Вячеслав Шалыгин - Кровь титанов
– Идите, голуби мои, – не глядя на товарищей, приказал Громов, сам между тем не двигаясь с места.
Воины во главе с Яматой покинули зал, и двое главных чиновников государства остались наедине. Понимая, какой разговор намерен начать Громов, Диктатор взмахнул обеими руками и помотал головой.
– Даже не вздумай устроить мне здесь сцену, Аврелий! – предупредил он Воина. – Лучше поставь себя на мое место! Идет война, и я не имею права на ошибку!
– У меня очень мало Воинов, – спокойно заявил Громов. – Может сложиться так, что мы проиграем войну, и за свои ошибки тебе станет не перед кем оправдываться.
– Один Воин ничего не решит, – возразил правитель.
– Если ты не отпустишь Алексея, мои ребята перестанут тебе доверять. Какой смысл защищать государство, которое стремится тебя уничтожить?
– О чем ты говоришь?! – возмутился Диктатор. – У меня нет претензий к остальным Воинам! Но я никогда не признаю факт того, что вы непогрешимы! Если мысль о том, что товарищ может оказаться предателем, способна выбить твоих соратников из колеи, грош им цена! В любом стаде найдется паршивая овца, и это надо переносить спокойно, как природные явления, вроде дождя или засухи. Не биться в истерике, а принимать как естественную выбраковку, которая рано или поздно должна была начаться даже в таком серьезном коллективе, как ваш орден! Вечной идиллии не бывает, Аврелий! Очнись сам и разбуди своих засидевшихся без дела юношей!
– Не дай тебе создатель ошибиться, – упрямо заявил Громов, грозя правителю узловатым пальцем. – Ты меня знаешь, Володя…
– Ты же видишь, даже имея на руках все необходимые доказательства, я не спешу с окончательными выводами, – правитель отвел взгляд в сторону.
– Послушай меня, как старого и опытного человека, – смягчив тон, попросил дед Аврелий. – Даже у ленты Мебиуса есть вторая сторона – её толщина. Взгляни на проблему повнимательнее. Самурай высказал дельную мысль. Так ли уж честен тот, кто раздобыл тебе эти улики? Нет ли у него своего интереса в этом деле? Подумай над этим, Вова.
– Я подумаю, – пообещал Диктатор. – Но ничего не обещаю…
– Подумать – это само по себе весьма ответственное обещание, – назидательно заметил Громов.
– Даже если документы – фальшивка, – уступая Воину, сказал правитель, – разве ты не чувствуешь, чем запахло это дело?
– Давно протухшими секретами? – Громов покачал головой. – Сомневаюсь я, товарищ правитель, что «Олимп» Туркина имеет отношение к делам давно минувших дней. Откуда могли взяться в голове молодого титана воспоминания о том, чего официально не было?
– Но ты же прекрасно знаешь, что Олимп не вымысел, – возразил Диктатор.
– Кому же об этом знать, если не мне? – дед Аврелий усмехнулся. – Таблицы умножения не хватит, чтобы подсчитать, сколько олимпийцев побывало в прицеле моего боевого костюма. Вот потому я и сомневаюсь. Разве мог хоть кто-то из них выжить в том аду?
– Возможно, сохранились какие-то летописи? – предположил правитель.
– Даже если так, – Громов упрямо покачал головой, – из ордена олимпийцев не уцелел ни один человек. Я лично проверял списки. Мы уничтожили не только самих Воинов Олимпа, но и всех их родственников, жен, детей и любовниц. Они не могут воскреснуть спустя семьдесят лет, да ещё и на Марсе, ведь в природе не осталось даже генетической памяти о существовании этих людей. Мы стерли и переписали заново не только часть истории, но и часть биологической программы развития человечества. Высшая ступень эволюции – титаны, и никто этот факт уже не оспорит!
– Но кто вложил в подсознание твоего Воина это слово?! Кто нас атакует?! Кто пытался изолировать меня при помощи направленного потока искаженного времени? Почему нет вестей от армады? Как ты ответишь на все эти загадки?
– Пока никак, но я подумаю, – спокойно ответил Воин и, не прощаясь, направился к выходу.
