Татьяна Андрианова - Танец с нежитью
— Хорошо. Как скажешь, дорогая. Умойся, выпей кое-что и можешь продолжать.
— Это? — Я с удивлением воззрилась на два ведра воды. — Я сейчас воду не пью, да и не корова, чтобы жидкость ведрами употреблять.
— Нет, не воду, разумеется, — снисходительно усмехнулся маг и с видом фокусника извлек из рукава кинжал, а с каминной полки снял позолоченный кубок.
Маг полоснул кинжалом по запястью раньше, чем я успела его остановить.
— С ума сошел? Ты же кровью истечешь! — пискнула я, завороженная видом первых кровавых капель, восхитительно тягуче падающих на дно кубка. — К тому же я уже ела, — хрипло прошептала я, нервно облизывая вмиг пересохшие губы.
— А это не еда.
— А что же, в таком случае? Лекарство, что ли?
Стук капель буквально оглушал, не давая сосредоточиться ни на чем другом.
— Что-то в этом роде, — подтвердил он. — Это наша страховка. Если во время ритуала моя кровь будет в тебе, то моя магия не будет восприниматься как нечто чужеродное. Тогда мы сможем воспользоваться порталом, если что-то пойдет не так.
— Ты умеешь творить порталы? — восхитилась я и даже оторвала свой полный жажды взгляд от стекающей в чашу крови. — Редкое умение, по нашим временам.
— Нет. У меня просто есть амулет. Правда, им уже пользовались, но я его снова зарядил.
Славно. Теперь, если мы переживем мой ритуал, есть все шансы, что нас разорвет в портале. А может, мы застрянем в нем навсегда и станем вечно бродить в таинственном нигде, питаясь энергией тех, кого туда занесет по ошибке. Так себе перспектива. Но, может, нам повезет и портал не понадобится.
Как ни странно, пожар в котле прекратился, выпарив всю воду. Огонь почему-то пощадил компоненты, превратив их в порошок ядовито-зеленого цвета.
— Так и должно быть? — тут же заинтересовался маг.
Я понюхала порошок, в носу тут же немилосердно засвербело, и я с чувством чихнула.
— Не знаю. Но это даже к лучшему, — глубокомысленно изрекла я.
— Серьезно? — усомнился в моем авторитете относительно приготовления порошкообразных зелий маг. — Почему это?
— Потому что зелье предполагалось расплескивать вокруг, а остатки в жаровню лить, — уточнила я, напустив на себя вид профессора магических искусств, поучающего своего непутевого ученика. — Но в этом случае необходимо так рассчитать, чтобы угли в жаровне не потухли раньше, чем ритуал войдет в решающую фазу. Так что на самом деле удавался только один ритуал из десяти или того меньше.
— Согласен. Порошок можно кидать с минимальным риском для огня, — кивнул маг. — Ладно. Умывайся и приступим. Я пока в жаровне огонь разведу и хотя бы копоть с пола чуть-чуть смою, чтобы круг удобнее чертить было.
— Про пентаграмму не забудь, — наставительно изрекла я и сделала было шаг в сторону ванной (А что? Кто запретит мне принять ванну с комфортом? Никто не говорил, что призывать упырей выйти на солнце нужно исключительно в спартанских условиях), но вопрос в спину заставил мою ногу застыть в воздухе:
— А с оставшимися компонентами что прикажешь делать?
Я пошатнулась. Упырь я или нет, а с равновесием у меня все равно не лады. На ногах устояла, и то плюс.
— Какими компонентами? — на всякий случай переспросила я, в глубине души надеясь, что просто неправильно поняла вопрос.
— С этими. — Маг ткнул пальцем по направлению к еще внушительной горке разного добра.
М-да. Ведь я так и не успела все запихнуть в зелье раньше, чем оно загорелось. Хотя… Не помню я такого в тексте, чтобы водный раствор горел. Или из памяти вылетело? Ладно. Буду действовать уверенно, решая проблемы по мере их возникновения.
— Ничего сам решить не можешь? — ехидно поинтересовалась я.
— Но это же твой ритуал. Я только помогаю, — парировал он.
Некоторое время я просто злобно буравила мага взглядом. Ловко это он вывернулся. А ведь такой шанс спихнуть неудачу на чужие плечи был.
— Мужчины, — фыркнула я. — Ничего сами сделать не в состоянии. Разумеется, покидаем в жаровню во время ритуала. Чего уж проще?
Сказала и удалилась степенно, высокомерно, как королева, только немного лысоватая.
