Элеонора Раткевич - Рукоять меча
Давно уже удалился слуга, пожелавший своему господину спокойной ночи, давно догорела свеча, а Тагино не спал. Это он-то, повелитель всех своих чувств и властелин собственного тела! Ничего не поделаешь, не спится господину министру. Стоит закрыть глаза, и мысленному взору Тагино вновь представляются эти руки – сильные, гибкие, выразительные. Их жесты мягки и округлы, в движениях столько завораживающей плавности. Руки такой красоты в украшениях не нуждаются: и без колец видно, что обладатель этих рук не землепашец. Руки, открытые до самого запястья. Обнаженные руки. До чего издевательски небрежный взмах – взмах непристойно голой правой руки. Руки, на которой нет ни одного кольца. Взмах, указующий на него, на господина Главного министра Тагино.
Воображаемая рука вновь взметнулась в воздух, как-то особо насмешливо описала полукруг и беззвучно прищелкнула пальцами. Тагино мысленно изрыгнул проклятие, встал, бесшумно подошел к окну и раздвинул скользящие ставни. Надо же, а ведь кто-то считает лунный свет призрачным – глупцы! Он плотный и тяжелый, его яркость почти весома, в нем нет ничего бесплотного. Великолепный, восхитительный, яростный лунный свет, изгоняющий призраков! Синюшная лоснящаяся белизна шелка. Блики, дрожащие на полированной поверхности красного дерева… нет, уже не красного – почти черного, черного смутной чернотой осенней реки. Резкие острые тени поперек словно вылинявшего мрамора. Лунный свет, навязчивый, как запах ночных цветов. Благословенный лунный свет, такой простой, такой понятный, даже уютный. Ничего загадочного или угрожающего. Угрожающего… как взмах обнаженной руки с едва заметной светлой полоской вокруг среднего пальца.
Значит, все-таки было кольцо! Там, во время большого королевского приема, Тагино чуть было не решил, что при первой встрече с Юкенной кольцо ему попросту примерещилось. Но нет, раз кольцо оставило след на руке, значит, когда-то оно там красовалось. На том самом месте, где его и увидел Тагино. Нет-нет, память работает исправно, она не подвела Тагино.
Встречая Юкенну, Тагино первым делом бросил беглый взгляд на его руки. Не потому, что ожидал не узреть своего подарка, а просто для порядка. Наговорный перстень был там, где ему и надлежало быть, – на правой руке жертвы. Тот самый перстень. Юкенна не любил носить кольца – что он сегодня и продемонстрировал, – а это кольцо сидело на его пальце так ловко, будто Юкенна родился с ним.
Вид наговорного перстня, приятно поблескивающего на руке ненавистного принца-гадальщика, принес господину министру редкостную радость. Вот ты и попался, посол! Скоро, очень скоро ты станешь предателем, презренным убийцей. Ты убьешь короля Югиту. И новый король из старого, почти угасшего рода велит казнить тебя и пойдет войной на твою страну. И даже если ты позаботился о том, чтобы собранные тобой обо мне сведения были обнародованы после твоей смерти, – да кто поверит твоим обличениям, коварный убийца!
Исчезновение Юкенны, конечно, встревожило Тагино… однако, если верить Гобэю, беспокоиться не о чем. Снять кольцо Юкенна не сможет, да и вряд ли он догадался, к чему его должно принудить это кольцо, – даже и в том случае, если он вообще сообразил, что перстень-то не простой. А сообразил он навряд ли. Чтобы просто заметить наговорный перстень на своей руке, и то нужна личность незаурядная. Положим, заметить Юкенна еще способен… может быть, и уразуметь что к чему… но никоим образом не избавиться от кольца. А значит, пусть себе догадывается. Пусть пытается сбежать от предназначения. Чем больше сил и старания он к этому приложит, тем быстрей и верней кольцо приведет его к цели.
Но время шло, а Юкенна не появлялся. Вдобавок ко всему исчез и сам Гобэй.
Тагино был готов собственноручно содрать шкуру со всех учеников исчезнувшего мага. Лишь на четвертый день эти недоумки догадались прийти к нему и сообщить, что их кэйри исчез, да еще вместе с собственным домом, одним из старших учеников и – предположительно – каким-то таинственным пленником.
Тут уже Тагино встревожился всерьез. И недаром. Исчез Гобэй – зато появился Юкенна. Юкенна, у которого на пальцах нет ни одного кольца. Только тонкий ободок лишенной загара кожи вкруг среднего пальца правой руки.
Выходит, Гобэй убит? Ведь не мог Юкенна избавиться от перстня, пока жив изготовивший это кольцо маг… Убит… Гобэй убит… Но каким образом? Как мог околдованный убить мага, во власти которого он находится? Как и вообще простой смертный может убить мага в его собственном месте средоточия? На такое способен только очень сильный маг. Можно, конечно, не будучи магом, заручиться его помощью… и Тагино знает, чьей помощью мог бы заручиться Юкенна.
