Алекс Орлов - Грабители
Людоед резко дернулся и, падая, выронил берцовую кость, которую глодал. Жак тотчас перевел прицел на другого и снова выстрелил. Он заработал, как машина, отслеживая каждое движение врагов и упреждая их действия своими быстрыми пулями.
Застигнутые врасплох, людоеды падали и падали, а Жак с удивительным остервенением все давил на курок, чувствуя настоящий охотничий азарт.
Неожиданно один из них рванулся по трупам своих товарищей и дернул потайной рычаг, спрятанный в нише. И, прежде чем пуля Шапиро сразила людоеда, за спиной Жака грохнул взрыв. Все содрогнулось, когда огромные пласты горной породы стали засыпать коридор – единственный путь к отступлению.
Каменный обломок докатился до Жака и больно ударил его по ноге.
Последних воинов из пещерной команды Ральф и Тони добивали уже вдвоем. И, только разделавшись со всеми, они окликнули Монро.
– Лейтенант, ты живой?! – спросил Шапиро.
– Что с вами, сэр?! – вторил ему Тони Лутц. И он и Ральф видели, что прохода в пещеру больше не существовало и часть обломков обрушившегося свода завалила позицию Монро.
– Да все нормально! – крикнул в ответ Жак, весь серый от покрывавшей его пыли. – Просто камень по ноге ударил, вот проверяю – цела ли.
Высвободив ногу из-под завала, Жак осторожно согнул ее в колене и понял, что все в порядке. Затем осторожно поднялся и оглядел поле боя.
Картина открылась весьма внушительная: беспорядочно разбросанные тела, хищный оскал на застывших лицах и руки, сжимавшие оружие, которое не успели пустить в ход. В большом костре теперь валялся один из людоедов, а его одежда полыхала ярким пламенем, давая возможность осмотреть всю пещеру.
– Ну что, пойдем вниз, – сказал Жак.
– Другого выхода у нас нет, – согласился Лутц, держа винтовку наизготове.
Монро стал осторожно спускаться по высоким выщербленным ступеням, а Шапиро и Лутц страховали его, стоя на втором ярусе.
Жак делал шаг за шагом, внимательно следя за телами поверженных врагов. Любой из них мог оказаться легко раненным, и тогда...
И вдруг лежавший слева от Монро людоед вскинул руку, и в ту же секунду в него впились две пули, посланные Ральфом.
Жак с облегчением выдохнул наполненный гарью воздух.
– Постойте, сэр. Так дело не пойдет! – остановил его Шапиро и тоже спустился вниз. Вслед за ним сошел Лутц.
Теперь на их винтовках блестели штыки, и Жак уже знал, что они предпримут.
Бойцы по-деловому разделили работу между собой и принялись за ее исполнение, а Монро с намеренным запозданием шел позади, благодарный, что его не заставляют делать то же самое. Одно дело сцепиться с врагом в бою и совсем другое – всадить штык в раненого.
Когда все закончилось, Ральф и Тони вытолкнули из костра дымящегося людоеда, а затем осторожно сняли с вертела то, что осталось от одного из их товарищей.
– Нужно найти останки третьего и снять Торнстена, – сказал Шапиро.
– Там есть большая дверь, – заметил Жак. – Думаю, что за ней мы отыщем клочок земли, чтобы похоронить их по-человечески.
Тони подбросил в костер сучьев, после чего он с Ральфом направился в дальний конец пещеры, где стояла клетка с пленником.
Монро прикрывал их сзади, целясь в проем обнаруженной им двери на случай, если кто-то попытается войти.
Лутц подошел к клетке, сбитой из толстых реек, и, взглянув на испуганного человека, спросил:
– По-нашему говоришь, урюк, или как?
– Я... Я не урюк, я Хосмар – торговец пряностями, – с достоинством ответил пленник и распрямился, насколько позволял низкий потолок клетки.
– Урюка зовут "Хосмар", сэр! – продублировал Тони и, потеряв к обитателю клетки всякий интерес, пошел к Шапиро.
Вдвоем с Ральфом они стали обследовать доски двери, которые от многолетнего воздействия пыли и копоти превратились в камень.
– Как вы сюда попали? – спросил Монро, открывая тяжелый засов узилища.
– Какое большое спасибо я вам хочу сказать! – принялся благодарить торговец. – Какое большое спасибо!
Он выбрался из клетки и, разогнув спину, заохал:
– Какое же... ох! вам спасибо... ох!
– Так как вы сюда попали? – снова спросил Жак.
– Меня послал Мастар, староста Урюпина. Мы дальние родственники, и я иногда помогаю ему в делах управления городом. Он попросил, чтобы я сходил посмотреть, цела ли галерея – раньше мы ходили по ней в Энно-Вайс, когда были еще маленькими... это... кнагус, то есть детьми.
– Ну и что?
– Я поднялся на гору, а дальше идти было нельзя – кто-то построил стену. Я стал стучать посохом, чтобы проверить ее толщину, а тут выскочили мясоеды, и все...
