Олег Авраменко - Реальная угроза
Вступительное заявление министра финансов вызвало у присутствующих нескрываемое облегчение. Хотя в делах они всегда придерживались принципа «деньги не пахнут», им все же отрадно было сознавать, что их банками завладела не какая-нибудь межпланетная криминальная группировка, а вполне легальное, пусть и недемократическое, планетарное правительство.
А на меня банкиры стали поглядывать с еще большим уважением. Во-первых, министр не удосужился объяснить им, что, несмотря на титул моего отца, у нас не монархия, а всего лишь диктатура, поэтому они решили, что я принц и, возможно, наследник престола. Во-вторых, хотя их банки и прежде имели дело с монархами и диктаторами, но до нас еще никто не располагал активами, в несколько раз превосходящими внутренний валовой продукт некоторых далеко не последних планет человеческого сообщества.
Совещание завершилось полным согласием по всем принципиальным вопросам, так что уже с завтрашнего дня у нас были полностью развязаны руки для активных действий. Когда приглашенные главы банков разошлись и в кабинете с Константинидисом остались только я и министр финансов, председатель правления произнес:
– Возможно, я проявляю излишнее любопытство, господа. Но строить догадки себе не запретишь – они возникают помимо собственной воли. И, думаю, не только у меня. Вполне вероятно, что подобные мысли посетили и других моих коллег. Поэтому я полагаю, что с моей стороны будет честно поделиться с вами некоторыми своими соображениями.
Мы ничего не сказали, а молча смотрели на него, ожидая продолжения.
– На Вавилоне коммерческая тайна возведена в ранг культа, – вел дальше Константинидис. – А годичный денежный оборот у нас так велик, что по сравнению с ним все ваши активы – лишь капля в море. Но, – тут он поднял палец, – очень большая капля. Если бы ваше правительство заработало эти средства традиционной торговлей, это не прошло бы незамеченным. Другое дело – наркотики или секретные нанотехнологии. Но мне с трудом в это верится. Есть более правдоподобный с моей точки зрения вариант – эндокринин. Сведущим людям давно известно, что лаборатория «ЮЛ. Кэмикл» ничего не производит, а лишь сбывает готовую продукцию, однако каналы ее поступления до сих пор остаются тайной за семью печатями. Если сделать два допущения – первое: себестоимость эндокринина совсем невысока и составляет лишь незначительный процент от оптовой цены; второе: объемы его продаж на порядок больше, чем это принято считать, – тогда и набегают все ваши триллионы… Гм. Но это так, в качестве рабочей гипотезы.
Мы не ответили. Впрочем, Константинидис и не ждал ответа.
Когда мы поднялись на двадцать седьмой этаж, министр спросил:
– Об этом вы напишете в своем отчете или мне написать?
Для обмена информацией с Ютландом мы прибыли в паре с еще одним корветом, который сейчас скрывался на окраине системы. Предполагалось, что через неделю, если только мы не пошлем по направленному лучу кодовый сигнал отмены, он подойдет к Вавилону, высадит пассажиров – капитанов, старших помощников и главных инженеров для закупленных нами кораблей (остальных членов команды планировалось вербовать на месте), получит наши отчеты и полным ходом отправится домой. А предварительно на смену ему прибудет другой корвет, который, кроме прочего, доставит сведения о положении дел на Ютланде и, возможно, новые распоряжения, – и так далее с недельным интервалом.
– Лучше напишем оба, – ответил я. – Каждый со своей точки зрения.
– Да, – согласился министр финансов. – Так будет лучше.
Он отправился в свой кабинет, чтобы ознакомить помощников с результатами переговоров, а я решил пройтись по нашей штаб-квартире и осмотреться.
Даром что уже перевалило за полночь (вавилонские сутки были на тридцать с лишним минут короче стандартных), на обоих этажах, двадцать седьмом и двадцать восьмом, кипела бурная деятельность. Полторы сотни человек, недавно снятых с «Ориона», активно обустраивали свои рабочие места и жилые комнаты. В штаб-квартире уже не было никого из посторонних, а всю подсобную работу выполняли космопехи – теперь это входило в круг их обязанностей, наряду с охранными функциями. Вернее сказать, теперь это стало едва ли не главной их обязанностью, поскольку здание банка и без того надежно охранялось – именно потому отец хотел, чтобы мы устроили здесь штаб-квартиру и не отвлекали лишние силы на обеспечение безопасности.
Кстати, о безопасности. Завершая обход двадцать седьмого этажа, я встретил лейтенанта Уинтерса, который как раз прощупывал детекторами стены, пол, потолок и все сантехническое оборудование в туалетной комнате. Увидев меня, он козырнул и произнес:
– Сэр, докладываю: проверено, мин нет.
