Шимун Врочек - Метро 2033: Питер
Карбидка горела ровным желтым светом. Совсем не хотелось опять вставать и топать в сырую темноту туннеля. Век бы так сидел и слушал байки про токийское метро. И смотрел на воду. Туннель опускался здесь по углом сорок тысячных вниз, затем надламывался и шел практически горизонтально – до Адмиралтейской и чуть дальше ровный участок – потом опять уходил вверх. Сто пятнадцать метров, самая глубокая станция в мире. Треть пути до нее нужно добираться вплавь – на лодках. Блокпост перед Адмиралтейской служил заодно и речным портом.
Параллельный туннель примерно такой же, как этот, но перекрыт гермой. В прошлый раз договаривались вроде бы его открыть, но так и не договорились. Бывает. Главное, непонятно, чего они боятся. Что Василеостровская начнет контрабандой поставлять мясо морских свинок в ресторанчики Гостиного Двора и Садовой-Сенной? Хмм. Сазонов усмехнулся. В принципе неплохая идея – Альянс-Альянсом, но пошлины за свинину адмиральцы дерут неслабую…
Только Адмиралтейскую все равно не обойдешь.
– Значит, никого не видели? – уточнил он еще раз. Старший дозора покачал головой.
Не видели. Не знаем. Точно не было.
– Извините, мужики, – сказал старший из адмиральцев. Почесал затылок, поставил чайник на спиртовку. Чайник был помятый и покореженный, старый. – Сейчас чай будем пить.
Пижоны.
А вот снаряжение адмиральцев радовало глаз и заставляло бледнеть от зависти – добротные камуфляжи и разгрузки, хорошие ботинки. И самое главное – оружие. У старшего дозора Сазонов заметил «кольт-питон», вороненый, с длинным стволом. Рукоять из черной резины по форме пальцев.
У одного «костыль» (АК-103 со складным прикладом), у другого «Сайга» – автоматический дробовик, у третьего английская болтовая винтовка. Хорошее у них снаряжение – все заводское, почти новое – видно, а ведь простые бойцы. Или не простые? На Василеостровской даже диггеры снаряжены гораздо хуже. А на Адмиралтейской это в порядке вещей…
Буржуи.
Сазонов поморщился. Завидовать глупо. Особенно чужому богатству. Он никогда, сколько себя помнил, не завидовал вещам (кроме, пожалуй, оружия) или чужому достатку. Никогда и никому. Обойдетесь. А адмиралец с «питоном»… Сазонов усмехнулся. Вот встанем на двадцать шагов и пусть попробует выстоять против моего старенького «нагана».
Никогда и никому я не завидовал, подумал Сазонов с каким-то жестоким чувством. Слышите?
– Можно? – спросил он старшего адмиральца.
Тот подумал и кивнул.
– Чудесная машинка, – сказал Сазонов, вытянул руку с «питоном», прицелился в темноту. – Отличная просто. Сорок четыре магнум, говоришь?…
Никому. Разве что Ивану – его девки любят. Иван, Иванядзе, Фигадзе.
И еще одному человеку…
– Как там ваш генерал? – спросил Сазонов небрежно. – Все воюет?
Адмиралтейский покосился на него со странным выражением на лице.
– Мемов-то? А что тебе наш Мемов?
– Да все хочу спросить. Вот вы живете на Адмиралтейской, верно? А главный у вас почему-то генерал.
– А тебе какая разница?
– Да странно просто.
В тот же момент Гладышев шумно высморкался. Прочистил горло, смачно сплюнул под ноги, посмотрел на всех выпуклым черным глазом. Другой глаз прищурен. Красавчик, елки. Морда кирпича просит – и не одного. Адмиралтейские нехорошо замолчали.
– Че? – Гладышев повел плечом. – Не нравлюсь?
– Да как-то не особо, – сказал адмиралец с «костылем».
– Ну простите! Не целоваться пришел.
Впервые в жизни Сазонов был благодарен хамским манерам Гладыша. Какое совпадение, этот придурок ему помогает. Пусть и нечаянно…
– Спокойно, мужики, – Сазонов неторопливо поднялся. – Без обид. Он сейчас извинится. Гладыш?
– Ась?
Адмиральцы переглянулись. Старший блокпоста протянул руку за своим револьвером…
– И вот еще что, – медленно произнес Сазонов, держа в руках чужой «кольт-питон». – Как раз хотел спросить…
* * *– Это не коммунисты, – сказал Водяник.
– Это не коммунисты, – произнес другой голос. Но тоже очень знакомый. – Это бордюрщики.
Иван резко повернулся. На входе в служебку стоял высокий плечистый человек, лицо благородное, чистое, тонкий нос, льдисто-серые глаза. Длинный плащ на нем был грязный и в прорехах, словно хозяина пытались из него выбить. Через плечо перевязь с кобурой, оттуда торчит рукоять револьвера.
– Каждый охотник желает знать… – сказал Иван. Человек поднял взгляд, улыбнулся знакомой кривоватой улыбкой: – …где сидит Сазан. Привет, Сазонов! С возвращением.
