Nancy Kress - Испанские нищие (Beggars of Spain)
Мири поняла, что Джоан вызвала ее при помощи кода.
Мири раздумчиво жевала прядь неухоженных волос – эту привычку она приобрела после смерти Тони. Неужели какой—то артист с Земли помог Джоан в ее "духовных проблемах"? Какие проблемы могут быть у людей, идеально вписавшихся в свое сообщество?
Она подняла брошенную мензурку, вымыла и продезинфицировала. Вернулась к программе ДНК и занялась утомительной проверкой миниатюрных точечных гипотетических изменений в формуле, которая могла оказаться отправной. Где—то вкралась ошибка. Мири ударила кулаком по терминалу. "Д—д—дерьмо!" Никос или Терри моментально устранили бы ее. Или Тони.
Мири рухнула в кресло. Снова нахлынуло горе. Когда самая тяжелая волна прошла, она опять повернулась к терминалу, но не нашла причину отказа даже при помощи обслуживающей программы.
Она вернулась к интеркому и вызвала информационную сеть номер 22.
Экран стал совершенно черным. Еще одна неисправность? Мири вскочила, намереваясь дотянуться до миниатюрной голосцены и постучать по полу, как вдруг в середине сцены появилось светлое пятно. Человек в кресле заговорил.
...Счастливые те дни,
Когда невинным был младенцем!
И прежде, чем познал я мир...
Это? Артист, читающий какое—то стихотворение нищих? Ради этого Джоан нарушила молчание, длившееся долгие годы?
Мрак за спиной человека обрел форму. Нет, из него стали появляться очертания, неуловимо отличающиеся друг от друга, странным образом захватывающие. В голове у Мири стали образовываться цепочки, и хотя они состояли из самых земных мыслей, тем не менее их контуры чем—то напоминали те, что скользили мимо декламатора в инвалидном кресле. Возможно, это следует посмотреть Диане: она работает над уравнениями, описывающими формирование мыслительных цепочек, основываясь на данных, которые получил Тони незадолго до смерти.
Но под одеждами из плоти
Я проблеск вечности увидел...
– произнес артист.
Мири вдруг поняла, что его кресло оборудовано специальными приспособлениями. Он, наверное, болен или искалечен. Ненормален.
Цепочки стали более плоскими, спокойными. Силуэты на голоэкране изменились. Она слышала слова и не понимала их; слова не имели значения. Но ведь так и должно быть? Артист скрылся, но и она, Миранда Сирена Шарафи, тоже постепенно исчезала, соскальзывая вниз по крутой длинной горе, становясь все меньше и меньше, и теперь невидимкой, прозрачным призраком, оказалась в углу какой—то незнакомой комнаты.
Она знала, что это глубокое здание состоит из уймы комнат, соединенных друг с другом, наполненных светом, настолько ощутимым, что казался живым. Он неожиданно превратился в дикого зверя с пятнадцатью головами. У Мири в руках появился меч. "Нет, – произнесла она вслух, – я не могу орудовать мечом", – но зверь рыча бросился на нее, и она отрубила одну голову. Мири увидела, что это голова ее бабушки. В полу появилась дыра, и голова, слегка улыбаясь, скользнула в нее. Мири знала, что она попадет в другую комнату и не исчезнет насовсем. Ничто никогда не исчезает бесследно. Зверь снова кинулся на нее, и она отрубила еще одну голову, которая так же безмятежно провалилась вниз. Это была голова ее отца.
В приливе ярости Мири принялась сечь без передышки. Последней была голова Тони, но вместо того чтобы исчезнуть, она отрастила генемодное тело Дэвида Аронсона. Тони—Дэвид начал раздевать ее, и она тотчас почувствовала возбуждение. "Я всегда хотела тебя", – сказала она. "Знаю, но сперва я должен был перестать дергаться". Он вошел в нее, и мир взорвался цепочками.
"Подожди минуту, – сказала она Тони, – это неправильно". Она сосредоточилась и изменила их в нескольких точках. На неподвижном лице Тони улыбались только красивые губы. Когда Мири покончила с исправлением, он снова обнял ее, и девушку захлестнули такая нежность, такой покой, что она весело сказала: "А мама не имеет значения!" "И никогда не имела", – ответил Тони, и она рассмеялась и...
...проснулась.
Мири охватил ужас. Она спала и видела сны.
– Н—н—н—нет, – простонала Мири. Как она могла спать? Сны – это то, что видят Спящие. Эти мысленные конструкции описаны в теоретических исследованиях мозга... Голотерминал снова стал черным. Человек медленно растворился в нем.
Очертания. Оборудование проецировало силуэты, а ее мозг в ответ формировал свои. Чувство покоя, радости, полного единения с Тони могло прийти только из коры ее мозга. Она мечтала об этом. Артист – Мири выудила из памяти земное слово – "загипнотизировал" ее своими контурами, своими стихами об одиночестве, и очертания на голограмме вытянули словно магнитом контуры ее собственной мечты...
