Владимир Михайлов - Беглецы из ниоткуда
Вынырнул и – нимало не смущаясь тем, что передвигаться пришлось в пустоте, – полетел к кораблю. Именно туда, где Проницатель бывал уже в своем нормальном существе и успел обеспечить свою безопасность от каких-либо угроз. Поскольку неуязвимых существ не бывает, то и у Проницателя, естественно, были свои уязвимые места.
За несколько минут он достиг поверхности «Кита», а еще через секунду-другую исчез под нею.
Теперь ему оставалось лишь ознакомиться как следует с внутренним устройством корабля и найти в нем кое-какие инструменты. Они не были бы нужны для переговоров. Но Проницатель помнил, что в случае неудачи он должен уничтожить объект. Для этого предстояло работать с веществом – следовательно, обладать и вещественными инструментами. Масса корабля была слишком велика, чтобы с ним можно было покончить, используя тот ограниченный запас энергии, каким располагал Проницатель.
Для людей его вторжение осталось совершенно незамеченным.
Глава 4
ЗЕМЛЯ
Физика доктора Авигара Бромли лихорадило. Возможно, даже температура поднялась намного выше нормальной, и лоб был в поту. Но винить в этом простуду или какого-нибудь зловредного микроба было бы совершенно неправильно. И сквозняки, и инфекция были тут никоим образом ни при чем.
Нервы, нервы...
Собственно, а что удивительного?
Впрочем, нервы – это уже во вторую очередь. А первоисточником зла сделалось научное наследие доктора Хинда, в котором Бромли, оказавшись в составе комиссии, начал разбираться сперва с немалой досадой (повод весьма печальный, чувствуешь себя кем-то вроде могильщика, а к тому же еще и безвозвратная потеря времени), затем – с нарастающим интересом, а вот теперь еще и с вовсе странным чувством: смесью досады, зависти, обиды и даже возмущения.
На то были свои причины.
Заключались они прежде всего в том, что доктор Бромли вот уже почти двадцать пять лет вел определенные исследования по контракту с Главным штабом Защиты Федерации...
* * *Юрия Еремеева волновало совсем другое. Ничего удивительного. Он не знал не только о гибели доктора Хинда, но и о самом существовании ученого. У молодого спасателя были свои заботы и проблемы.
Последнее время его заботили прежде всего сны. Они были тревожными и печальными. После них он просыпался совершенно не отдохнувшим, наоборот – болела голова, дрожали руки, и даже сердце давало сбои.
Начавшись не так давно, сны стали сниться ему каждую ночь – регулярно, словно были кем-то запрограммированы. Хотя прежде, за все двадцать два года его жизни, ничего похожего с ним не происходило.
Ему снилась мать.
Он помнил ее очень смутно. Мальчику было четыре года, когда корабль, на котором она с отцом возвращалась, как ему потом объяснили, из поездки на далекую Антору, попал в какую-то аварию и не смог вернуться ни на Землю, ни на какую-либо другую планету Федерации. Хотя никто не говорил, что корабль погиб вместе с находившимися на нем людьми, но какая разница – как называть? Все равно, родителей Юрий лишился и постепенно привык к этой мысли, тем более что материально он не очень пострадал: компания «Трансгалакт», которой принадлежал исчезнувший корабль, назначила ребенку пенсию, достаточную, чтобы он мог жить и учиться в неплохом интернате, куда его определили, и потом закончить образование и получить специальность. Когда пришла пора выбирать, он предпочел работу, связанную с природой, и вот уже четыре года жизнь его проходила по большей части в высоких нагорьях Азии, а в городах ему приходилось бывать редко. От этого Юрий, кстати, не страдал; похоже, он не очень нуждался в обществе себе подобных.
И все было хорошо и спокойно – пока мать не стала навещать его во сне каждую ночь.
Она была не такой, какой рисовали ее полустертые воспоминания, но старше и без той постоянной улыбки, запомнившейся сыну, пожалуй, больше всего. Наоборот: она выглядела грустной, порой даже на ее глазах блестели слезы. И ничего не рассказывала, не объясняла; каждую ночь просила только об одном: чтобы он откликнулся, поговорил с нею, рассказал, как ему живется, помнит ли ее и отца.
У нее же, по ее словам, все было хорошо.
И он во сне, разумеется, разговаривал с нею, о чем-то рассказывал, что-то спрашивал. Жаль только, что, проснувшись, помнил лишь то, что говорила она, и напрочь забывал то, что отвечал и о чем спрашивал сам.
