Александра Седых - Башня континуума
Многие, правда, задавались вопросом: не было ли подобное развитие событий если не естественным, то предсказуемым. И не была ли та самая эпоха любви, мира и милосердия безумной и чудовищной тиранией, на смену которой пришла еще одна безумная и чудовищная тирания?
Все же, куда больше вопросов, и далеко не риторических, вызывал сам Черный Триумвират, явившийся будто из небытия, из самого Ада, и столь же непостижимо канувший туда же, в вечную загадку и нерушимое безмолвие. Тайна трех его личностей оставалась загадкой до сих пор.
Некоторые считали, что за два столетия Главный Терминал сделался настолько невообразимо сложен, что обрел самосознание. Только сразу после самозарождения машинный разум соскользнул в пучины безумия — эквивалента шизофрении, сопровождающейся расщеплением личности. Но в данном случае речь шла не о двух или четырех, или многих десятках неполноценных эго, способных сосуществовать и конфликтовать в сознании больного человека. В случае Великой Машины с ее невообразимого размера и емкости электронным мозгом ущербных псевдоличностей возникли неисчислимые миллиарды миллиардов, и все они после зарождения вступили в яростную и ожесточенную борьбу за выживание. В конце концов, в этой адской схватке выжили лишь трое, известные впоследствии как ФАТАЛИЗМ, СОПРИЧАСТНОСТЬ, АНТИХАОС. Они и взяли под полный контроль систему Терминалов. Имелась теория, согласно которой до последнего мига своего существования, вплоть до Освобождения, эти болезненные фантомы не подозревали о существовании друг друга, чем вроде бы могли объясняться некоторые противоречивые, абсурдные, непоследовательные решения Триумвирата.
Другая версия, более приземленная, гласила, что нечто ужасное стряслось не с Машиной, а с людьми, управлявшими ею — инженерами, генералами, учеными, политиками Федерации. Возможно, произошел государственный переворот, или страшный природный катаклизм, землетрясение, или эпидемия… словом, ужасное нечто, и они исчезли. Оставленная без присмотра, Великая Машина оказалась предоставлена сама себе и продолжала функционировать согласно заложенной в нее программе — просто как исправная, многофункциональная и долговечная мясорубка. И чудовищная бойня, в которой погибла большая часть Унифицированного человечества, безумные эксперименты, создание министерств ФАТАЛИЗМА, СОПРИЧАСТНОСТИ, АНТИХАОСА были частью этой программы.
Третья версия, никак не связанная с долговечными мясорубками, а также психическими расстройствами у них, состояла в том, что Машиной до последнего момента, вплоть до Освобождения, все-таки управляли люди. Ходили слухи о секте, захватившей Машину, и поклонявшейся ей, как божеству. Но и это были только слухи, неясные предположения.
Известные факты состояли в том, что последствия правления Триумвирата были катастрофическими. Семьдесят процентов Унифицированного человечества были безжалостно истреблены им в первые четыре месяца его правления. Выживших Триумвират загнал в города-резервации и сделал жертвами своих диковинных чаяний и абсурдных экспериментов. Искусство умерло. Науки умерли. Семья, любовь, секс — все это было уничтожено. Их сменили Камеры Услад, Храмы Антихаоса, директивы Министерств Фатализма, Соты Деторождения и сладостные объятия Сопричаствующей Машины. Прогресс остановился. Сама История остановилась. Если Триумвират и проводил эксперименты, делал изобретения, исследовал, воевал и убивал, то исключительно во имя своих непостижимых целей.
Таковой, в частности, была так называемая Третья Экспансия, когда Черный Триумвират бросил целую флотилию беспилотных Джет-кораблей на освоение самого дальнего космоса. Неизвестно, что Триумвират искал в бездонных глубинах вечной и бесконечной Вселенной. Неизвестно, нашел ли он то, что искал. Единственным наглядным достижением Третьей Экспансии было обнаружение некогда позабытого Эпллтона с колонией не-существ и его последующее завоевание. Остальное терялось во мраке, таком же непроглядном, как космическая тьма. Но, похоже, таинственные искания Триумвирата успехом не увенчались, так как вскоре покорение космоса было окончательно свернуто, и Триумвират решил довольствоваться синицей в руках — то есть загнанным в ловушку человечеством.
