Ник Перумов - Странствия мага (Том 1)
Клубящееся серое облако прямо перед ними внезапно приостановилось, обернувшись чем-то вроде громадного и гротескного черепа, неправдоподобно большие глазницы полыхнули красным. Фесса обдало холодом – взгляд призрака прожигал до костей, именно прожигал ледяным пламенем, пожиравшим, казалось самую суть Силы некроманта.
И, наверное, этот взгляд и в самом деле дотла выжег бы душу Фесса, принадлежи некромант полностью этому миру. Но поскольку «я» Фесса родилось далеко-далеко от пределов Эвиала, в каких-то невообразимых далях Упорядоченного, каких – до сих пор не знал сам Фесс, ледяной меч на сей раз не дотянулся до его горла. Щит Праха, одно из старейших и любимейших защитных заклятий некромантов далёкого прошлого, не подвёл и на сей раз. Щит разлетелся вдребезги, встретив напор невидимого клинка, но и призрачное оружие не уцелело. Воздух полыхнул тёмным, словно кто-то швырнул на ветер пригоршню иссиня-чёрного пепла; Фесс не устоял на ногах, отдача заклятья швырнула его наземь, вновь, как и в лесу, заставив скорчиться и замереть от невыносимой боли. Скалящийся череп наплывал, надвигался, злобно щёлкая челюстями, мертвенный холод разливался окрест; Правд и Сугугор шагнули вперёд, смыкая плечи и закрывая собой лежащего некроманта; трудно сказать, что они собирались предпринять – едва ли их оружие оказалось бы действенным против призрака, но тут в дело вступил Эбенезер, да так, что Фессу только и оставалось, что изумленно разинуть рот.
Молодой маг поднял оба обломка своего посоха, скрещивая их на манер знака Спасителя. Конечно, ему не хватало третьего росчерка, однако нехитрый этот символ сработал и так. Эбенезер громко начал читать молитву, что-то об изгнании зла и упокоении мёртвых, – Фесс успел мимоходом пожалеть, что никогда не уделял достаточно внимания магии Спасителя, в которой Джайлз, похоже, преуспел.
Обломки посоха засветились – мягким жемчужным светом, совсем не похожим на грязно-серое мерцание призраков. Фесс ощутил мягкий толчок Силы, незнакомой, чужой, непонятной: в бой вступало волшебство Спасителя, и чёрной магии полагалось отойти в сторону.
На миг Фессу послышались мягкие шаги, словно кто-то осторожно ступал по крупному гравию тяжёлыми деревянными сандалиями. Кто-то незримый прошёл совсем рядом, задев некроманта полой грубого дерюжного плаща. Кто-то встал чуть впереди – Фесс словно наяву слышал хруст мелких камушков, будто таинственный некто упёр в землю нижний конец длинного лука и воткнул вокруг себя пяток стрел, чтобы не тянуться за плечо.
Заскрипела натягиваемая тетива, и некромант подумал, что сходит с ума. Что ж это за незримый лучник явился сюда по зову мальчишки Джайлза и сейчас собирается вступить в бой?..
Оторопевший Фесс не видел странного воина – зато очень хорошо видел его первый (и единственный) выстрел.
Ослепительно огненная черта прорезала серый предутренний сумрак, яростно-белый росчерк чистого пламени, без малейших примесей, того самого абсолютного огня, какой веками безуспешно пытались сотворить все без исключения алхимики Эвиала (за исключением разве что тех, у кого хватало ума не связываться с этим и благополучно пребывать на хлебном и прибыльном местечке главы факультета алхимии в ордосской Академии). Стрела – если, конечно, это можно было назвать стрелой – поразила скалящийся череп, вонзившись прямо в пылающую алым левую глазницу.
Там, где только что плыло серое облако, взвихрился тугой смерч такого же белого пламени. Фессу пришлое зажмуриться – настолько сильна оказалась вспышка. Заклятье не имело ни малейшего отката, выполнено было виртуозно… вот только кем? Джайлзом или тем невидимым, кто натянул тетиву магического лука?
Призрак сгинул меньше чем в мельчайшую долю мгновения, сгинул окончательно и бесповоротно навсегда, и обратно его не смогли бы вызвать усилия всех некромантов былого и грядущего, даже сумей они собраться все вместе. Фессу никогда не удалось бы добиться такого всеобщего, необратимого и тотального разрушения.
Магия Спасителя разила ничуть не хуже боевых заклятий иных магов.
У самых ног Фесса шлёпнулся дымящийся раскалённый осколок – вроде как кости, только превратившейся в самое настоящее зеркало.
«Интересно, – отрешённо подумал некромант, – это что ж – череп призрака сделался вещественным? Ничего себе заклинание… гору во прах обрушить и то легче, наверное…»
Над кривым осколком медленно курился плотный беловатый дымок.
