Фред Саберхаген - Синяя смерть
– Не стоит! То малое, что осталось от меня, не заслуживает внимания, а тем более переживаний,– ответил он.
– Не верю. Я все еще вижу тебя. Но другого, которым ты был...
Он вновь замолчал, невнятно пробубнив что-то, сел в ожидании, когда же его оставят одного.
– Ты все еще намерен преследовать берсеркера,– спросила она. Это было скорее утверждением, чем вопросом.
Капитан рассеянно кивнул головой. Он все еще смотрел на нее, но мысли его витали далеко-далеко.
– Это тебе действительно поможет? – продолжала Полли, показав на экран.
– Думаю, что да! – сказал Доминго, откинувшись на спинку кресла и скрестив руки на груди.
Она подошла к нему поближе и присела рядом:
– Расскажи мне подробнее.
– Тебе это действительно интересно? Хорошо. Понимаешь, я пытаюсь проникнуть в мозг Левиафана, чтобы предугадать какие шаги он может предпринять в перспективе.
В устах Доминго, когда он все это объяснял, эта задача казалась почти легко осуществимой. Полли отметила про себя, что капитан сказал “он”, какие шаги предпримет “он”, имея в виду Левиафана.
– Могу ли я помочь чем-нибудь? – только и спросила она.
Он пристально посмотрел на нее, как будто увидел впервые, затем кивнул, обдумывая то, что собирался сказать:
– Да, конечно! Ты сможешь помочь... Когда придет время... Мне очень понадобится помощь. Мне нужна хорошая команда. А сейчас ... прямо сейчас ... я должен со всем справиться сам. Моделирование – вот чем я занимаюсь, а тут я только сам...
Она поняла намек Доминго: на данном этапе лучшая помощь с ее стороны – уйти с дороги. Но вместо этого, откинулась на спинку и спросила, указав на экран:
– Это очень похоже на модель в операционном зале базы, не так ли?
– Должно быть.
– Геннадиус разрешил тебе воспользоваться данными центрального компьютера и всем, что записано в памяти?
Доминго кивнул утвердительно.
– Мы все еще разговариваем друг с другом, и я сказал, что мне это необходимо. Он достаточно разумный человек и понимает, что все боеспособные корабли в округе должны быть снабжены полной информацией.
У Полли еще оставалось немало вопросов, но Доминго становился все более отрешенным и отвечал на них односложно, да и неохотно. Сознавая, что он предпочитает сейчас остаться один, Полли посидела еще несколько минут и ушла.
Она не хотела, чтобы ее присутствие было нежеланным, но ей так хотелось помочь именно ему и быть нужной именно ему...
На следующее утро за завтраком в общей столовой между беженцами разгорелся спор. Полли осталась, чтобы послушать.
Небольшая группа из двенадцати или пятнадцати человек – все члены спасательного эскадрона Доминго – была готова начать все сначала и уже сумела разработать план восстановления и реконструкции Шубры.
Другие участники спора – оппоненты, говорили, что с Шуброй покончено навсегда и назад дороги нет, восстановить ничего невозможно. Обе группы не пытались убедить друг друга в собственной правоте. Но, похоже, никогда не смогли бы прийти к одному мнению или выработать единую линию поведения.
В разгар дискуссии появился Геннадиус. Он казался бодрее и веселее, чем вчера.
– У меня для вас хорошая новость, ребята! Только что прибыл пилотируемый корабль из Главного сектора. Как мы и ожидали, там прореагировали на катастрофу в Лайоунинг. Я уверен, что правительство ответит также, когда узнает о бедствии, приключившемся с вами...
Правительственный сектор выделит средства из фонда катастроф на восстановление Шубры, как, впрочем, и для других колоний, попавших в беду.
Присутствующие обменялись взглядами. Обе группы: и те, кто стоял за возрождение Шубры, и те, кто собирался уезжать, шумно приветствовали это известие. Кто-то с надеждой спросил:
– Вы считаете это решением проблемы, командир?
– Несомненно! Насколько я знаю, сектор планирует в отдаленном будущем полностью заселить Милкпейл. Пусть сейчас это и кажется далекой и трудновыполнимой задачей.– Помолчав Геннадиус добавил:
– Я тоже хочу этого. И чем больше людей будет жить на нашей территории, тем легче будет это осуществить.
– Колонии хорошо приживаются в Милкпейле,– добавил кто-то, желая казаться оптимистом.– И потом мы уже научились хоть как-то себя защищать. Туманность все еще полна жизни.
– Да. Берсеркерам обеспечена работа еще на тысячу лет,– возразил кто-то из тех, кто во всем разуверился и намеревался уехать. Оптимисты промолчали.
