодня пятое… Ещё можно успеть.

…Цалерис сам не понимал, что говорил командиру отряда, чем убеждал дать трое суток увольнительной.

— У тебя отделение новобранцев, — отрезал командир. — Для них каждый день подготовки на вес золота. Через месяц в рейд, ты не забыл? А бластеры пиратов стреляют не синей краской, а боевыми зарядами.

— Я подаю рапорт об отставке, — сказал Цалерис.

— Да ты что, рехнулся? Кто там у тебя, в этом Троянске? Любовь всей жизни, что ли?

— Нет. Начало всей жизни.

Командир только фыркнул досадливо. Цалерис горько улыбнулся и, не дожидаясь разрешения, пошёл к двери. Командир схватил его за плечо, мягко подтолкнул к гостевому стулу. Подтащил свой стул, сел рядом.

— Рассказывай.

— Что рассказывать? — не понял Цалерис.

— Всё.

Цалерис смотрел в пол.

— Словами этого не объяснить.

— Зовут-то её как, твоё начало жизни?

— Его. Малугир. Малг… Но вы не подумайте ничего такого, я не желтоцветик. Он тоже. Просто так получилось, что в целом мире мы остались только вдвоём.

Дальше слова полились потоком. Выговориться надо было давно, очень давно. Только не было того, кто способен понять. Командир понимал. И Цалерис рассказал всё — и о Сумеречном лицее, и о том, как больно ранил страх наследника Исянь-ши.

— Смотрел так, как будто мы волки голодные. Или палачи… Даже глаза стекленели. А мы с Тедди… и другие теньмы тоже… Мы все считали за счастье хотя бы издали его увидеть. В нём столько было света и теплоты. Как солнечный лучик. Его не нужно было титуловать Светочем, потому что он на самом деле был светом. Когда губернатор приказывал его охранять, я замирал где-нибудь в углу, старался стать как можно незаметнее. Малг вскоре забывал, что в комнате есть чужой и начинал играть. Для него это было как дышать. Без скрипки он не мог. Я не очень-то в музыке разбирался, но потихоньку выучился понимать даже нотную грамоту. И Малга к себе немного приручил. От нас с Тедди он не шарахался как от чумы. Хотя и не слишком от других теньмов отличал. Но это не его вина, а наша. Нечего было там отличать. Тень, она и есть тень. Но нас с Тедди Малугир не боялся. Единственных среди всех теньмов. Губернатор любил… Точнее думал, что любит литературу Ойкумены. Постоянно заставлял секретарш читать вслух. Сам глаза напрягать не желал. Но и в читаемом не понимал ни уха, ни рыла. Я понял это, когда увидел… случайно, конечно… как читают те, кому нужно не звучание, а содержание слова. В музыке тоже есть содержание. Во всяком случае, в той, которую играл Малг. С тех пор я не могу слышать пустое звучание. Такую музыку вполне можно приравнять к первой из пяти ступеней «лестницы».

Цалерис прикусил костяшки пальцев.

— Так продлилось пять месяцев, с мая по сентябрь. А в октябре у Малугира был конкурс. У нас же — фургон…

И здесь Цалерис рассказал обо всём — от захвата до очной ставки.

— Я никогда не видел лица красивее. Губернатор тоже. Он говорил, что неправильно, когда такая красота достаётся плебею. Это нарушает миропорядок. Но губернатор так и не понял, что настоящая красота лица так же далека от смазливой физиономии как Гард от Ойкумены. И шрамами можно осквернить только физиономию, но не лицо. Лицо осталось прекрасным. Даже омерзительные шрамы не мешали это видеть.

Цалерис замолчал.

— Как его зовут? — спросил командир.

— Не скажу. Не могу слышать его имя от других. Даже от Малга не мог.

— А теперь сможешь?

