Дмитрий Барчук - Новый старый год. Антиутопия
Андрей Крутоложин уставил в Леонида свой пронзительный взгляд и медленно, по слогам произнес:
– За пререкания с командиром две недели нарядов вне очереди.
Бывший директор Дворца спорта хотел еще что-то возразить, но вовремя осекся. Тут, как по команде, бородачи стали один за другим выбегать до ветру. А вожак и гость прошли вглубь землянки, где за узким проходом, занавешенном плащ-палаткой, располагалась маленькая комнатушка, и тихо заговорили.
– Привез план постов? – спросил рыжий Тимофея.
– Да, и пропуска на «почтовый» тоже. Только знающие люди говорят, что гиблое дело мы затеваем. Допустим, нам удастся, пусть с потерями, прорваться на объект и захватить эту «банку». Только вот незадача: оставшиеся в живых получат такую дозу радиации, что больше пары суток никто там не протянет. Ты что, будешь ее взрывать? Так ни от «почтового», ни от Обска камня на камне не останется.
– Зачем взрывать? Мы просто заминируем ее, потребуем телевидение, обратимся к национал-коммунистам, чтобы уходили по-хорошему, а не то мы как бабахнем! Помнишь, как при демократах шахтеры перекрывали железные дороги?
– Ну и что, Ельцин прямо сразу испугался и ушел в отставку?
– Нет. Но его все равно же вынудили уйти.
– Не забывай, импичмент президенту тянулся годами. А у твоего отряда будет всего два дня. Потом вы все передохнете от радиации. Они просто выждут положенные сорок восемь часов и спокойно вынесут ваши трупы. Или взрывай, или помирай за идею, как герой. Только взорвать «банку», думаю, ни у тебя, Крутой, ни у твоих бойцов духу не хватит. В адском месиве погибнут сотни тысяч ни в чем не повинных людей. Старики, женщины, дети. В том числе и наши семьи.
– А если мы непосредственно в «банку» спустим одного или максимум двух смертников. А сами будем удерживать объект целиком? – не унимался Крутоложин.
– Силенок не хватит. У тебя всего десять бойцов. Половину ты положишь при захвате. А объект можно защитить в лучшем случае силами взвода. Причем люди должны быть подкованы в военном деле и хорошо вооружены. Ведь вам наверняка придется иметь дело со спецназом КГБ.
– Что-что, а убивать мы тоже уже научились. Не первый раз замужем. Да, проблема! Говоришь, не справимся? И неужели нет никаких вариантов?
Прикажешь сидеть в лесу и ждать, когда у них руки до нас дотянутся? Нет уж, уволь!
– Выход вижу один: попытаться объединиться с другими партизанскими группами. Когда будет вас человек пятьдесят, можно будет попробовать рискнуть с этой операцией. Эх, жаль, что из области ракетную дивизию убрали. Куда эффективнее было б захватить ракету с ядерной боеголовкой, нацелить ее на Кремль и поставить красно-коричневым ультиматум: или вы убираетесь ко всем чертям, или мы долбанем по Москве. Хотя с «банкой» тоже идея неплохая. Говорят, что распространение радиоактивного заражения возможно от Урала до Дальнего Востока. Такая перспектива кого угодно заставит задуматься. Только в большом отряде резко возрастает вероятность заполучить провокатора, – предупредил Тимофей.
– От этой затеи, Харитоныч, я не откажусь. Я на этой земле вырос и не хочу, чтобы ее топтали различные уроды. Будем рисковать. Попробуй через обское подполье установить связь с другими партизанскими бригадами. Будем готовить крупномасштабную акцию, – решил Крутой.
Тимофей порылся в рюкзаке и достал оттуда упаковку «Примы» и две бутылки водки.
– Я вам тут гостинцы привез. Но, похоже, что вы в них не нуждаетесь.
– Ты что, Харитоныч?! За курево тебе огромное спасибо. А вот с водкой опоздал. Мы тут позавчера маленькую вылазку на большак сделали. Остановили одну «газельку» и пару ящичков водочки экспроприировали. Нужна же мужикам хоть какая-то разрядка!
Гость засобирался:
– Пора мне, Андрей. Я же в Еловку за родней приехал. Завтра похороны. А дел еще уйма. Да, совсем чуть не забыл. Я сегодня утром в аэропорту, когда московским рейсом родителей жены из Курска встречал, знаешь, кого видел?
– Я же не Господь Бог, чтобы мысли читать людские. Не томи, выкладывай.
– Кузнецова!
– Жорку?! Ты не ошибся? Он же в Австралии.
