Брайан Ламли - Дом Дверей: Второй визит
– У меня все в порядке, – донесся из самой густой тени голос Фреда Стэннерсли. – Но Кину Сун… Он отключился. Но он дышит… Вероятно, просто ударился и отрубился. Или потерял сознание от прежних ран. Не могу определить.
Пока они говорили, Джилл осторожно прополз на четвереньках ко «входу» в эту металлическую пещеру.
Их убежище было не настоящей пещерой, а пустым пространством в нагромождении, горе, городе, состоящим в основном из неработающих частей машин. А те части, которые работали, не имели смысла…
Когда Джилл добрался до «входа» в пещеру – проема, где за перевернутыми обломками бесполезных частей машин открывался невероятный вид, он увидел, что это и в самом деле тот же мир. Никаких сомнений быть не могло.
Анжела попыталась не зарыдать, когда, последовав за ним, прошептала:
– Спенсер! Снова все то же?
– Боюсь, да, дорогая, – кивнул он. – Но прежде, чем мы еще что-нибудь предпримем, я хочу, чтобы это увидел еще кто-то. И хочу, чтобы она увидела это сейчас. – Повернув голову, он позвал:
– Миранда! – Та подползла к экстрасенсу и, лежа между Джиллом и Анжелой, она увидела мир безумных машин. Увидела то, что увидел впервые Джилл, когда провел ночь в этой странной механической Вселенной: на фоне чернеюще-индигового горизонта хаотическое нагромождение небосклона – путаница из накренившихся, покрытых коростой ржавчины башенных поршней, шпилей с верхушками, как у буров.
Пейзаж походил на обложку книги фантастики сороковых годов. Невероятная сцена освещалась пульсирующими красно-оранжевыми огнями, вырывавшихся из коксовых печей и домен. Их пламенные голоса звучали громовым ревом, разносящимся по брошенным ущельям улиц, образованных осевшими скелетами строений, тонувшими в темноте или освещенными лишь частично.
Ближе, но глубоко в недрах города глухо звенел, словно какой-то подземный копер, огромный молот: Тут-тум! Тут-тум! Тут-тум! Эти глухие вибрации, передававшиеся через металлические обломки давно вышедших из употребления машин, ощущались, словно биение крови в ухе, прижатом беззвучной ночью к подушке.
– Посмотрите-ка вон туда, – посоветовал Джилл.
Миранда посмотрела.
В той стороне, куда он показывал, силуэт города из мертвых или умирающих машин подсвечивался горсткой рассеянных огней – белых, желтых, красных и зеленых. И там, установленное в центре большой полосы чернильной темноты, что-то гигантское монотонно кивало двойными, блистающими головками молотов над вращающимся желтым светильником. Гремели и ржаво лязгали цепи… Какая-то странная длинная колесная штука пыхтела, словно порванные меха, выпуская дым и пар. Она каталась по рельсам, а огни спереди и сзади меняли цвет при каждой смене направления.
А в небе…
Звезды выглядели, словно яркие серебряные шарикоподшипники, все одинакового размера, излучающие свет слабыми розовыми волнами.
– Звезды!.. – ахнула Миранда, а затем умолкла, так как не знала, что еще сказать.
– Луны этого мира я не видел, если тут, конечно, есть луна, – тихо сообщил ей Джилл. – Но если есть, то, держу пари, она будет шестиугольной, как гайка, а ее кратеры – идеально круглыми, словно просверленные каким-то космическим механиком. А мелкая металлическая стружка будет свалена в виде серебряных гор. Сделано с большой фантазией, не правда ли? Но подождите до завтра, и когда увидите солнце…
Тут Миранда обрела голос:
– Машинный мир, – объявила она. – Я читала о нем в вашем докладе.
– Точно, – подтвердил Джилл. – Располагайтесь поудобнее, так как сегодня ночью мы никуда не пойдем. Нет, только не сегодня. Это уж определенно.
– Спенсер, – запинаясь, пробормотала она. – Я должна извиниться перед вами… Я… ну, у меня имелись свои сомнения. И я сваляла дурака.
– Оставьте, – остановил он ее. – Поверьте, вы не одна сомневались. – И добавил про себя: «И у меня такое ощущение, что ты также не единственная, кто свалял дурака».
Глава пятнадцатая
Утро.
Рассвело.
В лицо Джилла ткнулся сухой, как кость, нос Барни, а по коже скользнул его влажный язык. Экстрасенс почувствовал, как язык дворняги пытается содрать кожу с его лица, проснулся и оттолкнул пса. Повсюду вокруг Джилла зазвучали недоуменные и жалобные стоны, когда остальные члены группы проснулись.