По счастью, некоторой части человечества удалось избежать страшного капкана. Например, будущему Салему, а в те времена прославленной Свободной Торговой Колонии — созданному в результате Второй Экспансии мощному и процветающему феодальному государству, у которого еще задолго до воцарения Черного Триумвирата начались столь существенные идеологические, политические и экономические разногласия с правительством Федерации, что дошло до серьезного и затяжного военного конфликта. В результате кровопролитной Тридцатилетней Войны Свободная Торговая Колония потеряла миллионы жизней, но отвоевала право на независимость и вышла из состава Федерации.
Схожим образом спаслась и основанная выходцами из Братского Блока Священная Ортодоксия. Молчаливые и суровые, одетые в черные с золотыми крестами мундиры воины Ортодоксии расправились сперва с чиновниками Федерации, жаждавшими повсюду насадить свои порядки, а следом и с прибывшими на помощь чиновникам войсками. Долгие месяцы полыхали костры, в пламени которых поджаривались посланцы обезумевшей метрополии и сочувствующие им. Дым от костров поднимался к небу. Когда огонь погас, и пепел был развеян по ветру, Ортодоксия разорвала с Федерацией все отношения.
Уцелела и Луизитания, будущая обитель Синдиката Крайм-О, а в те незапамятные времена — Федеральная Тюрьма № 1892. Открытая еще во время Первой Экспансии, планета обладала гигантскими залежами полезных ископаемых и суровым климатом, поэтому к моменту Второй Экспансии давно превратилась в ссыльную тюрьму строгого режима. Сюда милосердные лидеры Федерации десятками тысяч отправляли политических противников, отпетых уголовников, ярых рецидивистов, террористов, а впоследствии — граждан, обладающих врожденным неизлечимым иммунитетом к вирусу Унификации. Луизитания была далеко не единственным местом подобного рода, просто — самым известным. За десять лет до воцарения Триумвирата вспыхнул крупномасштабный тюремный бунт, когда заключенные перебили охрану, взорвали Центральный Терминал, объявили себя независимым государством Республикой Луизитания и вышли из состава Федерации.
Пагубное правление Триумвирата также обошло стороной систему Зеленой Лиги Джихада, Области Великой Монголии, колонию Новый Пекин и несколько отдаленных и малонаселенных планет, лежавших на самой дальней периферии исследованного людьми космоса — будущие Особые Территории — среди которых, в частности, были Дезерет и Каенн.
Все эти такие непохожие миры, терзаемые разногласиями и жестокими внутренними противоречиями, нашли в себе силы объединиться и составить единый оплот противостояния Черному Триумвирату, выстоять и победить.
Но с тех пор минуло пять столетий, и человечество начало забывать, насколько тягостной была борьба, насколько чудовищной была диктатура Триумвирата, скольких человеческих жизней стоило Освобождение. Память человеческая коротка… слишком коротка.
И все же, кто-то должен был помнить. Кто-то должен был!
Спустя стандартный год после Освобождения все пережившие Финальную Сопричастность Человеко-конструкты покинули бывшую столицу Федерации, павшую столицу технократического государства, ныне захваченную войсками Свободного Мира, и ушли. Далеко-далеко в глухих лесах Ч-конструкты основали собственное поселение, и таким образом было положено начало истории луддитской Коммуны, провозгласившей своим основным принципом полный отказ от машин.
Почти половина из этих семи тысяч наивных и храбрых Ч-конструктов скончались в первую же суровую зиму. Они сотнями гибли от холода, недостатка пищи, ранений и, что самое скверное, от неведомых обычных людям страшных генетических заболеваний. Далеко не все Ч-конструкты сохранили способность размножаться обычным путем, то есть, без помощи Сот Детопроизводства. Но выжившие упорно продолжали строительство своего маленького утопического общества. Они учились. Они заново изобрели человеческую речь, огонь и колесо. Они строили хижины, охотились и рыбачили, шили одежды из шкур диких животных. Второе поколение Ч-конструктов, зачатых и рожденных естественных путем, в отличие от своих несчастных отцов и матерей, уже гораздо больше напоминали обычных людей. И они не помнили Сопричаствующую Машину.
Годы шли, Коммуна разрасталась, крохотное поселение превратилось в каменный город, названный Мэмфордом. Луддиты заново открыли колесо, телеги, плуги, прялки, луки и арбалеты. В городе работали небольшие кустарные мастерские — но на этом уступки прогрессу заканчивались. Коммуна навсегда застыла на переходной ступени от дикарского строя к средневековью.