– Ну, на мины мы и не рассчитывали… – начал было я, но осекся. – Вы имели в виду «жучки»?
– Да, капитан. Просто такой жаргон. «Мины» звучит солиднее.
– Ага, понятно.
– Это последнее помещение, – продолжал Уинтерс. – Везде чисто. В том числе и в вашей квартире. – Он ухмыльнулся. – Ну и апартаменты, доложу, вы отхватили! Полный отпад.
Я покраснел. Соглашаясь на предложение Константинидиса, я не ожидал, что квартира окажется такой огромной и такой роскошной. Из-за своей высоты здание банка показалось мне не таким большим по площади, каким было на самом деле, и я решил, что четверть пентхауса – не слишком много. И уж тем более я не ожидал, что квартира, в которой никто постоянно не жил, будет так шикарно обставлена. К тому же я рассчитывал разделить ее с обоими министрами и нашим главным «кадровиком» коммодором Максимовым, но все трое категорически заявили, что будут дневать и ночевать в офисе. Вот так и получилось; что квартиру занял только я с Элис и Линой…
На двадцать восьмом этаже сотрудники отдела по закупке кораблей и вооружения уже установили свои компьютеры, подключились к сети и изучали имеющиеся на рынке предложения. Сам министр ВПК отсутствовал – узнав об окончании совещания с банкирами, он отправился к министру финансов, и по пути мы разминулись.
В одной из комнат за терминалом сидела рыжеволосая Кортни Прайс – помимо диплома пилота, у нее была также степень бакалавра по кораблестроению, и я решил, что сейчас она принесет больше пользы здесь, чем маясь от безделья на корабле. Министр не возражал, хотя у него хватало и своих специалистов.
Я подошел к Прайс и опустился на соседний стул.
– Привет, Кортни. Что-то уже раскопала?
– Вроде бы да, кэп. В свободной продаже есть три сотни новых военных кораблей от четвертого до второго класса. Еще пара десятков – первого и линейного[8]. Кое-что можно перекупить, выплатив заказчикам отступную, – но тут нужно еще прозондировать почву. На днях ожидается крупная партия корветов, фрегатов, легких эсминцев и крейсеров, – она подчеркнула ухоженным ногтем строку на дисплее, – но пока не ясно, кто их заказал.
– Мы, – ответил я. – В правительстве опасались, что мы не успеем их перехватить и они пойдут обычным кружным путем. Но, к счастью, мы успели. Это хорошо. Что там еще?
– Разных шаттлов и катеров тьма-тьмущая. Среди них особо выделяются – но далеко не в лучшую сторону – зарконские катера-истребители, сто двенадцать единиц. На рынке уже восьмой месяц, первоначально за них заломили неслыханную цену, потом ее снизили до разумных пределов, но за все это время было продано только три корабля. У них не слишком хороши технические характеристики, а вдобавок обнаружился серьезный дефект в вооружении.
Я фыркнул:
– Еще бы! Заркон – планета с отсталой технологией. Конечно, не такой отсталой, как у Ютланда, но мы по крайней мере не тщимся строить межзвездные корабли, а только ремонтируем и модернизируем их. Не думаю, что министра заинтересуют эти инвалидные птички. Даже самые лучшие катера не приспособлены для беспрерывного перелета на тысячу восемьсот светолет. А этим в пути понадобится как минимум десяток профилактических остановок – слишком много мороки. Что дальше?
– Собственно, это все, что я успела найти при беглом осмотре рынка. Ну, если не считать бывших в эксплуатации кораблей, таких хоть пруд пруди. Но каждый из них нужно тщательно проверять – насколько я знаю, продавцы обычно занижают процент износа. – Прайс немного помолчала. – Правда, есть еще один корабль, но это… гм, это всего лишь мечта идиота.
– А именно?
– Ударный авианосец. Новый. С потрясающими техническими характеристиками. Ужасно навороченный. Построен лишь полгода назад на Брешианской верфи по заказу Космофлота Республики Фудзи. По условиям контракта доставлен в систему Вавилона и здесь застрял, так как фудзианское правительство оказалось не в состоянии выполнить все финансовые обязательства. Брешианцы собираются выставить его на аукцион.
Я покачал головой:
– Это нам не годится. Как и десантные транспорты, авианосцы – чисто наступательные корабли. Для обороны они бесполезны – куда удобнее, дешевле и безопаснее держать авиацию на наземных аэродромах. А нападать на другие планеты в наши планы пока не входит.