Надо сказать, Биннэт справился с поставленной задачей отменно. К тому моменту когда я вышла из ванной чистая, как в первый день творения, благоухающая шампунем на остатках волос, маг успел не только вымыть полы (что, к слову, было необходимо, ибо вызываемая нежить имела мерзкую привычку присыпать черту круга пылью или песком, чтобы добраться до заклинателя и порвать его в клочки), но и начертить замечательный ровный круг. В окружность Биннэт вписал симметричную пентаграмму. К ней тоже придраться было невозможно, даже если изначально задаться такой целью. В острие каждого угла маг поставил по горящей свече. В центре водрузил горящую жаровню, рядом положил оставшиеся ингредиенты, случайно не вошедшие в зелье, и поставил кафедру, на которую возложил тетрадь с моими записями.
«Какой молодец! — мысленно восхитилась я. — Идеальный ассистент получится».
Я торжественно взяла мел, напустила на себя очень умный вид и принялась покрывать внутренние стороны пентаграммы рунами заклинания. Не скажу, что оно не вызвало у меня никаких затруднений или вообще было воспроизведено точно и как положено. Скорее всего, это была импровизация на тему: «Что бы я написала, если бы хотела переубивать упырей, а они были бы против». И тут дело не только в моей девичьей забывчивости, а в том, что некоторые руны, используемые некромантками для своих заклятий, давно уже не употреблялись или находились под запретом и даже маги их не использовали. Поэтому, если я сомневалась в написании той или иной руны, смело дорисовывала ее в меру своего понимания.
Биннэт благоразумно не вмешивался в творческий процесс. Либо боялся спугнуть посетившее меня вдохновение, либо опасался, что в таком случае выйдет еще хуже.
Когда с рунами было покончено, я обошла круг с флаконом крови оборотней и осторожно капнула на каждую из них. Надпись благодарно сверкнула и засветилась красным светом. Биннэт шумно вздохнул, но от комментариев воздержался. Молодец. Я и так старалась не упустить из памяти хотя бы ту последовательность, которую знала.
Затем, тихо напевая заклинание (надеюсь, я не сильно перевирала и фальшивила), принялась подкидывать в жаровню оставшиеся ингредиенты. Раз уж они не успели угодить в котел, пусть будут первыми в огне. Тщательно посыпала внутреннюю сторону пентаграммы полученным порошком, и линии ответили мягким зеленым светом. Крепко зажав оставшееся в ладони, я сделала глубокий вдох и погрузилась в себя, чтобы ощутить магию. Сила, дремавшая до этого момента, уютно свернувшись где-то глубоко, пробудилась, расправилась, окатив холодной волной изнутри. Она поднялась, осторожно ощупывая сотворенное мной заклинание, уже вполне оформившееся, но пока не до конца завершенное. Магия словно попробовала его на вкус, погладила, сочла годным и осторожно, чтобы не разрушить пока еще хрупкие связи, стала вливаться в него, заставляя нити заклятия наливаться светом, набухать.
В центре круга прямо перед нами образовалось нечто, напоминающее наполненное светящейся зеленью с красными прожилками веретено. Оно непрерывно вращалось, наматывая все новые нити. Рядом тихо вздохнул Биннэт. Вздохнул и замер. Будто боялся или отвлечь мое внимание от совершаемого действа, или, наоборот, привлечь его к себе.
Я закрыла глаза. Удерживать рвущуюся из-под контроля силу было уже невыносимо тяжело, но и прекрасно, до боли, до экстаза, когда хочется слиться вместе с этой силой и остаться в ней навсегда, не зная ни преград, ни вечных ограничений телесной оболочки.
Что-то изнутри толкнуло: пора! Остаток порошка я щедрой рукой кинула в жаровню. Порошок вспыхнул. Пламя рвануло столпом вверх, и в этот миг я спустила заклинание с привязи. Пусть летит. Найдет упырей, вампиров, кого угодно из этой братии. Заставит выбраться из своих укрытий и явиться на мой зов, пройдя под безжалостными лучами палящего солнца. Разумеется, для упырей это — верная смерть. Возможно, и для некоторых вампиров — тоже. Ну не верю я в то, что все рожденные вампиры могут ходить днем, как ночью. Звучит слишком жутко.
Некоторое время не происходило ничего необычного. Только медовые глаза Биннэта удивленно таращились в мои, а наши сердца стучали так громко и сильно, что казалось, они хотели как птицы выпорхнуть из грудной клетки.
— Ты знаешь, что эта магия запрещена? — отчего-то шепотом спросил он.
Так тихо, что, не будь я вампиром, пришлось бы читать по губам.
— Догадываюсь, — не стала отрицать я. — Но ты же никому не скажешь.
— Нет, — осторожно покачал головой он. — А меня научишь?
Я пожала плечами. Отказывать было бы недальновидно. К тому же у него, скорее всего, не получится. Да и что, собственно, я сделала заклятием? Красивый взрыв и непонятный зов в пустоту — вот и все, что у меня вышло.
