Роберт Хайнлайн - Чужак в чужой стране
— Ради всего святого!
— Верно. Ты есть Бог, я есть Бог — ты мне нужен. Предлагаю тебе воду. Позволишь ли ты мне разделить с тобой воду и стать ближе?
— Послушай, малышка, если я правильно понял, то, что ты мне предлагаешь…
— Ты грокаешь, Джубал. Разделим все, что есть у нас. Нас самих. Наши «я».
— Так я и подумал. Милая, тебе-то есть чем поделиться, но… я… ты опоздала — на много лет. Мне искренне жаль, поверь. Благодарю тебя. Глубоко. А теперь иди и дай старику поспать.
— Ты уснешь, когда завершится ожидание. Джубал… я могу дать тебе силу. Но я ясно грокаю, что это не нужно.
(Проклятие! И впрямь не нужно.)
— Нет, Доун. Благодарю тебя, милая.
Встав на колени, она склонилась над ним.
— Последнее слово, Джубал. Джилл посоветовала мне зарыдать, если ты будешь отказываться. Хочешь, я залью слезами твою грудь и мы поделимся водой вот так?
— Ну я ее и выдеру!
— Да, Джубал. Начинаю рыдать. — Стало тихо. На грудь его упала большая теплая капля, потом еще, еще… еще… Она плакала почти беззвучно.
Выругавшись, Джубал протянул к ней руки… и смирился с неизбежностью.
Глава 36
Джубал проснулся свежим, отдохнувшим и счастливым, и понял, что тысячу лет не испытывал такого прилива сил перед завтраком. Обычно ему удавалось миновать черный период времени между пробуждением и первой чашкой кофе лишь благодаря тому, что он убеждал себя: может, завтра будет легче.
А сегодня — он даже насвистывал. Заметив это, Джубал приказал себе остановиться, но забылся и снова засвистел.
Поглядев на себя в зеркало, он ехидно ухмыльнулся, потом заулыбался.
— Ах ты неисправимый старый козел! Да за тобой уже пора катафалк присылать!
Углядев на груди седой волос, он выдернул его, не обращая внимание на множество других седых волос, и продолжил подготовку к встрече с миром.
Шагнув за дверь, он обнаружил Джилл. Случайно? Нет, в том зверинце «случайностей» не бывает. Продумано не хуже, чем в компьютере. Она кинулась к нему на шею.
— Джубал, мы так любим вас! Ты есть Бог!
Он возвратил ей поцелуй с той же теплотой, с какой она сама поцеловала, грокая, что было бы лицемерием не ответить на ее нежность, и обнаружил, что в искусстве поцелуя Джилл безошибочно, хотя и неопределимо, отличалась от Доун.
Наконец он оторвал ее от себя.
— Ах ты маленькая Мессалина! Ты меня подставила!
— Джубал, милый, вы были великолепны!
— А ты-то откуда знала, что я еще могу?
Она поглядела на него ясными детскими глазами.
— Джубал, да я не сомневалась в этом еще тогда, когда мы с Майком жили у вас в доме. Даже тогда, когда Майк впадал в транс, он все же следил за тем, что происходит вокруг, и временами он заглядывал к вам, узнать что-то или задать вопрос, проверяя, спите вы или нет.
— Но я всегда спал один!
— Да. Но я не это имею в виду. Мне часто приходилось объяснять ему то, чего он не мог понять сам.
— Г-м-м-м… — Он решился не добиваться полной ясности. — Все равно, нечего было подставлять меня!
— Я грокаю, что в душе вы так не думаете, Джубал. Вы нужны нам в Гнезде. Целиком. Вы нужны нам. Вы лучше всех, Джубал, но вы такой застенчивый, такой робкий, вот мы и сделали все, что необходимо, чтобы принять вас здесь, не причиняя боли. Насколько я вижу, мы не причинили вам вреда.
— Что это за «мы», о чем ты?
— Прошла полная церемония Воды, для всего Гнезда, вы же были с нами, Майк ради этого вышел из транса, грокнул вместе с вами и объединил нас всех.
Джубал трусливо оставил эту тему.
Стало быть, Майк наконец проснулся? Вот отчего у тебя глаза сияют.
— Частично. Мы всегда счастливы, когда Майк не отключается, это так чудесно… Но он никогда нас полностью и не покидает. Джубал, я так грокаю, что вы не грокнули в целостности нашу церемонию. Но ожидание наполнится. Майк тоже не сразу все грокнул — он думал, это нужно лишь для ускорения яиц, как на Марсе.
— Ну… это, конечно, главное: дети. Стало быть, я вел себя глупо, ведь в моем возрасте нечего и думать о потомстве.
