Стив Эриксон - Сады Луны
Барук повернулся лицом к Орру, когда в комнату тихо вошел Роулд, неся плащ визитера.
Крон растянулся на коврике.
– В такую ночь, как эта, – заунывно произнес он, – искушать судьбу такими словами...
Великий Ворон тряхнул головой. Слабо, откуда-то издалека, ему послышался звон покатившейся монеты.
Где-то в городе произошел большой выброс магической силы. И Крон вздрогнул.
Раллик Ном выжидал. Больше леди Симталь не будет беззаботной. Сегодня ночью настанет конец праздности. Две фигуры отошли от перил и повернулись к стеклянной двери. Пальцы Раллика натянули арбалетный крючок.
Он окаменел. Назойливое жужжание раздалось у него в голове, голос зашептал слова, мгновенно вызвавшие испарину. Все вдруг завертелось и перевернулось в его голове. Его план немедленной мести пришел в полный беспорядок, а на его руинах возникло нечто большее... более изысканное.
Все это заняло доли секунды. Взор Раллика прояснился. Леди Симталь и член Совета Лим стояли перед дверью. Женщина вытянула руку, чтобы отодвинуть дверь. Раллик передвинул арбалет на дюйм влево, затем спустил крючок. Стрела рванулась вперед с такой скоростью, что стала невидимой до того момента, пока она не достигла дома. Фигура на балконе вздрогнула от удара стрелы, выбросила вперед руки, защищаясь от падения. Стекло двери разлетелось вдребезги от упавшего на нее тела.
Леди Симталь в ужасе закричала.
Раллик больше не стал ждать. Он перекатился на спину и запихнул арбалет в узкую щель между фронтоном и крышей. Затем он соскользнул вниз по стене, на мгновение повиснув на руках и слушая, как тревожные крики разносятся по поместью. Затем он отпустил руки, перевернулся при падении и по-кошачьи приземлился в проулок.
Убийца выпрямился, поправил свой плащ, а затем неспешно пошел по боковой улице прочь от поместья. Беззаботная жизнь леди Симталь закончилась. Но скоро она не умрет, нет. Очень влиятельный, очень уважаемый член городского Совета только что был убит на ее балконе. Жена Лима, ныне вдова, наверняка захочет сказать что-нибудь по этому поводу. «Первый шаг, – сказал себе Раллик, направляясь к воротам Оссерка и спускаясь в широкий проход, ведущий в район Дару. – Всего лишь первый шаг, начало гамбита, намек леди Симталь, что охота началась и в роли добычи выступает ее светлость. Будет нелегко: эта женщина известная интриганка».
– Будет еще кровь, – пробормотал он, огибая угол и подходя к скупо освещенной двери корчмы Феникса. – Но в конце она падет, и с ее падением воспрянет старый друг.
Когда он был уже возле самой корчмы, из соседнего темного переулка выступила вперед фигура. Раллик остановился. Человек жестом поманил его и шагнул назад во тьму.
Раллик пошел за ним. В переулке он задержался, ожидал, когда глаза привыкнут к темноте.
Человек, стоящий перед ним, вздохнул.
– Твоя вендетта, похоже, спасла тебе жизнь этой ночью, – сказал он горько.
Раллик облокотился на стену и скрестил руки.
– Неужели?
Глава клана Оцелот подошел ближе. Его узкое рябое лицо приобрело свое обычное хмурое выражение.
– Сегодня ночью началась бойня, Ном. Ты ничего не слышал?
– Нет.
Тонкие губы Оцелота изогнулись в привычной невеселой усмешке.
– Война началась на крышах. Кто-то убивает наших. Меньше чем за час мы потеряли пятерых дозорных, а это означает, что убийц несколько.
– Без сомнения, – отозвался Раллик, чувствуя, как сырость от камней, из которых была построена корчма, ощущается сквозь его плащ и обдает холодом тело. Дела Гильдии вечно наводили на него тоску.
Оцелот продолжил.
– Мы потеряли такого человека, Тало Крафара. И еще одного главу клана.
Говоривший бросил быстрый взгляд через плечо, словно ожидая предательской стрелы в спину.
Несмотря на присущее ему и почти полное равнодушие, Раллик удивленно поднял брови при последних словах Оцелота.
– Должно быть, они недурно работают.
– Недурно? Все свидетели мертвы, таков итог ночи. Они не делают ошибок, эти сволочи.
– Все делают ошибки, – пробормотал Раллик. – Воркейн уже вышла?
Оцелот покачал головой.
– Еще нет. Она очень занята с главами кланов. Раллик нахмурился, невольно заинтересованный.
– А не может это все быть вызовом для Воркейн? Может быть, это внутренние интриги?
– Ты что, думаешь, мы тут все идиоты, Ном? Эта версия сразу же возникла у Воркейн. Нет, это не происки внутри Гильдии. Тот, кто убивает наших людей, – он вне Гильдии, вообще не из города.
