Сергей Лукьяненко - Спектр
— Старатели? Ушли, — кивнул Мартин.
— Чего ж сразу не сказал, что всемогущества ищешь? — спросил хозяин. — Я-то думал, ты обычный лох-перекупщик, раз отвалил Ирине денег за старую батарейку…
— Так ты… вы знали? — поразился Мартин.
Юрий кивнул. Пояснил:
— Здесь батарейки не в ходу. Кому они нужны, когда ток под ногами, только дырку просверли. Но у аранков я как-то такие видел.
— И никому не сказали?
— А зачем хорошую девочку подводить? — удивился Юрий. — Ну, обманет она какого-нибудь торгаша… тот все равно на старателях наживается. А ей, может, деньги нужны на операцию старенькой бабушке. Или чтобы выучиться на художника.
Мартин подумал, что такой светлый взгляд на жизнь присущ только людям незаурядным, которые в любом каторжнике видят смесь Робин Гуда с Жаном Вальжаном.
— Вы хороший человек, — искренне сказал он. — Нет, Иринка не собиралась наживаться на фальшивом ключе. Хотела выманить на разговор кого-нибудь знающего…
— Молодость, молодость… — вздохнул Юрий, отбросил со лба густые пряди светлых волос. — Лёгких путей не ищем… — Он печально посмотрел в зеркальное стекло бара, пробормотал: — И чего я у аранков не попросил двадцать сантиметров роста? Отбил бы у тебя девчонку… извини, но обязательно бы отбил!
— Я бы не отдал, — покачал головой Мартин.
— Тогда стрелялись бы, — сказал Юрий. — Хотя я и стрелять-то не умею… Так что, узнали вы тайну?
Мартин покачал головой.
— По электричеству ходим, а до главной тайны никто не может докопаться, — вздохнул Юрий. — Тебе небось говорили, что кто-то тайну открыл, стал всемогущим, да и отправился вершить великие дела? Я спорить не стану, всякое в жизни бывает. Но из тех, кто ныне Талисман ногами топчет, никто тебе не поможет…
Он поднял бокал, допил коньяк, вздохнул:
— Закоснели мы. Глаза у нас зашорены. Свежая кровь нужна, тогда Талисман свои тайны и откроет…
— Спасибо, — сказал Мартин.
Юрий махнул рукой:
— Да ладно, пустое… Хочешь ещё коньяка?
— Я не за коньяк благодарю, — пояснил Мартин. — Вы мне глаза открыли. Хотя от глоточка не откажусь.
Хозяин таверны плеснул ему ещё немного. Строго погрозил пальцем:
— А кнопку больше не нажимай. Это же тревожная сигнализация, дубина! На случай бандитского налёта.
— Случались? — спросил Мартин.
— Тут тихо, — уклончиво ответил Юрий. — Все, пойду досыпать. Светает уже…
Мартин посмотрел в окно — но так и не сумел найти каких-то различий в подсвеченной фонарями молочной мгле. Наверное, надо прожить здесь годы, чтобы чувствовать зарю сквозь плотное одеяло тумана.
Юрий ушёл. Чашка кофе, к которой он так и не притронулся, стыла на барной стойке. Мартин взял её и выпил кофе — чуть тёплый, неприятный. Сказал, гладя в окно:
— Глаза зашорены…
Его слегка зазнобило — не от холода, климат Талисмана был очень ровным. От волнения. Горькие плоды с Древа Жизни валялись под ногами, а их никто не подбирал!
— Не может быть все так просто, — самому себе сказал Мартин и сам же ответил: — Но иначе и быть не может.
Он быстро поднялся по лестнице, открыл дверь в комнату Ирины — она не заперлась. На цыпочках подошёл к кровати.
— Ты? — сонно спросила девушка.
— Я, — прошептал Мартин.
От его сонливости уже не осталось и следа.
— Ирина, а ларчик просто открывался!
— Какой ещё ларчик? — Ирина завозилась в постели. Мигнула светло-зелёным подсветка её часов. — Слушай, я только заснула…
— Я знаю, как активировать «сейфы», — сказал Мартин. — Тебе ещё нужны волшебные туфельки?
Вспыхнул свет. Ирина уселась на кровати. Пристально посмотрела на Мартина:
— Ты не пьян?
Мартин улыбнулся, покачал головой:
— Нет, и даже не собираюсь. Я пьянею от восторга. И от страха, конечно.
— Как? — воскликнула Ирина.
Глаза у неё загорелись.
— О! — Мартин засмеялся. — Это страшная тайна, её многие тысячи лет хранили мудрецы Шамбалы. Потом тайну украли коварные масоны, но у них её выкупил за огромные деньги один русский олигарх…
— Ну, Мартин! — Ирина вскочила, принялась торопливо одеваться. — Не мучай меня, рассказывай…
Она вдруг застыла — полуголая, с блузкой в руке. Пытливо посмотрела в лицо Мартину. И спросила:
— Ты не хочешь говорить, да? Это будет только для тебя?