8. Сектор 119
Сержант Джемисон поправил одежду и взглянул в зеркало. Программа медицинской реабилитации завершилась вполне успешно, и полицейский чувствовал себя абсолютно здоровым и полным сил. Возможно, дополнительную энергию сержант черпал из осознания особой ответственности, которую в связи с объявленным военным положением государство возложило на всех служителей закона. Теперь Джемисону предстояло работать с двойным напряжением, ведь в задачи полиции отныне входило не только поддержание порядка, но и руководство милицейскими подразделениями, а также силами самообороны. Из подвергшихся вражеской бомбардировке секторов приходили довольно неутешительные сообщения. Почти во всех сводках указывалось на то, что огромные жертвы среди мирного населения в основном связаны с недостаточной подготовкой спасательных команд и неумением обывателей быстро ориентироваться в экстремальной ситуации. Люди гибли под обломками уровней, пытаясь за стенами и опорами несущих конструкций укрыться от излучения взрывающихся реакторов. Те же, кто рисковал остаться на открытой местности, гибли от радиации или сгорали в лучах прямых попаданий вражеских пушек. Наиболее сообразительные и быстрые граждане успевали защититься от вышеуказанных напастей расстоянием, то есть уезжали в другие сектора, но и среди них находились те, кто выбирал не самое удачное направление и снова попадал под удары. После первой атаки врага, когда оборонительные системы допустили ряд непонятных специалистам сбоев и позволили врагу выйти на ближнюю орбиту, планету охватила паника, но успешное отражение второй атаки вернуло людям веру в Воинов, и волнение постепенно улеглось. Разрушенные и зараженные уровни были загерметизированы и под потолок залиты очищающей массой, которая быстро связала радионуклиды, а заодно и смыла часть сажи. Все поврежденные реакторы, после отключения и очистки, были демонтированы и отправлены в молекулярные конвертеры, где превратились в запасы слаборадиоактивного топлива для новых установок, быстро собранных на месте прежних. После восстановления нормального радиационного фона и энергоснабжения на поврежденные уровни вернулись специалисты и добровольцы, которые сразу же взялись за восстановление основных конструкций; предприятий и жилищ.
Все эти мероприятия потребовали не слишком больших затрат времени, а потому, когда ночная, атакованная, часть планеты стала дневной, раны, нанесенные врагом, уже наполовину затянулись. Энтузиазм возбужденных близостью смертельной опасности людей и неутомимость универсальных роботов превращали Титан в некий бессмертный, самовосстанавливающийся организм.
Тем не менее наступление очередной ночи вызывало у большинства жителей далеко не однозначные чувства, диапазон которых простирался от тревожного ожидания до тихой истерики. Репортажи из пострадавших районов были слишком натуралистичными, а слухи самыми невероятными. Беженцы, приехавшие из атакованных секторов, рассказывали о бессилии военных и о том, что даже во время второй атаки, по утверждению официальных инфоканалов успешно отбитой, несколько выстрелов вражеских орудий все же не были перехвачены и попали в цель. Но самым тревожным из слухов было утверждение, что весь Титан обороняет всего лишь три десятка Воинов.
– Это чистая правда, – признался Джемисону Зарубин, перед.тем как уехать на совещание в штаб контрразведки. – В помощь Воинам на орбиту отправляются даже некоторые из контрразведчиков и почти все офицеры спецподразделений полиции, например, я.
– А как же наше расследование? – сержант развел руками. – Без вас я вряд ли сумею задержать подозреваемого, если он снова появится в доме Туркина.
– Я не могу сказать этого с полной уверенностью, но, скорее всего, миссия злодея заключалась в том, чтобы привлечь наше внимание к Туркину и заставить порыться в его столе, – ответил инспектор. – Если я прав, то в ближайшее время он не вернется.
– А как быть с киллером?
– Заприте его в одиночной камере своего участка,– посоветовал Зарубин. – Как только представится возможность, я пришлю к вам специалиста из отдела «Спрут». Он допросит загадочного господина Стелса по особой методике и, уже исходя из результатов этой беседы, решит, как поступить с пленником дальше. Но главное, сержант, не упускайте из виду доктора Васильева и его ассистентку. Я пока не до конца разобрался в их роли во всем происходящем, но подозреваю, что она отнюдь не самая незначительная. Если к вам в руки попадут какие-то серьезные улики, можете вызвать меня по экстренному каналу – Вот вам жетон с кодом.
– Вам, пожалуй, будет не до того, – Джемисон спрятал жетон в карман.
– Тогда я отправлю к вам своего автономного фантома, – пообещал контрразведчик. – Он не столь опытен в проведении следственных мероприятий, но обладает достаточно гибким мышлением и умеет строить логические схемы. Кстати, я бы советовал вам включить в группу и собственного виртуального двойника. Тогда вам будет легче общаться с моим «киберэго».