Внезапно ответ показался Раллику очевидным.
– Тогда это Коготь империи.
Хотя и с большой неохотой, Оцелот признал такую возможность.
– Похоже, – проскрипел он. – Они всегда хотели быть лучше, ведь так? Но зачем им охотиться на Гильдию? Им разумнее было бы избавляться от знати.
– Ты хочешь, чтобы я гадал о мотивах империи? Лидер клана моргнул, лицо его сделалось еще более хмурым.
– Я пришел предупредить тебя. И это одолжение, Ном. Пока ты занят своей вендеттой, Гильдия не обязана оберегать тебя. Это – одолжение.
Раллик оттолкнулся от стены и пошел к выходу из переулка.
– Одолжение, Оцелот? – Он негромко рассмеялся.
– Мы готовим хитрую ловушку, – сказал Оцелот, преграждая Раллику путь. Он указал на корчму Феникса. – Покажись там. Не сомневайся, что это для твоей же пользы.
Раллик бесстрастно поглядел на Оцелота.
– Приманка.
– Сделай это.
Ничего не ответив, Раллик вышел из переулка, взошел по ступеням и шагнул в дверь корчмы Феникса.
– Что-то родилось в ночи, – сказал Крон после того, как Турбан Орр ушел. Воздух вокруг Ворона засветился, когда он начал принимать свой обычный вид.
Барук подошел к столу с картами, сложив руки за спиной, чтобы унять дрожь, охватившую его.
– Ты тоже почувствовал, – он замолчал, затем вздохнул. – Одно к одному. Похоже, горячие настают времена.
– Концентрация магической силы говорит о том же, – сказал Крон, поднимаясь, чтобы размять крылья. – Черные ветры собираются, алхимик. Берегись их смертоносного дыхания.
Барук пробурчал:
– И ты их гонишь, предвестник несчастий.
Крон рассмеялся. Он вперевалку направился к окну.
– Мой хозяин приближается. У меня есть еще поручения.
Барук обернулся.
– Позволь я сам, – сказал он, делая некий жест, от которого окно распахнулось.
Крон взлетел на подоконник. Он повертел головой в разные стороны и покосился одним глазом на Барука.
– Я вижу в гавани двенадцать кораблей. Одиннадцать из них охвачены пламенем.
Барук замер. Он не ожидал пророчеств. Сейчас ему стало не по себе.
– А двенадцатый? – голос его упал до шепота.
– Я вижу его в вихре искр, заполнивших собою все небо. Искры кружатся, кружатся вокруг последнего корабля, – Крон помолчал. – Все еще кружатся.
И он улетел.
Плечи Барука опустились. Он повернулся к столу и принялся изучать по карте одиннадцать когда-то Вольных Городов, живущих теперь под флагом империи. Оставался только Даруджистан, двенадцатый и последний, не отмеченный пока еще красно-серым флагом.
– Закат свободы, – пробормотал он.
Внезапно стены вокруг него застонали, Баруку показалось, что на него давит невыносимая тяжесть. Кровь прилила к голове, его пронзила боль. Он ухватился за край стола, чтобы удержаться на ногах. Светящиеся шары соткались из воздуха и повисли под потолком, потом погасли. Алхимик услышал из тьмы скрежетание по стенам, казалось, гигантская рука накрыла здание. Внезапно напряжение исчезло. Барук поднял трясущуюся руку, чтобы утереть пот со лба.
За его спиной раздался мягкий голос:
– Приветствую тебя, верховный алхимик. Я повелитель Лунного Семени.
Все еще склоняясь над столом, Барук закрыл глаза и кивнул.
– Не надо титулов, – прошептал он. – Зовите меня, пожалуйста, Баруком.
– Я хорошо чувствую себя в темноте, – сказал гость. – Это не причинит тебе неудобства, Барук?
Алхимик издал невнятный звук. Детали карты перед ним четко вырисовывались, подсвеченные холодным голубым сиянием. Он повернулся лицом к пришедшему и вздрогнул от испуга, когда осознал, что высокая фигура в плаще излучает не больше живого тепла, чем неодушевленные предметы в комнате. Но в любом случае, он очень ясно различал черты лица гостя.
– Ты из Тисте Анди, – сказал алхимик.
Гость едва заметно кивнул. Его странной формы многоцветные глаза изучали комнату.
– У тебя есть вино, Барук?
– Да, конечно, – алхимик направился к письменному столу.
– Мое имя, которое удобно произносить людям, – Аномандер Рейк.
Повелитель пошел вслед за Баруком к столу, его башмаки поскрипывали на полированном мраморе.
Барук налил вина и повернулся к Рейку, уставившись на него в удивлении. Он слышал, что воины Тисте Анди сражались с империей на севере, их возглавлял настоящий дьявол, воин по имени Каладан Бруд. Они союзничали с Малиновой гвардией и противостояли Малазанской империи. Таковы были Тисте Анди с Лунного Семени, а человек, стоящий перед ним, был их повелитель.
