Стив Эриксон - Врата Мёртвого Дома
– Этот вопрос принадлежит только вам, и я не смогу дать на него вразумительного ответа.
– Неужели данная проблема не интересует виканские кланы? Вы не считаете себя племенем?
Колтайн медленно опустил копье и вложил его в держатель на седле.
– Нет, мы относимся к солдатам Малазанской империи. «Дыхание Худа, наконец-то он родил!»
Боевой предводитель спокойно кивнул головой. Видимо, ответ викана его ничуть не потревожил.
– В таком случае, кулак Колтайн, будь сегодня внимательнее.
Конники развернулись и мгновенно разделились – каждый отправился к своему подразделению.
– Думаю, – произнес, оглядываясь, Колтайн, – что ты выбрал хороший наблюдательный пункт.
– Что вы имеете в виду, кулак?
Легкая усмешка тронула его тонкие черты.
– На какое-то время отсюда будет прекрасный обзор, – повторил он.
Клан Ворона и Седьмые сделали все, что смогли, однако силы, удерживающие устье долины со всех сторон, не сдавались. Цепь Псов попала между наковальней Дона Корболо и молотом трегинов с бхилардами. Остался только вопрос времени.
Однако действия кланов племени кхундрила изменили все. Они пришли не для того, чтобы присоединиться к резне Малазанской империи, а ради выяснения вопросов чести и гордости. Южный отряд ворвался в боевые порядки трегинов, словно коса мстительного бога, а северное представительство завязало борьбу с флангом Дона Корболо. К величайшему удивлению всех присутствующих, вдруг откуда ни возьмись появился третий отряд кхундрилов, который ринулся непосредственно к устью долины, ударив бхилардов в тыл. Через несколько минут малазанские войска обнаружили себя полностью свободными, в то время как вокруг творилось настоящее безумие.
Армия Дона Корболо быстро пришла в себя, перестроилась со свойственной ей быстротой и начала теснить кхундрилов по истечении четырех часов жаркого сражения. Однако семки, кан'елды и остатки титанси были разбиты в пух и прах. «Я получил половину ответа на свой вопрос», – пробормотал Колтайн в горьком замешательстве.
Южные войска расправились с трегинами и бхилардами часом позже, не удосужившись даже начать преследование жалких остатков.
За час до заката одинокий кхундрилский военачальник размеренно подъехал к пригорку наблюдателей. Антилопа заметил, что это был тот же самый человек, который общался с ними утром. Тело воина было покрыто порезами и кровью, однако он ровно и весело сидел в седле.
Приблизившись к Колтайну на десять шагов, он натянул поводья.
Первым заговорил кулак:
– Кажется, ты нашел ответ на свой главный вопрос.
– Именно так, Черное Крыло!
– Это племя – кхундрилы.
На усталом лице воина появилось выражение крайнего удивления.
– Ты делаешь нам честь, но эти слова не соответствуют действительности. Мы попытались разбить одного Дона Корболо, да и то потерпели неудачу. Ответ совсем не таков.
– Неужели такой чести заслужил сам Дон Корболо? Боевой предводитель сплюнул на землю, его лицо перекосилось.
– Подземные духи! Ты просто не можешь быть таким дураком! Ответ сегодня... – военачальник рванул из кожаных ножен кривую саблю, которая моментально треснула на расстоянии десяти дюймов от эфеса. Подняв обрубок над головой, он бешено проревел: – Викане! Викане! Викане!
Глава двадцатая
Тропа – кошмарное место.
Врата, ведущие к ней, Зловонному трупу подобны,
Что ужас приносит во тьме.
Тропа.
Траут Сен'ал' Бхок'арала
Чайки начали кружиться над кораблем несколько часов назад – это были первые живые существа, с которыми столкнулись мореплаватели за последние несколько недель. Горизонт по курсу юго-юго-востока, куда двигался корабль, до сих пор оставался неразличимым, хотя последний день путешествия, по заверению первого помощника, уже подходил к концу.
На небе не было ни облачка, а живой ветер, наполнявший паруса, вызывал какое-то безотчетное ликование.
Салк Елан присоединился к Каламу, стоящему у кормы. Оба они были закутаны в широкие мантии: довольно сильные порывы ветра раскачивали корпус «Тряпичной Пробки» из стороны в сторону. На носу и главной палубе остались только два наблюдающих моряка, все остальные по распоряжению первого помощника спустились в каюты на отдых. Каламу внезапно показалось, что эти наблюдатели очень похожи на черных воронов, несущих некое предзнаменование.
Однако вскоре взгляд убийцы вновь переместился на горизонт – именно там с минуты на минуту должен был показаться долгожданный берег острова.
