Галина Ли - Эндана
Не в силах просто сидеть, Леа медленно встала и, придерживаясь стены, добралась до решетки.
Слабость все еще не отпускала ее, но каждый сделанный шаг прибавлял уверенности, возвращая мышцам гибкость и силу.
Принцесса не торопясь исследовала дюйм за дюймом железную решетку, однако все попытки отыскать в прутьях хотя бы намек на дверь окончились неудачей. По-видимому, существовал механизм, убиравший их в пол.
Словно в подтверждение ее догадкам раздался голос Марка:
– Они опускаются, если нажать на рычаг.
Ее высочество присмотрелась: действительно, напротив камеры из стены торчал железный штырь с деревянной ручкой. Далековато, но при желании, если порвать на веревки что-нибудь из одежды… можно попробовать. Вот только что это даст? Дверей, ведущих наружу, принцесса не увидела. Или в подземелье охрану спускают через люк в потолке, или существует потайной ход, который вот так с ходу и не найдешь. А если найдешь, то не откроешь.
Леа двинулась дальше.
Соседний «загон» только на первый взгляд казался пустым: присмотревшись, девушка обнаружила в дальнем углу бесформенную кучу. Именно от нее тянуло разлагающейся плотью. Вероятно, это были останки узника, бедолаги, попавшего в подвалы раньше, чем Леа с Марком. В любом случае несчастный был мертв, потому что живые так не пахнут.
Ее высочество невесело усмехнулась – наверняка каменный мешок не единственное узилище в замке, и пленных поместили рядом с гниющим трупом для лучшей сговорчивости.
Это хороший знак: значит, у них по-прежнему остается шанс выполнить задуманное! Впрочем, возможность выжить при этом невелика…
От судьбы не убежишь. Если Храмну будет угодно, они выберутся и из этой передряги, надо только хорошенько все обдумать.
Эта светлая мысль взбодрила Леа, заставив вспомнить о том, что она еще не проверила свой арсенал. Обругав себя шепотом за такую беспечность, принцесса принялась наверстывать упущенное. Надеяться на то, что оставили что-нибудь из оружия, было бы наивно, но до скрытых сюрпризов могли и не добраться… Опять-таки сапоги оставили на ногах!
Леа, словно невзначай, провела пальцами по косе. Увы, на этот раз принцессу постигло разочарование: все «украшения» безжалостно сдернули, оставив только высохший подарок княжича. Наверняка в насмешку. И самое печальное было то, что нож богини Оне тоже исчез!
Сосредоточившись, принцесса вспомнила, что метнула его в лучника, и обругала себя же – вот демон, лучше ничего придумать не могла, таким оружием расшвыриваться!
С трудом смирившись с потерей бесценного ножа, девушка занялась прической, проверяя, до всего ли добрались при обыске.
Отлично! В косе сохранилась тончайшая стальная струна, выкрашенная под цвет волос.
Леа похлопала себя по куртке.
И… просто замечательно – пуговицы тоже не тронули!
Принцесса улыбнулась воспоминанию: как пыхтел Р’Омус, пытаясь понять, чего она от него хочет. Пуговицы, высвобожденные из гладкого ободка, превращались в маленькие, остро заточенные диски. Не нож, конечно, насмерть никого не убьешь, но неприятно ранить можно.
А две пуговицы приспособили под тайник для снадобья, которое сейчас весьма пригодится.
Девушка досадливо поморщилась – вот бестолковая! Наверное, Леа ударом мозги повредили. Это надо же, столько времени потеряла даром! Могла еще несколько часов назад Марка подлечить! Да и себя заодно. А в остальном… Ну что же, все не так уж плохо.
Леа переплела косу, незаметно вытащила из нее струну, закрепила ее концы на кольцах, которые, на ее счастье, оставили на пальцах, приняв за обычные дамские безделушки, и спрятала удавку в рукав. Пусть будет под рукой, если что.
Закончив с проверкой, девушка снова вернулась на место, села рядом с кенлирцем, украдкой свинтила головку одного из тайников и подцепила ногтями круглый смолистый шарик, изготовленный заботливыми руками Арзилы.
– Вот. – Девушка, нащупав горячую руку воина, сунула лекарство в руку.
Марк чуть повернул голову, дожидаясь объяснения.
– Подержи снадобье во рту, а когда оно немного растает, половину разжуй и проглоти, а вторую – оставь под языком.
На некоторое время в подземелье воцарилась тишина. Марк послушно следовал указаниям подруги, а она сама углубилась в дальнейшие размышления по поводу возможных вариантов развития событий. Тонкие брови девушки то и дело хмурились, а губы упрямо поджимались, словно она вела с кем-то беззвучный спор.