И вновь рядом с Фессом прошелестели чьи-то шаги. Только теперь неведомый лучник уходил. Куда? Кто его знает…
В цепи призраков, и без того редкой, образовался большой разрыв. Два соседних создания, казалось, ничего не заметили, продолжали себе подниматься по склону. И по-прежнему отчаянно звал на помощь надтреснутый деревенский колокол.
Где сейчас обреталась ведьма, никто не мог сказать. След её терялся на самой окраине Кривого Ручья.
Джайлз болезненно кривился и шипел: отдача от заклятья – не шутка.
Однако на ногах он устоял, и никакими эликсирами отпаивать его не пришлось, с кой-то мрачной завистью отметил Фесс.
Однако момент упускать было нельзя. Похоже, остальным призракам не было никакого дела до гибели одного из своих – что, кстати, очень даже походило на как эти призраки вели себя задолго до того, как сделаться оными.
– Вперёд! – рявкнул Фесс, бегом бросаясь на прорыв.
Прадд подхватил под руку растерявшегося Эбенезера, поволок Светлого мага за собой.
Они проскочили, наверное, в самую последнюю минуту. Вихрем промчались сквозь вымершие окраины и очутились на пересечении двух единственных деревенских улочек, там, где стояла церквушка, в которую набились сейчас, наверное, все обитатели Кривого Ручья, кто только мог ходить.
На пороге, на высоком церковном крыльце, стоял, дрожащими руками сжимая символ Спасителя – перечёркнутую стрелу, – старый священник и дрожащим голосом молился – о ниспослании защиты и обороны.
Раньше Фесс только бы презрительно усмехнулся – однако после сотворённого Джайлзом его скептицизм заметно поубавился. Спаситель, наверное, и в самом деле мог помочь… только во имя какой Тьмы он медлит?!
А посреди вымершей деревни что-то стремительно чертила на размокшей осенней земле та самая саттарская ведьма, которую некромант одновременно посулился и убить, и спасти.
Фесс пригляделся – странного вида семилучевая звезда. Неправильная, с неравными углами при вершинах, неодинаковыми сторонами… любой мастер ритуальной магии, любой новоиспечённый адъюнкт Академии Высокого Волшебства, не задумываясь, выгнал бы с экзамена за такое качество гептаграммы, но ведьму, похоже, заботило сейчас отнюдь не качество. Пытается открыть портал, понял Фесс, вот тольк непонятно, кому, каким силам.
При виде ведьмы Джайлз дёрнулся, словно от удара.
– Ну, чего стоишь?.. – зарычал на него было Прадд однако Фесс поспешно остановил храброго, но порой не в меру ретивого орка.
– Погоди… – медленно проговорил Неясыть. – Пусть… надеюсь, что у неё получится…
Ведьма на мгновение подняла глаза, встретившись с Фессом взглядом.
– Я пришла, чтобы защитить своих, – негромко сказала она. – Ты был прав, некромант… кругом прав. Не знаю, что на меня нашло… да и знать не хочу. Сделанного не воротишь. Только теперь и можно, что этих, – она махнула рукой в сторону окраин, – этих тварей остановить.
– Что ты собираешься делать? – торопливо спросил Фесс. Призраки приближались, неторопливо, но неумолимо.
– Открою Врата Силы, – пожала плечами ведьма. – Я видела много голодных зверей, для которых эти призраки – такая же добыча, как мы, люди, – для призраков…
– А как ты потом справишься со своими зверями? – в упор спросил некромант. – Не окажется ли лекарство горше болезни?
– Ты можешь предложить что-то получше, некромант? Не знаю предела твоих сил, но сомневаюсь, что тебе по плечу их остановить! – резко бросила ведьма.
Она страшно изменилась за несколько часов этой ночи и серого утра.
Глаза ввалились, растрёпанные волосы повисли лохмами, одежда порвалась, но главное – на лицо ведьмы лёг какой-то странный отпечаток, словно она по капле отдала всю свою кровь и вместо жилах струился теперь самый настоящий яд – кровь вся ушла на сотворение её колдовства.
Фесс даже отпрянул – настолько сильно и резко оказать это видение.
– Нет. Пока – нет, – отрывисто бросила ведьма, миг не отрываясь от своей работы. – Но если надо:
Наступило молчание. Даже священник перестал молиться – потому что призраки, смыкая кольцо, медленно вплыли на окраины Кривого Ручья и так же медленно, словно тяжёлые галеры на параде, двинулись дальше, к битком набитой людьми церкви.
Из-за неплотно прикрытой двери слышались истошные рыдания и стоны.
Наверное, впервые за всё время здесь, в Эвиале, Фесс растерялся по настоящему. Он не знал, что делать – его магия могла справиться с одним, хорошо, если с двумя наступающими призраками, а что делать с остальными полутора сотнями?