– К полуночи, – произнес с глубоким вздохом Салк Елан, – мы окажемся на древней родине Малазанской империи...
Калам фыркнул.
– Древней? Дыхание Худа! Ну и сколько лет, по твоему мнению, прошло со дня основания империи?
– Хорошо-хорошо, мои слова не лишены избытка романтики... Все дело в некоем настроении...
– Что? – прыснул от смеха убийца.
Елан, не обращая внимания на смех Калама, задумчиво пожал плечами.
– Я не могу это объяснить. Наверное, все дело заключается в особой атмосфере предвкушения чуда... ожидания сверхъестественного.
– Какого еще чуда?
– Ты сам об этом осведомлен гораздо лучше меня, друг. Убийца поморщился, но промолчал.
– О чем же еще я могу говорить, кроме Малаза? – сдался наконец-то Салк Елан.
– Представь себе свинарник, расположенный прямо у моря – получится очень точная картина. Гниль, вонь, нечистоты, клопы...
– Достаточно, достаточно. Извини за мой вопрос!
– Как капитан?
– Увы, без изменений.
«Почему я не чувствую удивления? Волшебство – боги, как я ненавижу волшебство!»
Салк Елан оперся руками с длинными изящными пальцами о поручень и вновь принялся любоваться игрой света в больших зеленоватых камнях, украшающих его золотые кольца.
– Любое быстроходное судно доставит нас в Унту всего за полтора дня...
– Откуда тебе это известно?
– Спросил у моряков, Калам, – откуда же еще? Твой просоленный морем приятель намеревается верховодить. Как, говоришь, его имя?
– Я так и забыл об этом спросить.
– В самом деле, Калам, у тебя есть замечательный талант.
– Какой же?
– Зарывать в землю собственное любопытство. Это свойство очень практично в одних ситуациях, однако смертельно опасно в других. Ты достаточно рассудительный человек, чтобы самому понимать такие простые истины. Даже более того, ты обязан предвосхищать подобные...
– Понятно, Елан.
– И еще: я тебе нравлюсь.
– Правда?
– Истинно так. Я польщен – подобная признательность значит для меня очень многое...
– Захотелось мужского тепла? Иди, найди какого-нибудь моряка, Елан.
Собеседник улыбнулся.
– Да нет, ты меня неправильно понял, хотя настороженность превыше всего. Знаешь, когда мужчины начинают бросать многозначительные взгляды... Ну да ладно. В конце концов, я просто счастлив, что судьба свела меня с человеком, который настолько любвеобилен, что...
Калам не вытерпел и отвернулся.
– Я не вижу ничего восхитительного, Салк Елан. Все твои неясные намеки, скользкая речь... Неужели ты до сих пор не понял, что лесть на меня не производит никакого впечатления? Зачем ты так жаждешь нашего партнерства?
– Убить императрицу, конечно, нелегко, – ответил мужчина. – Но ты только представь себя, что произойдет в случае успеха? Мы добьемся того, что все считали невозможным! О да, я хочу стать не просто свидетелем, а одним из творцов подобного события, Калам Мекхар! Рука об руку вместе с тобой, мы пронзим сердце самой сильной империи в мире!
– Ты выжил из ума, – произнес Калам так тихо, что его едва не заглушил шум моря, – Убить императрицу? И чтобы я пошел на это безумие вместе с тобой? Забудь, Салк Елан.
– Может быть, попытаешься побороться с моим лицемерием? – усмехнулся собеседник.
– Какое волшебство на протяжении всего путешествия владеет нашим кораблем?
Глаза Салк Елана непроизвольно расширились. Затем он покачал головой.
– Я не способен ответить на этот вопрос, Калам... Моя личная догадка заключается в том, что чья-то сила затащила нас в Путь. По всей видимости, этот человек хочет заполучить груз.
Еще раз повторяю: мои слова – это только теория. Вот и все, друг, все мои секреты раскрыты.
Калам в течение длительного времени молчал, а затем покачал головой.
– В Малазе у меня есть несколько знакомых. Конечно, о встрече никто не договаривался, поскольку изначальное направление корабля было совсем иным... Однако стоит попытаться...
– Знакомые – это прекрасно, они нам нужны. Место?
– В Малазе есть один самый черный и глухой район, упоминание о котором бросает в дрожь любого приезжего. Именно там, если все пройдет гладко, мы будем ожидать наших союзников.
– Позволь мне догадаться: там есть одна таверна с дурной репутацией, которая называется «У Весельчака». Когда-то давным-давно ее владельцем был человек, который впоследствии стал императором. Моряки мне рассказывали, что там отвратительная еда.