Джилл чувствовал себя так, словно у него все тело в синяках. Фактически, у него были-таки синяки по всему телу. Анжеле повезло больше; она спала на плавно изогнутом листе штампованного металла, походившего с виду на капот автомобиля. Его кромка оставила борозду на предплечье Джилла, там, где он во сне обнял рукой Анжелу.
Но остальные пребывали не в лучшем виде, их кожа и одежда сделались красными от ржавчины и металлических выступов. Только теперь они увидели, из чего на самом деле состояла их пещера.
– Свалка утиля, – пробормотал Фред Стэннерсли. – Обломки наихудшего проекта неудачливого изобретателя.
– Мой мир, – признался Джилл. – Ты прав, это – страна сбывшихся кошмаров. Моих кошмаров. Оглянись и увидишь, что я имею в виду.
Анжелу и Тарнболла буквально охватило дежа вю, парамнезия. Они уже бывали здесь, но прошлое отступило в бездну, куда отправляются все дурные воспоминания. Но было тут и нечто новое, нечто такое, с принятием чего они боролись изо всех сил. Стоило лишь оглядеться, как им мигом все вспомнилось.
Свет – расплывчатый пыльный луч дневного света – проникал в пещеру через овальный «вход», а также пробивался дымчатыми лучами через отверстия в плотно уложенном потолке. Но это не было «потолком» в обычном смысле слова, да и стены не выглядели стенами. фактически, пещера являлась просто-напросто норой, которая чудом не обрушилась. Когда же металлические подпорки поддадутся, то она просто-напросто сомнется, как старый автомобиль под прессом.
Неожиданно осознав этот факт, семеро спутников Джилла (Кину Сун снова пришел в сознание и благодаря ночному сну выглядел куда лучше) умолкли и стали двигаться осторожнее, перелезая через препятствия на металлическом полу. В самом деле, они оказались на гигантской свалке утиля.
Повсюду, словно сталактиты, свисали трубы, провода и порванный металлопластиковый кабель, а пол был завален ржавеющими рычагами, гайками, болтами, поршнями, домкратами и металлическим ломом всех видов, размеров и родов. Тут имелись всевозможные механические приспособления: рычаги, универсальные соединения, распределительные валы, ременные приводы, червячные передачи, храповые механизмы и собачки, колено-рычажные соединения, шарикоподшипники, и шестерни. Пещера Аладдина, полная утиля. Изумительная для большинства членов группы Джилла… но подобная ожившему кошмару для самого Джилла.
Если бы остальные присмотрелись повнимательней, то увидели бы то, что увидел он, то, что он знал с самого начала: ни одна из этих деталей никогда не работала.
Смазанные шарики шарикоподшипников, высыпавшиеся из разломанных дорожек качения, были слегка грушевидными; шестерни в коробках передач не соответствовали друг другу и не сцеплялись. Будь эти металлические детали людьми, то они все до единого оказались бы жертвами талидомида[12], цирковыми уродами или бедными, пускающими слюни идиотами. Обыкновенные машины «разговаривали» с Джиллом, а эти штуки орали на него… или орали бы, если бы он им позвонил. Вот поэтому-то Джилл и занялся другими вещами. Стал искать провизию.
– Что случилось с багажом, когда мы прошли через дверь? – голос Джилла ворвался в мысли остальных, когда те осматривались кругом.
Раньше Анжела, Тарнболл и Уэйт таскали сумки-баулы с такими предметами, как запасная одежда, бинты, сухие фрукты, несколько банок мясных консервов, сгущенный шоколад, входящий в военный сухой паек, и воду в флягах. Не очень обширный список. Однако главной заботой Джилла была вода.
Джек Тарнболл все еще «нес» свою сумку. Он просунул руки через ремни так, что сумка сидела у него на плечах, словно армейский ранец. Сказывалась воинская подготовка.
Джордж Уэйт взглянул на Миранду, которая какой-то миг выглядела озадаченной:
– Сумка-баул Джорджа… Ну, именно ей я и воспользовалась, устраивая поудобней Кину Суна после того, как мы разобрались с его страшными ранами. Последний раз я видела ее как раз перед тем, как появилась та дверь.
– Полагаю, это я виноват, – пробормотал Уэйт. – Я был так занят, что…
– Никто тут не виноват, – резко оборвал его Джилл. – У меня тоже нет рюкзака, только несколько предметов в карманах. Это для того чтобы оставаться не обремененным, чтобы ничего не препятствовало мне…
– Ты не хотел вновь попасть сюда? – догадался Фред Стэннерсли.
– Да, – кивнул Джилл. – Не хотел. Так или иначе, но о провизии мне пришло в голову спросить, потому что Барни изнывает от жажды. Надо напоить пса.
– Я позабочусь об этом, – вызвалась Анжела.
– Не переборщи, – предупредил ее Джилл. – И, пожалуйста, увлажняй ему нос. Этот нос для нас чертовски важен.