Через несколько минут прерванная беседа возобновилась.
“Будущее Шубры,– подумала Полли,– наверное решается сейчас. Решается без участия равнодушного мэра и при отсутствии большинства уцелевших шубринцев, которые на своих кораблях уже отправились защищать чужие жизни и чужие дома”.
Но она не собиралась расстраиваться по этому поводу – у нее и так было достаточно причин для тревоги.
Когда Геннадиус ушел, Полли последовала за ним. Он оглянулся, посмотрел на нее и, не сбавляя шага, начал разговор, сам выбрав предмет для обсуждения:
– У меня еще один зал полон людей, там внизу.
Мимо них прошел Искандер Бейза, кивнул Полли, затем остановился и с любопытством посмотрел им вслед.
– Это не беженцы,– продолжал Геннадиус.– Это переселенцы с Сектора – потенциальные колонисты. Они были подняты по тревоге и прибыли сюда на базу сразу же после получения сигнала. Я хочу с ними переговорить лично до того, как они наслушаются о наших проблемах, из других уст. Если хотите, пойдемте со мной. Послушаете. Я буду говорить правду. Не собираюсь приукрашивать действительность.
– Спасибо. Пойду с удовольствием.
Вместе с Геннадиусом она вошла в конференц-зал, где собралось приблизительно столько же человек, сколько в недавно оставленной ими столовой, но атмосфера здесь царила совсем другая.
Собравшиеся в этом зале заметно отличались от физически потрепанных колонистов. Новые пришельцы хотя явно и волновались, но казались здоровыми и не производили впечатление уставших людей.
К моменту прихода Полли и Геннадиуса потенциальные переселенцы прослушали полный официальный отчет о последних катастрофах, который скорее представлял собой скрупулезную статистику лишь голых фактов. За короткое время, проведенное на базе, они, естественно, узнали гораздо больше от уцелевших колонистов после нападения. Поэтому казались в достаточной степени озабоченными и расстроенными.
Когда Полли с командиром вошли в конференц-зал, пожилая женщина со сцены рассказывала собравшимся о берсеркерах.
– Все очень просто, – говорила она. – Там, где царит берсеркер, людям места нет. Попытка жить в местах, где хозяйничает берсеркер, это то же самое, что сунуть голову в пасть льва...
Женщина оглянулась через плечо, увидела, что Геннадиус напряженно смотрит на нее и закончила с вызовом:
– Я прошла через все это. Поэтому знаю, о чем говорю!
Геннадиус понял, что ему предстоит гораздо более серьезный разговор, чем он предполагал первоначально. Он не пытался заставить женщину замолчать и дал ей договорить. Когда она заняла свое место, командир не выдержал и начал говорить:
– Итак, мы столкнулись с очень серьезной проблемой за последние несколько дней. Пережили целую серию катастроф. Но как вы смогли убедиться наша база очень надежно укреплена и может устоять перед любой атакой. При поддержке Сектора мы чувствуем в себе силы и готовы вернуть назад то, что потеряли – хотя бы в плане территорий. Я хочу сказать, что сейчас в Милкпейле есть большие возможности: именно то, за чем, я думаю, вы сюда и приехали. Конечно, мы пережили большую катастрофу сейчас, но я... – командир запнулся, подбирая слова.– Как бы мне лучше сказать?.. Мы не имеем дело с некими сатанинскими чудовищами. Я не знаю, кто из вас еще верит в сверхъестественные силы... и что собой представляет эта вера. Но неважно – это не имеет значение. То, с чем мы столкнулись сейчас – это машины, обыкновенные машины... ну как этот видеомагнитофон.
Пока он говорил, дверь в коридоре открылась и на пороге появился Искандер и Доминго. Они явились как раз вовремя и успели услышать его последние слова.
В ответ Доминго тихо произнес только одно единственное слово:
– Левиафан.
Он сказал его так, как будто это был единственно верный ответ на некоторые вопросы, витающие в зале.
– Добро пожаловать, капитан Доминго,– кивнул Геннадиус прибывшим.– Вот человек, который совсем недавно пережил трагическое столкновение с берсеркерами. Он ...
Капитан улыбнулся, и Полли показалось, что это была улыбка сумасшедшего.
– Нет, не с берсеркерами, командир. Это было столкновение с одной особенной машиной. Хотя термин “машина” – не совсем подходящий. А потом ... столкновение, как ты это называешь, не просто трагическое... Нет, скажи им всю правду.
Геннадиус пришел в отчаяние.
– И все-таки на твою колонию напала машина..., которой люди дали имя, как какому-нибудь искусственному богу ... или идолу. Но это все не так. Почему слово “машина” не подходит? Берсеркер – это машина!