— Не знаю. Это имя… Для меня оно и проклятие, и благословение одновременно. Конец жизни и её начало. Не будь его, не было бы и этого, — Цалерис тронул погоны. — Но лучше бы я остался тенью, чем получать жизнь такой ценой.

— Тебе бы с ним встретиться, поговорить.

— Мне?!

— А почему нет? Вряд ли он откажет тебе в разговоре. Ты адрес знаешь?

— Знаю, — кивнул Цалерис. — Тот, который был во время следствия. Но гирреанцу не так легко переехать, особенно с такой отметкой о спецнадзоре. Найти его будет не сложно. Только что я могу ему сказать?

— При встрече поймёшь.

— Может быть… Но не сейчас. Сначала я должен увидеть Малга.

— Что у вас произошло?

Цалерис опять прикусил костяшки.

— Глупость и зависть. Стыд, который очень хотелось переложить на кого-то другого. Но в первую очередь глупость. Липкая, тяжёлая, трусливая, пьяная, глупость!

Теперь Цалерис рассказывал коротко, жёстко, словно рапорт сдавал.

— Н-да, — сказал командир. — История.

Цалериса он не осуждал. Хотя и не одобрял. Просто принял всё так, как оно есть, и теперь искал решение проблемы.

— Почему вы со мной возитесь? — спросил Цалерис.

— Я ещё курсантом был… Парню одному не дали с девчонкой попрощаться. Что-то там у них с запланированной свиданкой не совпало, понадобилась увольнительная. Командир курса отказал. Девчонка в истерику, прислала эсэмэску типа «Не любишь, ну и чёрт с тобой, за другого замуж пойду». Парень два дня как пришибленный ходил, всё увольнительную выпрашивал. Командир опять отказал. Тогда парень в самоволку удрать попытался. Командир побега ждал, парня поймали. И в карцер засунули. «Любовный пыл остудить», — как сказал командир. Да ещё и посмеялся. А парень из карцера вышел и в петлю. Я по случайности тогда в подсобку пошёл, успел вытащить дурака. Никто ничего так и не узнал, с девчонкой они поженились. До сих пор вместе, и, похоже, счастливы. Все беды миновали. Только я до конца жизни не забуду, какие у того парня глаза были, когда он из карцера выходил. Даже не мёртвые. Выпитые. Как будто из него душу живую вынули. — Командир немного помолчал. — У тебя такие же были.

— Для меня это не страшно. Я привык быть мёртвым заживо.

Командир поднялся.

— Я экспедиторам позвоню. Подбросят прямиком до Троянска. И обратно заберут. Рейс грузовой, зато быстрый. У тебя есть сутки. Не успеешь дела свои разрешить, значит не судьба. И помоги тебе пресвятой.

* * *

Гроссмейстер смотрел на Тулниалу из окна тридцать седьмого этажа гостиницы.

Так стоять у окна он мог часами. Размышлял или прятался от дум в созерцании? Никто не знает…

Командоры молчали, не осмеливаясь нарушить медитацию гроссмейстера.

— Авдей Северцев не Избранный, — сказал Даайрид. — И не Погибельник. Он гораздо хуже. Авдей Северцев — самовольщик!

Командоры смотрели непонимающе.

— Что это значит? — отважилась спросить командор Севера.

Гроссмейстер вздохнул и сказал, не отрывая взгляда от окна:

— Избранный следует предначертаниями Судьбы и обретает благо для себя и других. Погибельник противоборствует данному судьбой предназначению и приносит крушение как для себя, так и для других. А самовольщик делает то, что считает нужным для себя и для других, не обращая ни малейшего внимания на веления Судьбы. Он просто не замечает ни её предначертаний, ни предназначений, потому что у того мира, который творит самовольщик, совершенно иная судьба. Та, которую он ей предназначит.

— Вы равняете Авдея с богом.

— Нисколько, — качнул головой гроссмейстер. — Богов творят люди, чтобы было чем защищаться от своего страха перед миром. А самовольщик творит мир.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*