– Мясоеды? – переспросил Жак.
– Да. Они хотели меня съесть, но потом поймали ваших солдат и сказали, что такого это... броппус, то есть дерьма, как я, они уже объелись, а "братьев Василия" еще никогда не пробовали...
– "Братьев Василия"?
– Да, вас все так называют – и в Урюпине, и в Энно-Вайс. А я сразу подумал, что ничего хорошего у них не выйдет, и вот – как в руны смотрел, – Хосмар всплеснул руками и поправил на голове небольшую шапочку, украшенную вышивкой.
– Солдаты были живыми, когда их притащили? – спросил подошедший Шапиро.
Хосмар обернулся и, встретившись со взглядом Ральфа, попятился.
– Рета баранома хи... – заговорил он на родном языке, но тут же исправился: – Простите меня... Нет, солдаты были мертвые.
– А зачем ты вообще выяснял эту дорогу? – снова спросил Шапиро. Каждое слово он выговаривал так, будто бросал перепуганному Хосмару обвинение.
– Мастар хотел показать ее вашему командиру...
При упоминании о командире Жак спохватился и, вытащив рацию, нажал кнопку вызова. Однако он не услышал даже слабых помех – в пещере рация работать отказывалась.
57
Из дальнейшего допроса Хосмара удалось выяснить, что единственный выход из пещеры вел на тропу, которая спускалась вниз, к подножию гор.
Дверь открывали только снаружи, но для этого в нее требовалось сильно постучать. А еще Хосмар сказал, что в Энно-Вайс ведут только две дороги: одна из пещеры, а другая с плато, куда уже поднимали "скаутов".
– Значит, чтобы вернуться к Урюпину, мы должны пройти по долине Энно-Вайс и...
– Правильно, – кивнул Хосмар. – Добраться до города Люктинга и подняться по большой дороге до самого плато.
– И нам дадут туда пройти?
– Нет, не дадут, – категорично заявил Хосмар,
– Что же ты, урюк, тогда так гладко расписываешь? – строго спросил Лутц.
– Почему он говорит "урюк"? – задал вопрос торговец, обращаясь к Монро.
– Тони, не говори ему "урюк", он же теперь наш проводник, – попросил Жак.
– А что тут такого, сэр? Урюк, между прочим, едят. Это такая рыба в баночках...
– Я не рыба в баночках, я "сэр", – со значением произнес торговец пряностями, поняв, что "сэр" это лучше, чем "урюк".
Видя, что Лутц уже заготовил гневную тираду, Монро остановил его жестом и, обращаясь к Хосмару, спросил:
– Сколько людей ты видел – там, с той стороны? – и Жак указал на дверь, ведущую в Энно-Вайс.
– Три больших человека, – сказал Хосмар. – Очень больших...
– Три – это не проблема, но там могут быть и другие, – заметил Шапиро и стал менять магазин, поскольку прежний был опустошен на две трети.
То же самое проделали Монро с Лутцем, а Хосмар с интересом и уважением наблюдал за манипуляциями военных.
Когда он понял, что "братья Василия" все же собрались стучать в дверь, то напомнил еще раз:
– Это очень большие люди, очень.
– Спасибо, приятель, мы уже слышали это, – отозвался Лутц, едва удержавшись, чтобы снова не обозвать торговца "урюком". – Ты лучше отойди к стеночке, а то тебя и зацепить могут.
То, что нужно поберечься, Хосмар понял и спрятался за клетку, в которой прежде сидел.
– Ну что, готовы? – спросил Шапиро.
– Готовы! – ответили Жак и Тони.
– Тогда я стучу, – и с этими словами Шапиро изо всех сил стал бить ногой в дверь.
Вскоре с той стороны загремели тяжелые засовы, и дверь наконец отворилась.
– Твою мать... – только и смог сказать Ральф вместо того, чтобы немедленно нажать на курок.
Загораживая весь просвет, в дверном проеме стоял трехметровый колосс и так же удивленно рассматривал Ральфа. По виду это был такой же пехотинец в кожаных доспехах, как и те, что усеяли своими телами пол в пещере, однако его огромный рост и руки, похожие на клешни, внушали ужас.
Наконец гигант понял, что перед ним враги. Его дубинка громко лязгнула и неожиданно ощетинилась острыми лезвиями.
Шапиро спустил курок, и колосс пошатнулся от сильного удара. Тем не менее он не упал, а лишь отступил и, наклонив голову, словно бык, бросился вперед. Еще несколько пуль, выпущенных Монро и Лутцем, поразили его, и гигант, завалившись на сторону, врезался плечом в притолоку.
От страшного удара содрогнулась вся стена, однако она выдержала, а сраженный колосс повалился на землю, выпустив из рук необычное оружие. Словно почувствовав, что осталось без хозяина, оно с тем же мелодичным звоном втянуло лезвия внутрь и превратилось в толстую металлическую дубинку.