Да нет, вздор! Молод еще побратим сиятельного Акейро, Кенет Деревянный Меч. Молод и зелен. Восемнадцать лет для мага не возраст. Хоть и говорят, что он очень силен, но… нет, быть того не может. Да и не посылал Акейро своего побратима на поиски пропавшего Юкенны. Люди, приходящие в урочные места Кенета за помощью, получают эту помощь до сих пор. А ведь если бы он отлучился куда, предоставив толпы нытиков самим себе, какой бы переполох поднялся, сколько бы возникло самых разных слухов. Нет, ерунда. Кенет Деревянный Меч тут ни при чем.
Но кто же все-таки помог Юкенне? Или… или он и сам – маг? А талант свой магический, силу свою он просто скрывает для отвода глаз? И дальше бы скрывал, не случись нужда… что ж, очень и очень возможно. Сбрасывать такую вероятность со счетов вовсе не следует.
Равно как и другую вероятность: никуда Гобэй не исчез, а просто-напросто стакнулся с Юкенной. Продался ему. Собственно говоря, почему бы и нет? Никто его не убивал, а исчезновение свое он обстряпал сам, опять-таки для отвода глаз. И его мнимая смерть очень удобно объясняет исчезновение кольца.
Вот что главное – исчезновение кольца! Гобэй пропал вскоре после исчезновения Юкенны, и это никак уж не совпадение. Таких совпадений не бывает. И означать это может лишь одно. Не важно, сам ли Юкенна расправился с Гобэем, нанял ли кого из магов, или просто подкупил его. В любом случае он как-то прознал, что кольцо сделал Гобэй. А значит, и про само кольцо он осведомлен куда лучше, чем мнилось Тагино. Он знает, что представлял собой перстень. Знает, что нужно было совершить, чтоб от него отделаться. И, безусловно, знает, зачем Тагино сделал ему такой подарок. Может, и не полностью, но знает.
Хорошо бы еще и Тагино знать, до какой степени этот хитрец проник в его планы. Считает ли Юкенна, что они ограничивались покушением на короля и объявлением войны? Или… или докопался неугомонный принц-посол до подлинных желаний Тагино? Ведь он давно уже интересовался происхождением господина Главного министра… возможно, то был праздный интерес молодого неопытного дипломата, мечтающего о сногсшибательных приключениях и интригах… а может быть, и нет.
Что известно Юкенне?
Судя по тому, как уверенно он сегодня держался, как вызывающе демонстрировал руки… похоже, известно ему очень многое. Возможно, даже все. И навряд ли он блефует. Человек, только притворяющийся уверенным, обязательно зарвется. Хоть на самый краткий миг, а перестарается. Нет, Юкенна не притворялся. Он действительно уверен в себе. Он многое знает – и он свободен. На нем нет кольца. Трудно сказать, почему он сразу не обвинил Тагино при всех, почему он не потребовал у короля личной аудиенции наедине… но ведь непременно потребует. Это вопрос нескольких дней… если не часов.
И ведь убивать его сейчас никак нельзя, вот что скверно. Никто бы не поверил наветам безумного убийцы – но посмертным обличениям посла дружественной державы поверят! А ведь Юкенна наверняка озаботился припрятать доказательства своих обличений с тем, чтобы в случае его безвременной кончины или нового исчезновения эти доказательства были незамедлительно представлены королю. И покуда Тагино не вызнал, где его тайник, покуда не лишил господина посла смертоносных улик, уничтожить мерзавца Юкенну невозможно. Вот если Тагино найдет бумаги… тогда можно и убить.
Но не сразу. Не сейчас. Не здесь. Господина посла и без того уже похитили злобные разбойники – поздравляю вас с удачной выдумкой, ваше иноземное высочество! – и он уже любезно согласился считать этот инцидент несущественным. Однако если его похитят вторично, а то и убьют… тут уж без дипломатических осложнений не обойдется. И король Югита такую оплошность своему министру не простит. Хорошо еще, если просто отрешит его от должности и отправит в ссылку, а ведь может и… впрочем, даже если и в ссылку – куда как труднее будет добиться своего, сидя где-нибудь в глуши, в отдаленной провинции, чем здесь, в столице. Нет, Юкенну сейчас трогать ни в коем случае нельзя.
Зато можно сделать другое. Любой ценой воспрепятствовать его встрече с королем. Эти двое ни за что не должны увидеться наедине. Задача не такая уж невыполнимая. Распорядок дня двора вполне во власти господина Главного министра. Не полностью, конечно, но вполне достаточно. Да, именно так. Всех, долго и безуспешно добивающихся аудиенции, внести в список! Большой прием, устраивать который Тагино было собрался отсоветовать, – наоборот, горячо одобрить! И устроить уйму всяческих развлечений для господина посла Юкенны, дабы изгладить все страдания, кои сей мужественный посол был вынужден невинно претерпеть в плену у мерзостных разбойников. Так его, бедняжку, развлекать, чтоб у него минуты свободной не оставалось! Чтоб все время был на виду! Если он сегодня не бросил публичного обвинения – значит не сделает этого и впредь: самый удачный момент уже упущен. А уж с королем он ни на мгновение не останется наедине! Король будет слишком занят… как не быть занятым, когда господин Главный министр внезапно занемог и испросил позволения удалиться в одно из своих поместий, дабы там превозмочь болезнь!