– Нет. Сейчас в Обске. Его кагэбэшники прямо с трапа самолета взяли под опеку. Я к нему просто подойти не мог, чтоб перекинуться парой слов. Потом вообще заваруха началась. На выходе с поля хотели взять одного начальника. Он пытался забежать в самолет, так баба, которая Кузнецова сопровождала, его махом сняла из дамского пистолетика. А потом они посадили Георгия в «Волгу» и укатили.
– В «Волгу»? – переспросил Крутоложин. – Ты ничего не путаешь? Не в автозак?
– Да нет же, – ответил Тимофей. – Его вообще как важную шишку какую-нибудь встречали. Я проследил за ними. Кузнецова в Доме иностранных специалистов поселили.
– Любопытно. Очень любопытно, – задумался рыжий. – Много воды утекло с тех пор, как Жорж укатил на зеленый континент. И не было от него ни слуху, ни духу. И вдруг является собственной персоной. С его прошлым по нынешним временам «вышка» обеспечена. Обязательно надо установить с ним контакт и выяснить что к чему. Он может оказаться очень полезным для нас, если вхож в высший свет. Неспроста здесь Жорж объявился. Ой, неспроста.
Константин Евгеньевич Веселый ехал в ресторан «Золотой дракон». Он слегка опаздывал, ведь была уже половина шестого. Но должность ему позволяла поступать подобным образом. За руль BMW он предусмотрительно посадил Анатольича. Это означало, что сегодняшним вечером секретарь обкома по идеологии намерен напиться до поросячего визга. Когда Ольга сказала ему, полусонному, о звонке Сизова, первым его желанием было позвонить знакомым ментам, чтобы немедленно ехали в ДИС, арестовали бывшего компаньона и бросили его в одиночную камеру. Недельку бы его попытали, а перед самым концом появился бы, как демон мести, обманутый им друг, чтобы понял этот несчастный, откуда пришло возмездие.
Но что-то остановило Константина, и он вместо вызова патруля позвонил помощнику генерал-губернатора. Товарищ Сизов объяснил главному обскому идеологу, что Джордж Смит в последнее время стал достаточно заметной фигурой в мировом бизнесе. Он весьма успешно поставляет металл в ряд стран Юго-Восточной Азии – Вьетнам, Камбоджу, Лаос, Бирму. Словно для него нет никакого финансового кризиса. Лично знаком с правителями этих стран. В Камбодже его вообще встречают как родного: что сторонники наследного принца, что последователи Пол Пота.
Конкурс на освоение одного из крупнейших нефтяных месторождений в Юго-Восточной Азии был объявлен камбоджийским правительством с неизменным условием: комплектация промыслов техникой и оборудованием – прерогатива фирмы Смита. Да, он умеет давать взятки. Он практически скупил азиатов на корню. Зато теперь с ним волей-неволей считаются и BP, и Texaco, и другие монстры нефтяного рынка.
Джордж Смит мастерски обходит и эмбарго ООН на торговлю с Россией. Вначале кузнецкий металл покупает китайская фирма, затем с новым сертификатом (будто он выплавлен в КНР) поставляет его во Вьетнам, где на заводе, принадлежащем австралийской компании господина Смита, заготовки превращаются в изделия и продаются по всему миру. А в Россию взамен поступают медикаменты и продовольствие. Так что в деятельности бывшего соотечественника заинтересованы в самых высоких московских кругах.
Веселый не стал убеждать референта, что он может легко лишить бизнесмена его неприкосновенности. Зато вспомнил, что Кузнецов ему что-то был должен. А если тот сейчас настолько крут, то почему бы сперва не получить с него старый должок с процентами в свободно конвертируемой валюте. А моральное удовлетворение можно оставить на потом.
Услужливый кореец-швейцар распахнул дверь ресторана раньше, чем Константин Евгеньевич – дверцу BMW. Тут же появился шустрый корейский мальчик, чтобы помочь высокопоставленному гостю вылезти из авто и проводить его до входа в «Золотой дракон». Все это азиаты делали с такими заискивающими улыбками, что даже национал-коммунистическому идеологу стало неловко, и его рука автоматически потянулась в карман за чаевыми, но он вовремя спохватился и ничего не дал халдеям, лишь по-отечески похлопал парнишку по щеке. В гардеробе третий кореец в одно касание подхватил дубленку с начальственного плеча. Веселый подошел к зеркалу, окинул себя взором, поправил слюнявым пальцем пробор на голове и, довольный увиденным, уверенно шагнул в интимный полумрак зала, где звучала мягкая восточная музыка.
За столиком в нише сидели четверо: Сизов, какой-то молодой парень с военной выправкой, интересная худощавая брюнетка лет тридцати в ярко-красном платье и заморский гость, в котором Константин, если б не знал наверняка, кто он, никогда не узнал бы Кузнецова. Он похудел, загорел и очень сильно полысел. Однако лысина его отнюдь не портила, а наоборот, придавала какой-то особенный шарм.
