Анатолий Матвиенко - Тайная Москва. Волхв Нижнего мира
– В настоящее время – да.
– А потом? На секунду представьте, что за океаном особо умный мутант изобретет суперэлектропушку, с которой не справятся русские военные. Более того, даже при наличии чертежей такого оружия на Руси не будет достаточных производственных мощностей для немагической продукции, чтобы ее собрать. Те же секуры с удовольствием работают в тандеме с людскими магами, создавая изделие двойной технологии, а чары на самом деле критикуют лишь из-за недоступности накопителей.
– Продолжим разговор на отвлеченные темы в следующий раз, если вы не против. Вернемся к Арчи-Артему. Спецгруппа, пятерка из которой работала в Америке, отчислена из армии. Уволен также их руководитель полковник Ахметов по кличке Серго. Нет, он не заказчик. Нужно узнать, общаются ли между собой эти люди. Они, скорее всего, недовольны, кто-то может использовать их неудовлетворенность. Я не могу к ним приблизиться, потому что их могут опекать офицеры моего или даже более высокого уровня. Могу на вас рассчитывать?
– Вербовка.
– Пока только сотрудничество спецслужб.
– Если он позвонит, вы узнаете.
– Естественно.
– Иначе снова придется падать на его машину. Или тонуть в Москве-реке на его глазах, или случайно обливать коктейлем на вечеринке.
– Обещаю сообщить адрес вечеринки.
– Тогда разрешите откланяться.
– Конечно. Только забейте мой номер в быстрый набор вашего телефона.
Вероника доковыляла к самой двери, когда Демченко бросил последнюю реплику:
– Надеюсь, вы больше наш человек, а не американка, и не будете действовать против Руси.
– Постараюсь.
А что такое за или против, если высокопоставленные чиновники страны понимают ее интересы с диаметрально противоположных позиций?
Глава восьмая
Звонок раздался часов в восемь утра.
– Здравствуйте. Девушка, э-э, я тот самый водитель. Ну, Артем. Что вас уда… ну в смысле подвозил вчера.
– А? Да, здравствуйте. Приятно удивлена.
– Почему?
– Мужчины перезванивают, когда им что-то нужно. Из вежливости – крайне редко.
– Я не вежливо. В смысле – нужно спросить, как вы.
– Лучше. Но на работу не пошла.
– Во как. А где вы работаете?
– В МИДе.
– Круто.
Ты еще не знаешь, в МИДе какой страны, усмехнулась про себя Вероника. Допытываешься про работу, не узнав имени. Господи, неужели встречаются такие особи на третьем десятке лет!
В трубке отчетливо послышалось дыхание, свидетельствующее о некоем умственном процессе.
– Я из… извиняюсь.
– Да ладно.
– Я извиняюсь. Когда вы поправитесь, вас можно пригласить?
– Попробуйте. Но не раньше чем дня через три. Не хочу быть приглашенной с фингалом на лбу.
– Ага. Обязательно. До свидания.
Вероника бросила трубку на столик. Нужно набрать Демченко, пока запись разговора не попала к нему на стол. Рингтон запиликал снова.
– Да?
– Девушка, это снова я. Артем. Девушка, а как вас зовут?
– Вероника.
– Спасибо. До свидания.
Молодец, сообразил. Хоть с запозданием. Интересно, если в присутствии женщины или даже в телефонном разговоре у боевого мага так притупляется реакция, с ним в машине ездить не опасно?
Она рассказала эсбэшнику про звонки, проявив лояльность. Американское начальство пока потерпит без информации.
На стол легла вчерашняя майка с грязным пятном от падения. Вероника вооружилась лупой и внимательно осмотрела ткань. Есть! Волос, чуть более светлый, чем у нее, толстый и короткий, как у Артема. Не бывает, чтобы на диване не осталось микрочастиц хозяина.
Затем из потайного пакетика она извлекла три завернутых по отдельности льняных лоскута – фрагменты простыней из Лонг-Айленда. Отпечаток ауры на микрочастице тела столь же индивидуален, как папиллярный узор на пальце или мозаика на радужной оболочке глаза. Удерживая в памяти отсвет добытого в квартире волоса, она сравнила его с полученными на грязных простынях. Третий образец совпал.
Значит, ты – киллер Арчи. Контрразведчик не врет хотя бы в этом. Соответственно, на полградуса повышается доверие к другим его заявлениям. Полностью, естественно, она ему не доверится ни при каких обстоятельствах.
Вероника занялась самоврачеванием, благо бесценная банка с магической энергией для бытовых нужд продавалась в каждом магазине за двести рублей. Жаль, за границу их не вывезешь, озолотилась бы.
Ровно через трое суток в трубе раздался тот же голос.
– Вы можете освободиться в ближайшую пятницу в час?
– Сейчас посмотрю. Так. В два устроит?
– Конечно!
Зачем тогда предлагал на час?
