Вячеслав Шалыгин - Бессмертие наемника
Он выразительно взглянул на удобно лежащий перед ним столовый нож.
– Привет, новички, – доброжелательно сказал стильно небритый субъект в дорогой пиджачной паре, подсаживаясь за наш шестиместный столик. – Не возражаете?
Вопрос он адресовал преимущественно Алене. Та благосклонно кивнула, и небритый уселся напротив меня. Он, в отличие от большинства посетителей ресторана, не проявил к еде особого интереса и сразу приступили кафе.
– Сайкин Борис Петрович, – представился он, размешивая сахар, – Местный, так сказать, старожил…
– Очень приятно, – ответила Алена и, указывая на нас, сказала: – Это Леонид, а это Григорий, мои друзья-товарищи по несчастью. А я – Алена.
– Рад познакомиться, – Сайкин улыбнулся. – Только почему вы решили, что ваше появление здесь – несчастье?
– Потому, что любое воздействие на человека против его воли, даже приятное или необходимое, – зло, то есть несчастье, – Алена говорила легко и убедительно.
– Отчасти вы, конечно, правы, сударыня, но лишь отчасти, потому что нет ничего плохого в том, чтобы попасть после неких естественных событий в место, подобное этому. – Борис Петрович напустил на свое лицо тень загадочности и продолжил: – Альтернатива проста – место с условиями, совершенно противными. Правила игры при этом, замечу, те же – против воли и все прочее…
– А что прочее? – тут же уцепилась за недомолвку Алена.
Сайкин поднял на девушку театрально-печальные глаза и, влажно моргнув, произнес:
– Увы, мы все не вечны…
– Стихи? – бесхитростно поинтересовался Антончик, откусывая приличный кусок от огромного бутерброда.
– Реалии данной минуты. – Борис Петрович развел руками и, откинувшись на спинку стула, щелкнул над головой холеными пальцами.
Перед столиком мгновенно объявился белоснежный официант с услужливой улыбкой на лице и подносом в руках. На столике возникли наполненные бокалы и бутылка вина.
– Предлагаю выпить за знакомство, – Сайкин дву-[ мя пальцами ухватился за тонкую ножку своего фужера и пригубил напиток.
– Не рано? – укоризненно спросил Гриша. – Или здесь принято пить прямо сутра?
– Здесь нет утра, милостивый государь, – небритый Борис Петрович вдруг опрокинул смакуемое до того вино в рот и проглотил его одним большим глотком.
– Как, __ впрочем, вечера, дня или ночи. Все зависит от ваших соб 'Ш ственных биологических ритмов… И – Странное место, – не выказывая столь явных со '»'»»' мнений, как Антончик, я отпил из своего бокала вина и, решив «закинуть удочку», спросил: – Где же мы оказались? В космосе?
– Ну что вы, – . Сайкин отрицательно покачал головой, – гораздо глубже!
Я не успел расспросить, что находится глубже космоса и как, такое вообще возможно, потому что к столику подсели недостающие двое. Парочка была, пожалуй, самой молодой в нашей случайно формирующейся компании, но взгляды юноши и цепляющейся за его рукав девушки были исполнены той же опытности, что и у седеющего Сайкина. Парнишка молча принялся поглощать свой завтрак – или что там у него за прием пищи значился по внутренним часам, – не удосужившись ни представиться, ни даже посмотреть в нашу сторону. Девушка не была столь невежлива и, прежде чем начать обед (ужин, завтрак?), коротко нам кивнула и тихо пробормотала свое имя: то ли Нина, то ли Инна – никто толком не расслышал.
– Молодежь! – с многозначительным снисхождением сказал Сайкин и почти изящно ковырнул мизинцем в белых зубах.
Я почувствовал, как под столом к моей ноге прижимается бедро Алены. Я покосился на девушку и обнаружил, что ее бокал пуст, а в глазах горят те же огоньки, что очень часто украшали ее взгляд, когда мы оставались одни. Я вдруг осознал, что все происходящее направлено на то, чтобы не дать нам ни единого шанса хоть немного задуматься. Сверхнепривычный комфорт располагал только к отдыху, и ничему другому. Нас совращали, причем успешно. Именно поэтому белоглазые, похитив Алену, не спрятали ее, чтобы потом попытаться заставить меня сделать нечто неприемлемое, а поместили ее рядом со мной. Я налил еще вина Алене, себе и, отсалютовав Сайкину, выпил. Антончик хотел было что-то сказать, но махнул рукой и тоже осушил один за другим пару бокалов.