* * *Вадим Сазонов происходил из местного «дворянства» – как в шутку называли рабочих метростроя и служащих метро – дежурных, техников, машинистов. На станции они (вместе с ментами) образовывали элиту, правящий класс. Сыну машиниста с детства была уготована карьера: от бригадира по уходу за туннелями до помощника коменданта. А там, глядишь, и комендантом бы стал – годам к тридцати. Впрочем, подумал Иван, может, еще станет…
Однако Сазонов, как говорили на станции, «взбрыкнул» и напросился в группу разведчиков. Его пробовали отговорить – бесполезно. Уперся до последнего, как заклинившая герма. Сначала Косолапый настороженно относился к странному новичку, все норовил поддеть, проверить на слабо. Еще бы – пижон, выскочка, голубая кровь. А туда же – в диггеры! Но после заброски в Андреевский универмаг, когда новичок прикрывал отход группы (хладнокровно отстреливал одну за другой павловских собак), даже Косолап сдался. Сазонова приняли как равного.
И теперь он не мент, не машинист. Коренной диггер.
Но по шее он у меня все равно получит, подумал Иван. По-нашему, по-диггерски…
– Чем порадуешь? – Постышев смотрел исподлобья.
– Ничем, шеф, – сказал Сазонов. – Хороших новостей у меня для вас нет, Глеб Семеныч, извините. Туннели прочесали, раз. Никаких следов, никто не проходил, никто ничего не видел. В вентухах и ТДПшках пусто – это два. Мы дошли до блокпоста Адмиралтейской. «Адмиральцы» клянутся, что никого не видели. Это три. – Он помолчал. – Такие вот фиговые новости…
– А с караванщиками?
– Караванов давно не было, – Сазонов покачал головой. – Сами знаете. Разве что через коллектор прошмыгнули… но это едва ли. Генератор не маленькая вещица, его в кармане не утащишь.
– Ясно. Тогда как они это провернули? Вот что мне интересно. А, господа-товарищи диггеры? – Постышев засопел и поднялся. – Позор. Стойте, он вдруг вспомнил, – ты же говорил про бордюрщиков… откуда?
Сазонов улыбнулся:
– А я еще не закончил, шеф.
– Так заканчивай!
* * *– Один вопрос… – Сазонов взял старшего из адмиральцев за ворот куртки. Аккуратно, медленно… по одному пальцу.
И вдруг резко рванул на себя. Белесая голова адмиральца мотнулась, ресницы хлопнули… Сазонов двинул ногой, сбил спиртовку. Откатился чайник, гремя и расплескивая кипяток. Взвился пар. Закричали люди.
– Где?!
– Что где? – адмиралец попытался вырваться. Потянулся к поясу. От неожиданности он забыл, что не вооружен.
– Где твои тридцать сребреников?! – заорал Сазонов прямо в белесое лицо. – Давай, сука, выверни карманы!
– Чего ты? – опешил адмиралец. – Чего ты?
– Карманы! – Сазонов поднял «кольт-питон» и прижал ствол к подбородку старшего. – Выворачивай! И попробуй мне дернись, сука. – Большим пальцем он взвел курок. Чик. Какой приятный звук. – Гладыш!
– Есть.
Адмиралтейцы наконец сообразили, что происходит что-то неладное. Только они бросились к оружию, секунда… Гладыш уже стоял над ними с калашом.
– Оп-паньки, – сказал Гладыш, погладил АКСУ по ствольной коробке. Хороший песик, хороший… – Он смотрел на адмиральцев, не отрываясь, желтые оскаленные зубы торчали вперед, как у барсука. Помятая, небритая морда. – И что мы имеем? Маленький вопросик. Че с ними делать, командир? Сразу в расход или сначала помучаем?
А он умнее, чем кажется. Сазонов кивнул: так держать, и потащил старшего поста за собой, к лодочной пристани. Он тянул его так быстро, что адмиралец временами падал на колени, и его приходилось практически волочь.
– Хочешь искупаться? – почти ласково спросил Сазонов. Черная вода морщилась, бликовала.
– Да пошел ты! – старший начал приходить в себя. Отпихнул руку Сазонова с револьвером. Ах, так…
Сазонов швырнул старшего на деревянный помост. Глухо застонало дерево. Вдоль узкой пристани к столбам были привязаны четыре лодки. Они слегка покачивались – и в свете фонаря их тени качались на стенах туннеля.
– Сколько тебе заплатили? – спросил Сазонов спокойно. – Последний шанс. Ну! – Он перехватил револьвер за ствол. Старший начал подниматься…
– Я не знаю, о чем ты говоришь… ох!
Сазонов ударил его рукояткой по ключице, услышал хруст – сломал, похоже.
Старший с обмякшей правой рукой рухнул на колени:
– А-а-а! А-а-а!
За спиной Сазонова закричали. Весело, блин, летит время! Все нужно делать на драйве.