– Куда мы пойдем?
– Не буду сейчас говорить…
– Сюрприз?
– Да.
– Ладно, Артем. Наберите меня в пятницу.
Никаких особых действ Тайная Москва на тот вечер не предлагает. Ночные клубы заманивают стандартным набором, как и спортивные бары. Театры разъехались на отпуска и гастроли. А столь ранняя встреча – это скорее обед. Бедновата фантазия у отставного военного.
Они встретились у Яузской набережной. Вероника вроде бы срисовала топтуна наружного наблюдения. За ней, за ним, за обоими? Нет, показалось. Шпионская профессия неизбежно приводит к паранойе.
– Где ваш сюрприз? Надеюсь, он не принесет синяков.
– Не принесет. Рядом.
Они пошли бок о бок. Артем конфузился по-прежнему. Повисло молчание.
– Какое у вас звание?
– Что?
Вздохнув, словно разговаривая с малолетним ребенком, она объяснила:
– У вас идеально прямая спина – признак строевой подготовки, квартира выглядит как казарма, только индивидуальная. При этом походка пружинящая, то есть спецназ какой-нибудь или пограничник. На эсбэшника или полицейского вы не похожи, у них взгляд всезнающий и прощупывающий.
– Как вы догадались?
«Дуб, я же только что рассказала». Эту мысль Вероника не высказала вслух, только улыбнулась, изо всех сил контролируя мимику, чтобы улыбка не смотрелась обидной.
– А… ну да. Не, я не в армии. Уже. Там был лейтенантом.
– Артем, вам почему-то трудно со мной разговаривать. Авария – не причина, сдерживает нечто иное. Поэтому – не напрягайтесь, не нужно поддерживать светскую беседу ни о чем. Я иногда буду спрашивать. Ладно?
– Лады! – он даже лицом чуть посветлел от облегчения.
«Интересно, чего стоило этому инфантильному детине пригласить меня на свидание? Наверно, легче г’торха завалить голыми руками».
– Внимание, вопрос! Куда мы идем?
– Сектор «приз». Наверх.
«О-па! Удивил так удивил».
– Слушай, это же не просто. А дорого-то как. Давайте просто пообедаем.
Лицо громилы выразило неподдельное огорчение.
– Но я же ходил туда позавчера, билеты купил… Пропадут.
«Джентльмен с широкой душой. Соглашаться? Но топтун СБ вряд ли за ними метнется. А, была не была».
– Слушай, а если нас там задержат? У меня только удостоверение личности княжеской подданной.
– Неа. Я имею паспорт Российской Федерации с московской регистрацией. Ну, если что, смогу им мозги отвести. Даже наверху.
За двадцать минут в очереди у перехода Артем не вымолвил ни слова. Вероника могла ему рассказать про вчерашнюю выставку Густава Мозеса в Коломийской художественной галерее, но пощадила.
Переход выплюнул их в тамбур у Кольцевой линии метро. Они дождались поезда и вышли в Москву, смешавшись с толпой на станции «Киевская». Артем поменял симку в телефоне.
– Была наверху?
– Пять лет училась в Питере.
– О-о… Значит, не удивлю. Поехали на «Октябрьскую», там недалеко есть ресторан суши. Пообедаем. Потом в «Олимпийский».
Они прошагали минут десять, миновав комплекс зданий МВД, и по левой стороне действительно открылся достаточно милый ресторанчик. Заказали роллы и другую обычную псевдояпонскую еду. Артем попросил вилку. Чтобы не смущать его умением пользоваться палочками, обычным для питерской молодежи, Вероника тоже выбрала европейские приборы, хотя пользоваться ими в суши-ресторане ей показалось дичью. Что поделаешь, работа.
– Ты явно бывал здесь не раз, но не завсегдатай, потому что научился бы есть палочками.
– Да. Раньше.
– Хочешь сказать, что ты родом из верхнего мира?
– Ага. Из Москвы.
– Надо же! У меня знакомых, служивших или учившихся здесь, – море. А с уроженцами не приходилось общаться.
– Мы такие же. Извини, отцу позвоню.
Он набрал номер, произнес несколько банальных фраз о здоровье, есть ли деньги, все нормально и «буду-в-Москве-забегу». У костолома, продающего кулаки на арене, трогательное отношение к немолодому отцу. Это – больший сюрприз, чем концерт в «Олимпийском».
До концерта масса времени. Они вернулись к «Октябрьской» и двинулись в Парк Горького. Справа осталась ажурная громада Крымского моста.
– Знаменитые фонтаны купания десантуры. День десантника прошел уже. Однажды мы тут разборки устроили, кто круче – внутренние войска или они.
– И?
– Ничья, – Артем погладил челюсть, явно имевшую собственную память о том столкновении. – Менты вмешались, суки. Вроде ж как свои, из МВД. А у них приказ был – к тельняшкам в День десантника почутче, к остальным как обычно.