И на один бесконечно короткий миг Мартин почувствовал в себе что-то, призывающее шепнуть: «Да, это только моё! Разделённое всемогущество ничего не стоит!»
— Все очень просто, — отгоняя наваждение, воскликнул Мартин. — Ты будешь смеяться, как все просто! Аранкам и в голову не могло прийти, они слишком разумны… и у них никогда не было суеверий.
— Подожди!
Ирина вдруг бросилась к окну. Распахнула створки — в комнату поплыл туман, и впрямь уже светлый, согретый приближением солнца.
— Мартин!
Откуда-то издалека шёл ровный гул. И он приближался, усиливался.
— Что это? — Мартин подбежал к окну.
Обнял Ирину, и несколько секунд они стояли, вглядываясь в мутную пелену. Послышались голоса — просыпались и другие постояльцы «Дохлого пони». Хлопнули окна. Кто-то исполненным мукой голосом потребовал дать ему хоть немного покоя.
— У аранков нет суеверий, — прошептала Ирина. — Зато есть вертолёты. Мартин!
Они в ужасе посмотрели друг на друга.
— Шпионят за старателями, — повторил Мартин слова японца. — Идиоты… при их технологии можно упрятать передатчик в пылинку… и уронить пылинку на одежду…
Ирина принялась судорожно отряхивать Мартина, потом — себя.
— Поздно! — хватая со стола тепловое ружьё и забрасывая на плечо винчестер, воскликнул Мартин. — Бежим! Да брось ты вещи!
Гул наплывал, начали подрагивать стекла. Они успели выбежать из гостиницы — мимо возмущённого Юрия, вокруг которого суетились парень-официант и дородная женщина-повариха, мимо каких-то людей, вбегающих в гостиницу, когда сквозь туман показались вертолёты аранков.
Впрочем, вертолёты они напоминали лишь отчасти. Никаких винтов не было, хвостового оперения тоже, лишь из обтекаемого овального корпуса выдвинуты на решётчатых пилонах цилиндрические турбины. Да и летели эти аппараты без характерного вертолётного наклона — а совершенно прямо, будто самолёт, научившийся вдруг отрываться от земли на скорости в полсотни километров в час.
— Сюда! — волоча Ирину, крикнул Мартин, и они нырнули за соседнее здание — нежилое, с маленькими зарешеченными окнами.
А летательные аппараты аранков уже взяли гостиницу в кольцо, залили ослепительным прожекторным светом, зависли на высоте десяти — двенадцати метров. В брюхе у них открылись люки — и оттуда скользнули на почти невидимых тросах фигуры в чёрном, громоздком, футуристическом, будто из Голливуда сворованном обмундировании.
— Шесть вертолётов, пять десантников в каждом, — выглядывая из-за угла, сказал Мартин. — Тридцать…
Уже метнувшиеся к гостинице десантники остановились — будто услышав приказ. И быстро двинулись от гостиницы — расширяющимся кольцом.
— Не знаю, можешь ли ты мне ответить, Доггар, — сказал Мартин. — Но ты меня слышишь, сволочь. Если твои охотники не остановятся, их остановлю я!
Десантники попадали, залегли.
А из одного из «вертолётов» раздался усиленный динамиками голос:
— Мартин, не надо делать глупостей. Вернитесь в гостиницу, нам есть что обсудить.
— Пусть охотники уйдут, — предложил Мартин, отряхивая рубашку, джинсы, ероша на себе волосы. — Тогда поговорим. Один на один.
Раздался смех — и голос Доггара:
— Мартин, прекрати хлопать по одежде. Тебе даже химчистка не поможет. Датчик был посажен на кожу и уже успел погрузиться под эпидермис.
— Мразь, — выругался Мартин. — Очень умная и технически оснащённая мразь!
— Не надо ругаться, — попросил Доггар. Его тон показался бы мягким, не разноси его динамики на весь Амулет. — Все слишком серьёзно, и ты это понимаешь. Давай поговорим мирно. Альтернативный вариант тебе не понравится, честное слово!
— И всё-таки меня интересуют альтернативы! — крикнул Мартин, непроизвольно повышая голос.
— Она всего одна. Мы будем вынуждены уничтожить и тебя, и девушку.
— А как же тайна? — возмутился Мартин. — Её знаю только я!
— Мы просчитаем весь твой сегодняшний день, — объяснил Доггар. — Все слова, которые ты сказал и услышал, все, что ты увидел. И мы поймём то, что понял ты.
Ирина коснулась Мартина, прошептала:
— А ведь он не врёт… они, наверное, смогут…
— Я сотрудник русской госбезопасности, — крикнул Мартин. — Так что это недружественный акт против всего нашего государства!
Доггар вновь засмеялся.
— Никакого уважения, — поглядев на Ирину, сказал Мартин. — Громкая слава КГБ до Аранка дойти не успела… Ну, как угодно.