Она покачала головой:
— Дети — лишь один результат… но не главное. Дети придают смысл будущему, в этом великое благо. Но ведь ребенок зарождается и растет в теле женщины лишь три, четыре, ну пусть дюжину раз за ее жизнь… а она может поделиться собой тысячи раз — вот в чем главный смысл того, что мы можем делать так часто и чем мы занимались бы так редко, если бы нашей целью было лишь воспроизводство себе подобных. Поделиться всем, что есть, и сблизиться, навеки и навсегда. Джубал, Майк грокнул это, потому что на Марсе «слияние двух я» и «ускорение яиц» никак не связаны… и еще он грокнул, что наш способ куда лучше. Какое счастье, что он не был зачат, как марсианин… быть человеком… быть женщиной!
Он пристально поглядел на нее:
— Детка, ты беременна?
— Да, Джубал. Я грокнула, что ожидание завершилось и теперь я свободна. Большинству членов Гнезда ждать не пришлось, но мы с Доун были так заняты! Но когда мы ощутили, что приближается критический момент, мы грокнули, что последует ожидание — так оно и будет. Майк не сможет выстроить новый храм за одну ночь, поэтому высшая жрица может пока что «строить» дитя. Ожидание наполнится.
Из всей этой высокопарной шелухи Джубал вычленил центральный факт… или надежду Джилл на такую возможность. Нет сомнения, возможностей у нее было сколько угодно. Он решил присматривать за ней и забрать ее домой, когда придет срок. Методы супермена-Майка, возможно, и непогрешимы, но если под рукой будет современное оборудование, это никому не помешает. Он не собирался терять Джилл из-за эклампсии или еще какой болезни, из-за любых осложнений — нет, он этого не допустит, даже если придется поругаться с детьми.
Интересно, а вторая? Но он не стал ничего спрашивать.
— А где Доун? И Майк? Тут так тихо!
Никого не видно и не слышно, однако ощущение счастливого ожидания стало еще сильнее. Он-то ожидал, что напряжение схлынет после того, как он, очевидно, принял участие в какой-то большой церемонии, сам того не подозревая. Но воздух был еще более насыщен ожиданием, чем накануне. Ему внезапно вспомнилось, как он чувствовал себя, давно, в детстве, ожидая первого циркового представления, когда кто-то вдруг крикнул: «Вон, вон слоны!!»
И Джубалу показалось: будь он чуть-чуть повыше, он бы увидел слонов за возбужденной толпой людей. Но толпы не было.
— Доун велела мне вас поцеловать, она будет занята еще три часа. Майк тоже занят, он вновь в трансе.
— Вот как.
— Не расстраивайтесь, он скоро освободится. Он работает с полной выкладкой, чтобы побыстрее все закончить и побыть с вами. Дюк всю ночь носился по городу, собирая магнитофоны с высокой скоростью записи, и сейчас все, кто умеет, работают с Майком, он напихивает их марсианскими символами, а они записывают. Он закончит и сразу придет к вам. Доун только что начала диктовку, я кончила одну порцию и выскочила, чтобы сказать «доброе утро», теперь снова побегу работать… так что я пробуду там немного дольше, чем Доун. А вот и поцелуй от Доун, первый был от меня. — Обняв его за шею, она жадно поцеловала его, оторвалась и спросила: — Господи, и зачем мы так долго ждали? Ну, мне пора!
Кое-кого Джубал обнаружил в столовой. Подняв глаза, Дюк улыбнулся, помахал рукой и продолжал с аппетитом есть. Не похоже было по его виду, что он не спал, но вообще-то, как выяснилось, он не ложился уже две ночи.
Увидев, что Дюк кому-то машет, Бекки Вези оглянулась и радостно воскликнула:
— Привет, старый негодник!
Дернув его за ухо, она усадила Джубала рядом и шепнула ему на ухо:
— Я всегда это знала, но почему же вы не утешили меня, когда профессор умер? — И прибавила вслух: — Садитесь да поешьте. И расскажите мне, какую еще чертовщину вы замыслили.
— Минутку, Бекки. — Джубал обошел вокруг стола. — Привет, кэп. Хорошо прокатились?
— Нормально. Как на молоковозе. Не думаю, что вы встречались с миссис Ван Тромп. Дорогая, это основатель нашего пиршества, единственный и неповторимый Джубал Хэршо — второго такого на Земле нет, а то их было бы слишком много.
Супруга капитана оказалась высокой некрасивой женщиной со спокойным взглядом той, кому часто приходилось высматривать с берега, не плывет ли корабль мужа. Встав, она поцеловала Джубала.
— Ты есть Бог.
— Э-э-э… ты есть Бог.
Пора бы ему расслабиться и привыкнуть к ритуалу. Черт, если придется повторять достаточно часто, пожалуй, утеряет остатки здравого смысла да и уверует в это… А ничего, тепло и приятно звучит, особенно когда крепкие руки фру капитанши обнимают за плечи. Пожалуй, она даже Джилл могла бы поведать нечто новое о поцелуях, она — как там Энн определяла? — отдавала этому все свое внимание, спешить ей было некуда.
![Роберт Хайнлайн - Чужак в чужой стране [= Чужой в чужой земле, Пришелец в земле чужой, Чужак в стране чужой, Чужак в чужом краю, Чужой в стране чужих]](/uploads/posts/books/116183/116183.jpg)