Наконец вспомнив о чем-то, принцесса спохватилась:
– Марк, а у тебя есть хоть какое-то оружие?
Кенлирец в ответ кивнул:
– Есть.
У ее высочества немедленно загорелись глаза.
– Какое?
Воин усмехнулся, вытянул перед собой руки, сжал кулаки и серьезно сказал:
– Вот это!
Леа от удивления пару раз моргнула, а потом звонко рассмеялась.
* * *– Я рада, что вам так весело у меня в гостях. – Мелодичный женский голос заставил друзей повернуть головы.
Прямо под люком, из которого лился свет, стояла гостья, затянутая в длинное платье цвета слоновой кости, за ее спиной виднелся черный проем двери.
Леа тут же с любопытством уставилась на женщину. Она никак не ожидала, что хозяйка страшного замка будет так выглядеть. Обычное миловидное лицо, такое в Эндане у каждой пятой. Длинные русые волосы, поблескивающие драгоценными камнями шпилек, собраны изящным узлом на затылке. Фарфоровая бледность кожи северянки, нежный румянец на скулах, светло-зеленые глаза смотрят доброжелательно и открыто.
Ну не Проклятая королева, а принцесса на выданье!
А если к этому еще добавить знакомый кенлирский говор, то и вовсе хочется, приветливо улыбнувшись, завести разговор о чем-то хорошем, о погоде например. И все-таки перед пленниками действительно стояла Нейман, правительница монстров, опустошавших Телгет. Леа видела черноту, сочащуюся из пор, делающую фарфоровый цвет кожи мертвым, а взгляд зеленых глаз – как у злой старухи.
Между тем хозяйка разглядывала пленников с не меньшим интересом, чем они ее, не скрывая доброжелательного любопытства и сочувствия. Даже могучая нежить за ее спиной, казалось, была вызвана исключительно для охраны хрупкой госпожи.
Наконец затянувшееся молчание прервали.
– Не могли бы вы, господа, объяснить, зачем пожаловали в мои владения? Я никого, кажется, не приглашала. – Голос рассыпался в подземелье хрустальным колокольчиком, в нем звучал мягкий упрек и недоумение. – Впрочем, можете не отвечать, я не сержусь. Ваша наивность и доверчивость стали слепым оружием в чужих руках. Принцесса, я приглашаю вас на обед, чтобы поговорить в более приятной обстановке. Ваш слуга пока останется здесь, его покормят отдельно.
– Откуда вы знаете, кто я? – Леа не спешила вставать, не желая показывать заинтересованность в этом разговоре.
– Вы не поверите, принцесса, с каким интересом я слежу за вашей судьбой, – улыбнулась хозяйка. – У нас с вами много общего, и мне хотелось бы уберечь столь юное создание от тех ошибок, которые я сама совершила когда-то. Они слишком больно ранят сердце. Впрочем, здесь не место для доверительной беседы – обстановка не располагает. Вы согласны со мной?
Женщина сделала знак охраннику, и он опустил рычаг.
Решетка с лязгом поползла вниз и полностью ушла в пол. Ее высочество, поднимаясь, задела руку товарища и незаметно стряхнула кольца с удавкой. Кулаки любого воина из дружины Тиара – это, несомненно, страшное оружие, а если их к тому же немножечко вооружить… Ни одна нежить не способна обходиться без головы, каким бы колдовством ее ни поднимали.
Леа медленно, словно нехотя, подошла вплотную к Нейман:
– Вы уверены, что этот разговор мне интересен?
– О да! – усмехнулась королева. – Вы же хотите узнать больше о нашей священной дороге, которую вы, люди, называете Вратами? Я обещаю ее показать. Почему бы нет? К тому же я соскучилась по достойным собеседникам. Власть всегда связана с одиночеством, вам ли этого не знать. Пойдемте, принцесса, поболтаем. Мне очень хочется видеть вас в друзьях.
Правительница Ураста доверчиво повернулась к Леа спиной. Казалось, она совсем не боится внезапного нападения.
Леа оглянулась на Марка, он чуть заметно кивнул, давая понять, чтобы она не отказывалась. Девушка смело шагнула вслед удалявшейся королеве.
* * *Маленький стол был просто завален едой. Сочные фрукты со всех концов света лежали высокой горой в золотой вазе. От хорошо прожаренного мяса исходил умопомрачительный аромат, а в драгоценном сосуде из цветного вирузского стекла искрилось не менее дорогое, чем сам сосуд, оснирийское вино.
Кресло, в которое усадили пленницу, оказалось мягким и глубоким. В нем хотелось подобрать ноги, свернуться калачиком, закутавшись в теплый плед, и насладиться вкусной едой, внимая словам гостеприимной хозяйки.
