Михаил Ивонин - Мир противоположностей
Через день встреча с Генрихом состоялась. Он тоже был недоволен:
- Иван, у меня есть две позиции – человека и бизнесмена, которому ещё жить с этой властью. Мы конспирируемся. Как можем. В финансировании и симпатиях. Тем не менее для них это будет делом нескольких дней, у нас могут начаться большие проблемы. Но, как человек, я, конечно, здорово повеселился. Почему ты инициировал нашу встречу?
- После этого эфира есть громадные возможности, но мы нуждаемся в финансировании, чтобы двигаться вширь и вглубь.
- Я понимаю.
- Возможно ли выделение дополнительных средств?
Генрих молчал, будто ждал ещё чего-то от Ивана.
- В обмен на определённые гарантии? – предложил Иван.
- Это уже интересно, продолжай, – оживился Генрих.
- Выделение определённых должностей, при условии соблюдения честности и желания на этих должностях.
- Мы обсудим.
На этом разговор закончился. Генрих сказал, что ему надо спешить, ничего дополнительно сказано не было. Иван был разочарован, не знал что делать. Не желая показываться в штабе, он пошёл в кинотеатр, чтобы отвлечься от безысходных мыслей, а потом домой.
Вечером, проверяя электронную почту, Иван обнаружил письмо с адреса со случайно набранными буквами и цифрами, явно для одноразового применения. Текст письма содержал лишь три предложения основной части:
«Уважаемый Друг,
Необходимое будет обеспечено на постоянной основе. К сожалению, ты не оставил нам возможностей для манёвра. Надеюсь, это к лучшему для будущего.
С уважением,
Твой Друг»
Иван был очень рад этому письму. Был прилив энергии. До трёх часов утра сон не наступал.
Конечно, это был вызов, самый настоящий вызов, потому что в короткие сроки была возможность завладеть «массами», как сказали бы его предшественники. Чуть ли не впервые некоторая несдержанность Ивана обернулась приятными последствиями для него самого. Штаб разрабатывал стратегии развития, в регионы ехали доверенные люди с указаниями, создавалась собственная защищённая сеть для общения между революционерами, чтобы власти государств, где находятся сервера крупных существующих социальных сетей, не смогли простыми действиями сорвать грядущие возможности.
Настало время, когда все работали до полного изнеможения, с коротким сном и небольшими перерывами. Работа за идею. Иван же писал речи для скорых выступлений в регионах.
---
- Подразумевая деньги, как врага всего человечества не стоит делать их своим собственным врагом. Деньги – не более чем инструмент. И всё зависит от рук, в которых они находятся. Как говорил Трамп, деньги лишь подчёркивают достоинства либо недостатки человека. Подразумевая полный отказ от денег, мы подразумеваем наличие такого более-менее ровного общества (с помощью прогрессивного налога, к примеру), когда они просто станут ненужным атрибутом на пути к услуге либо вещи.
---
- Почему ты идёшь вперёд, Иван? Будто забываешь всё, что было с тобой раньше.
- Человеку свойственно, наверное, забывать всё плохое. Я это воспринимаю, как отрывок чужой жизни. Для меня будет страшнее чей-нибудь чужой негативный опыт, нежели свой собственный.
- То есть тебе всё равно – было бы это или не было?
- Не всё равно, это опыт. Хороший или плохой – я не знаю. Бывает ли опыт вообще хорошим или плохим? Без него я бы сейчас был в другом месте. Вряд ли в лучшем. Я сумел распорядиться своим опытом, как минимум, не плохо, потому что всё так завертелось, что я получил новый невероятный опыт. Так что, можно считать, что если человек действует, он всегда будет в выигрыше, потому что будет получен новый опыт.
- Ты так легко относишься к жизни.
- Иногда полезно менять отношение к тому, что изменить нельзя.
- Но ты меняешь весь мир сейчас. Кому это удавалось?
- Никогда об этом не думал. Действительно, никогда на Земле не жило такое количество людей. Мы меняем их, фактически силой принуждаем принять новый опыт.
- Наверное, всё же не «мы», а «ты». Разве впервые это происходит, были ведь умелые лидеры, но самыми успешными стали большевики?
- Может, время пришло. Не буду скрывать, столь глобальные мысли, конечно, вертелись в голове. Даже довольно часто, но верилось с большим трудом. Всё как-то легко происходит. Возможно, дело в отношении, как думаешь?
- Думаю, кроме отношения есть ещё что-то, Иван.