Первые несколько ночей эти неотвязные сны казались ему интересными. Потом начали раздражать. А ощущение, что мать просит его о помощи, а он и представления не имеет, как ей помочь, со временем стало совершенно выводить его из себя. Юрий чувствовал, что становится нервным и все хуже контролирует себя. Он понимал, что для человека, одиноко живущего вдалеке от больших поселений, в условиях, где каждый неверный шаг может оказаться последним, такое состояние достаточно опасно.
Поэтому, когда никакие его усилия не помогли избавиться от привязчивых снов, он решился, запер свой дом и улетел в город, чтобы посоветоваться с невропатологом.
Врач, внимательно выслушав, сказал:
– Конечно, я могу дать вам лекарство. Но нет таких, что избирательно действуют только на сновидения. Наши средства просто притупят вашу восприимчивость – а это, насколько я понимаю, вашей работе противопоказано.
С этим нельзя было не согласиться.
– Что же мне делать? – спросил обескураженный Юрий.
– Если хотите, я дам вам адрес другого врача. Он работает во второй традиции. Думаю, он сможет помочь вам больше, чем я или мои коллеги.
– Вторая традиция? Что это такое? – Юрий раньше к врачам не обращался, потому что не болел.
– Они работают без лекарств. Пользуются старинными способами... Но они сами вам расскажут лучше. Врач, о котором я говорю, – мой давний приятель, и за него я могу поручиться. Хотите?
– Хорошо. Попробую...
И Юрий незамедлительно отправился по названному адресу.
Там его приняли почти сразу. Снова пришлось рассказать – и не только о своих снах, но, одно за другим, по сути, всю свою недолгую жизнь.
Когда он закончил, врач заговорил не сразу. И сказал вовсе не то, чего ожидал молодой человек.
– Освободить вас от этого, конечно, можно. Нет никаких сложностей. Но вот – нужно ли?
– Не понимаю вас...
– Вы можете остаться в городе на ночь? Работа стерпит?
– Н-ну, до завтра – пожалуй, – ответил Юрий, подумав.
– В таком случае... У вас есть, где переночевать?
– Да найду что-нибудь.
– Нет надобности. Оставайтесь здесь, у меня. А завтра вместе поедем в одно место, к очень интересному человеку. Он и объяснит, почему вам никак не следует бороться с этими сновидениями – скорее наоборот.
– Согласен, – сказал Юрий, которого слова врача успели уже заинтересовать. В возрасте Юрия люди еще склонны увлекаться всем, на чем лежит какой-то отпечаток таинственности. Это позже они начинают ее бояться.
* * *Юрий надеялся, что на новом месте – в гостевой спаленке в доме доктора второй традиции – привязчивый сон не найдет его. И заснул с удовольствием в этой приятной надежде. Он не обратил ровно никакого внимания на то, что обстановка спальни была в какой-то степени странной: помимо всего, что нужно было, чтобы с комфортом отдохнуть, тут находились еще какие-то штуки, которым в спальне было не место: стены были украшены металлическими дисками, большими и поменьше, плоскими и вогнутыми, самый большой из них помещался на потолке прямо над очень удобной кроватью; горшки с непривычными, странными на вид растениями стояли на тумбочках и этажерках, некоторые из них источали тонкий и непривычный запах – может, благодаря ему тут дышалось очень легко. Помимо туалетного столика, здесь стоял и другой – длинный и узкий, занимавший целую стену, и он был уставлен аппаратами, которые Юрий принял за принадлежности аудио– и видеосистем. Наверное, здесь можно было приятно провести время перед сном. Но молодому человеку очень хотелось спать, так что он, не обращая особого внимания на весь этот антураж, быстро разделся, вымылся под душем (вода, почудилось ему, была голубоватой и уж точно обладала тем же запахом, что и цветы), лег и сразу уснул, почти уверенный, что на этот раз обойдется без тревожного сна.
Спал он крепко, и едва уловимое гудение аппаратов, включившихся сразу после того, как он закрыл глаза, его не беспокоило, вообще осталось незамеченным.
Однако не обошлось без сновидения. Все повторилось. Поэтому он встал, испытывая легкое чувство досады. Хотя никто ведь и не обещал ему, что эта ночь пройдет иначе, чем другие.
Он успел уже умыться и одеться, когда в дверь постучали. Вошел доктор и пригласил Юрия позавтракать.
За завтраком оказался еще один человек. Он был стар, но бодр, и глядел на Юрия с каким-то веселым интересом.
– Знакомьтесь, – сказал доктор. – Это профессор доктор Функ.
Юрий усмехнулся не очень весело:
– Кто же из вас будет лечить меня? Или это консилиум?