Но было и нечто большее. Озарение. Она сосредоточилась на цепочках и целенаправленно изменила их. Она помнила сейчас оба варианта.
Мири сидела неподвижно, так же, как во сне.
– Дру Арлин, – вещали с экрана о человеке в кресле, – Властитель Светлых Сновидений. Новое искусство покорило страну с быстротой молнии. Эта программа не поддается воспроизведению, и если Жители страны Головидео хотят приобрести копию одного из шести Светлых Сновидений Дру, необходимо...
Мири включила программу записи. Человек в кресле застыл во времени.
Мири подняла голову и подошла к рабочему терминалу. Исправить ошибку в программе оказалось просто: надо было всего—навсего руководствоваться теми цепочками, которые она изменила во сне. Она впечатала точечный код ДНК, за которым охотилась три года, в таблицы нейрохимических взаимодействий. Ответ появится спустя некоторое время, но Мири уже знала – эти генемоды правильные.
Вот чего ей недоставало всю жизнь! Идей, навеянных сновидениями, а точнее, светлыми сновидениями. Того, чем она могла манипулировать в мире грез.
Мири взглянула на застывшее изображение художника; невидимый свет играл на его блестящих волосах. Ярко—зеленые глаза улыбались. Она снова ощутила оргазм, испытанный во сне. Всей душой она потянулась к Дру Арлину, который подарил ей это возрождение.
Светлые сновидения.
Мири захотелось синтезировать свое нейровещество, провести с ним опыты. Оно прекратит заикание и конвульсии Суперов, не повредив их суперспособностям, позволит им быть собой, открыв дополнительные возможности.
Как светлые сновидения, которые помогают еще ярче раскрыться твоей сути.
Но для начала надо сделать еще кое—что. Она настроила библиотечную программу на самый широкий поиск: данные Убежища, легальных банков данных Земли плюс подпрограммы поиска, составленные Тони, которые могли взламывать защиту частных банков данных. Мири хотела знать о Дру Арлине все, что можно.
А потом она придумает, как с ним встретиться.
Нищие сидели на скамейках, на столе, на полу в лаборатории Рауля и тихо переговаривались, как обычно, подолгу ожидая, пока собеседник выговорит слова. Они никогда не смотрели в глаза друг другу. Почти все были в масках.
Маска Мири была без украшений. Она не собиралась носить ее долго.
– Н—н—н—нуклоидные п—п—протеины...
– ...н—н—нашел н—н—новые п—п—потоки...
– ...т—т—тяжелее н—н—на д—д—два ф—ф—фунта...
– М—м—моя н—н—новорожденная с—с—сестра...
– К—к—к—к—к—к... – стон отчаяния. Первый терминал заработал, показывая программу цепочек.
– Подождите минутку, – сказала Мири. – Я вам что—то покажу.
В комнате воцарилось гробовое молчание. Мири сняла маску и откинула длинные пряди волос. Она безмятежно смотрела на Суперов, и ее лицо оставалось неподвижным.
– Ох—х—х—х! – выдохнул кто—то, будто получил удар всолнечное сплетение.
– Я нашла точечный код, – пояснила Мири. – Энзимы легко синтезировать, побочных эффектов я не наблюдала у себя до сих пор. Их можно ввести с помощью медленно рассасывающегося подкожного пластыря. – Она закатала рукав и показала небольшой быстро регенерирующий шрам.
– Ф—ф—ф—формула! – жадно потребовал Рауль, второй биолог—исследователь.
Мири вызвала на рабочий терминал конструкцию из цепочек.
– К—к—когда? – спросила Кристи.
– Я поставила пластырь три дня назад, и с тех пор из лаборатории не выходила. Никто, кроме вас, еще не видел.
– С—с—сделай м—м—мне! – попросил Никос. Мири заранее приготовила двадцать семь кусочков пластыря. Нищие встали в очередь. Сьюзан дезинфицировала предплечье, Рауль делал надрез, Мири вставляла пластырь, а Диана плотно бинтовала руку.
– Первые результаты появляются спустя несколько часов, – сказала Мири. – Энзим должен выработать достаточное количество передающих нейронов.
Суперы смотрели на Мири сияющими глазами. Она наклонилась вперед:
– Нам надо еще кое—что обсудить. Вы знаете, что я искала эту генетическую модификацию почти четыре года. Но я нашла решение благодаря "светлым сновидениям".
Это похоже на то, что делают Спящие, и именно Спящему я обязана открытием. Но мы тоже можем видеть светлые сновидения, и хотя у меня еще нет данных сканирования мозга, я считаю, что мы будем делать это не так, как Спящие. И даже не так, как Нормы.