---
Спустя месяц после телешоу Иван решил встретиться с Ланой. Всё это время, в перерывах между решениями задач, Иван думал о ней. Иногда ему казалось, что это обычная влюблённость, на которую даже не стоит тратить времени, но зачастую уверенность в том, что ему нужна эта девушка, сотрясала всё его тело, требуя действий.
Как странно, думал Иван, у людей принято скрывать свои чувства. Сколько пар не сошлись из-за этого, сколько прекрасных возможностей для новой жизни было упущено. В чём же дело? Неужели лишь в каком-то мнимом приличии, запрещающем выставление своих чувств? Чувства – это слабость? Ведь в иных случаях именно слабость является табу, презренной стороной живого существа. Некоторые девушки умело пользуются своей слабостью для достижения целей, но их за это порицают, как шулеров, готовых на обман.
Иван взял визитку и набрал нанесённый на ней номер. После пяти гудков он хотел закончить попытку дозвониться, как послышалось нежное "я слушаю". Иван растерялся и понял, что не продумал разговор. Быстро перебирая варианты разговора, Иван услышал вопрос "кто это?".
- Здравствуйте Лана, это Иван, – сказал он немного нервным голосом.
- Здравствуйте Иван, приятно слышать Вас.
- Мне говорили, были хорошие рейтинги?
- Да, это так, одни из самых лучших за всю историю шоу. Только история аллигатора, дружившего с человеком, собрала большие рейтинги,– рассмеялась Лана. Иван рассмеялся в ответ и сказал, решившись:
- Можем ли мы встретиться?
- Обсудить коммунизм?
- Да, рейтинги ведь мы уже обсудили,– по голосу Ивана Лане было слышно, что он улыбается.
- Хорошо, Иван, я буду рада.
---
Они встретились на следующий день в ресторане. Ресторан был выполнен в классическом стиле, только небольшие элементы декора определённым образом давали понять, что кухня здесь далека от существовавшей во времена подобных обстановок. Оба были в хорошем настроении. Для Ивана эта встреча была полезной по той причине, что ему необходимо отвлечься от всей происходившей ситуации, ведь даром тотальное напряжение не проходит. Последствия уже начали давать знать о себе в организме, хотя Иван и старался не подавать вида. Даже самому себе. Так уж было заложено в Иване – держать всё в себе. Наверняка это лучше, чем давать постоянный выход, но для организма – явно не лучшее решение.
- Приятно Вас увидеть, Лана, – начал первым Иван.
- Спасибо, мне Вас тоже, Иван, – с лёгкой ноткой радости в голосе ответила Лана.
- Чудесно выглядите.
Лана смущённо улыбнулась. Полчаса прошло за невинными разговорами, в которых фактически не участвовал никто из пары, за них участвовали правила приличия и заготовленные для таких разговоров фразы, существовавшие во избежание неловкого молчания. Первый шаг к нормальному разговору сделала девушка:
- Иван, расскажите мне что-нибудь о себе.
- Особо и рассказывать не о чем. Всё на виду. Давайте лучше Вы о себе.
- О Вашем прошлом мало что известно. Мне это интересно.
- Я бы не хотел говорить об этом сейчас.
- Почему?
- Потому что это скучно, – вежливо улыбнулся Иван.
- Не думаю, что это действительно так. Мне, правда, интересно.
- У меня было обычное детство, до определённого периода оно было счастливое. Потом всё начало меняться. Наверное, тем периодом я распорядился не лучшим образом. Я мог сделать тогда хороший рывок во взрослую жизнь, но не сумел справиться со своими переживаниями. Они меня надолго поглотили. Вероятно, я об этом и сейчас сожалею. Раньше я желал выделяться каким-либо образом, что-то находил. Моя особенность была вполне обыденной, ничего сверхординарного. Да, кое-что мог делать вполне неплохо, но вряд ли именно это могло послужить пропуском в ряды гениев. Потом я понял свою обычность. Осознание обычности стало довольно важным шагом, оно будто сняло тяжёлый груз.
- А как Вы пришли к коммунизму?
- Постепенно. Сначала был обычный интерес, я не разделял коммунистические взгляды в то время, затем понемногу несправедливость начала возмущать меня. Мне хотелось исправить положение, хотелось, чтобы в жизни людей не было экономического соревнование, постоянной битвы за жизнь. В некоторых государствах, если человек остановится, ему не дадут умереть. В других государствах помощь при безработице будет настолько мала, что придётся выбирать между едой и жильём. Мне кажется, мы должны заботится об оступившихся, мы должны им дать шанс войти в жизнь снова, но, пока шанс не дан, мы должны заботиться об их жизнеобеспечении. Но, естественно, мы не должны потакать лени. При коммунизме мы должны заложить эту программу в головы людей.