Исподволь наблюдая за реакцией небритого старожила на свое поведение, я заметил, что, когда завтрак перешел в застолье, Борис Петрович заметно расслабился. Видимо, в его задачи входила именно такая трансформация, и, выполнив задание, он мог немного отвлечься. Антончик, продолжая разыгрывать из себя туповатого простачка, изредка обменивался с нами совершенно трезвыми взглядами, оставаясь в то же время «захмелевшим» для Сайкина и Нины-Инны с партнером. Мы с Аленой пожирали глазами друг друга и рассеянно поддерживали никчемный разговор, пытаясь косвенными вопросами все-таки выведать, куда же занесла нас судьба, где находятся остальные сотрудники нашей лаборатории и чего от нас, собственно, хотят. Все трое «старожилов» были подсажены специально, это было ясно сразу, но кто их подсадил и с какой целью – оставалось неразрешимой загадкой. Как, впрочем, и очень многое другое,
– Отдыхайте, друзья мои, – Борис Петрович радушно улыбнулся и пропустил нас вперед, к выходу из лифта.
Мы, нетвердо ступая, подошли к двери своих апартаментов и уставились бессмысленными взглядами на белую поверхность. Дверь отъехала в сторону, и мы вошли внутрь, не пожелав ничего Сайкину на прощание потому, что чувствовали себя не самым лучшим образом. Героическая борьба с опьянением отнимала у нас все силы. Антончик, шатаясь, добрел до своей кровати и рухнул на нее ничком. Я держался более уверенно. Пройдя в душ, я открыл воду и встал под горячие струйки прямо в одежде. Алена уселась рядом со своей кроватью на пол и принялась что-то негромко напевать, безуспешно пытаясь раздеться.
Когда сопение Гриши перешло в раскатистый храп, я закончил принимать водные процедуры и, шлепая босыми ногами по мгновенно высыхающему полу, вышел из ванной
Алена подняла на меня плавающий взгляд и, с усилием шевеля губами, спросила: – – Нас отравили?
– – Не совсем, – бодро ответил я, стягивая мокрую сорочку и выжимая ее на пол.
I – Иди ко мне… – томно позвала Алена, медленно снимая наконец-то расстегнутую блузку.
Я подошел, осторожно снял с нее остальное и легко подхватил на руки. Алена страстно обняла меня за шею и, пытаясь что-то шептать, прижалась к моему лицу горячей щекой. Я даже на секунду заколебался, раздумывая, не поддаться ли на ее исключительно заманчивую провокацию, но потом развернулся и решительно отнес девушку в душ. В себя Алена пришла довольно быстро. После первой же смены горячего потока мелких капелек холодным она взвизгнула и попыталась выпрыгнуть из кабинки. Я со смехом втолкнул ее обратно и, выдержав несколько секунд борьбы, сменил гнев на милость. Сидя под «дождиком» сносной температуры, Алена лихорадочно промывала от косметики глаза и громко ругалась. Я же стоял у двери и, усмехаясь, любовался этой картиной с видом большого ценителя искусства.
– Что ты смеешься, изверг?! – наконец, снова обретя способность видеть, крикнула девушка. – И нечего рассматривать меня, как в зоопарке!
– Что ты сказала? – Я вдруг оттолкнулся плечом от косяка и подошел к ней поближе.
Что-то крутилось в голове, никак не находя верную дверцу, чтобы вырваться наружу точным словом. Единственное, что я знал наверняка, – наше положение будет описано всего одним словом. Коротким и правильным. Только это случится немного позже, когда у нас будет достаточно информации.
Алена почему-то отпрянула и удивленно посмотрела на меня, словно я собирался ее ударить. Спустя несколько секунд она помотала головой и совершенно трезвым голосом произнесла:
– Наше положение, конечно, напоминает… пребывание в зоопарке, но…
– Но что?
– Не знаю, как-то не укладывается такое в голове. – Алена, совершенно забыв о наготе, перешагнула невысокий порожек душевой кабинки и, небрежно прихватив с вешалки толстое полотенце, вышла из ванной.
Я натянул влажную рубаху и прошел следом. Мы наспех вытерлись одним полотенцем и, не сговариваясь, стащили Антончика с кровати. На полпути к душу Гриня попытался вырваться, но в поле его зрения попала еще не одевшаяся Алена, и он сразу же пришел в себя.
– Я сам дойду, – сказал он, пытаясь встать.
Мы опустили его на пол, и он, поднявшись, побрел в ванную.
Когда Антончик, потряхивая головой, как гвардейский рысак, вышел из душа, дверь в комнату внезапно распахнулась, и к нам вошли семь или восемь крепких ребят с короткими дубинками в руках. Мне вовсе не хотелось испытывать острые ощущения, но было похоже, что нам предстояло довольно контрастное, в сравнении с завтраком, испытание.
Все могло обернуться весьма скверно, если бы не внезапно подоспевшая «кавалерия».
Гулко и неожиданно за спинами агрессоров прозвучали два выстрела, и арьергард нападающих понес потери в количестве двух легкораненых.
