Галина Гончарова - Против лома нет вампира
Дедушка занимался перевозками, а Снегирев торговал животными. У него было четыре зоомагазина, две ветлечебницы и несколько ветеринарных аптек. И мне там очень нравилось. У меня домашних животных не было, но я привела туда подругу, у которой болела кошка, – и была поражена чистотой и сервисом. Нас просто облизали со всех сторон, предложили чай или кофе, дали кучу журналов, чтобы мы не скучали, а кошка вообще выздоровела в рекордно короткие сроки. Хотя и содрали потом с подруги три шкуры… в финансовом смысле слова.
А с моим дедом Снегирев познакомился, когда ему надо было перевезти в наш город трехметрового крокодила. Заказал один дурак. Что ж, клиент всегда прав, даже когда он дурак. Крокодила перевезли, а Алексей Иванович стал одним из наших знакомых, а потом и дальних друзей семьи. Мне он не слишком нравился, но ко мне он относился всегда хорошо. Дарил компьютерные диски и симпатичные сережки. Я и не возражала. Если уж на то пошло – я очень спокойный человек. Есть двое людей, ради которых я готова пройти босиком по огню и выпить литр ртути. Это моя мама и мой дедушка. Все остальные мне более или менее безразличны. Говоря прямо – гори они огнем: руки не протяну, если для этого понадобится встать с дивана. Маму это слегка тревожит, а дедушка говорит, что ничего другого от меня и не ожидал. И советует не волноваться по этому поводу, приговаривая, что вулканы, скрытые под ледяной шапкой, взрываются особенно сильно. Я только посмеиваюсь. Родные у меня вообще высший класс!
Но я отвлеклась. Итак, Снегирев. Довольно симпатичный, с фигурой отожравшегося на покое боксера-любителя и перебитым носом. Волосы у него темные и острижены ежиком, глаза небольшие, светло-карие, утонувшие в складках кожи. С лица он больше всего похож на собаку породы шарпей. Если бы она очеловечилась, то была бы один в один – Снегирев. Да, еще он выше меня на полторы головы.
Характер у него…
Дед его не любит. Для меня это худшая характеристика человека.
Работать я с ним не работаю, учиться не учусь, с дедом они деловые партнеры, поэтому Снегирев так любезен со мной и с мамой, что аж скулы от сахарного сиропа сводит. А в остальном…
Ты бы пошел с ним в разведку? Нет – или – да?!
Я бы со Снегиревым не пошла даже в лес за грибами. Хорошо, что он твердо знает – дружить с моим дедом лучше, чем не дружить. Но все равно постоянно смотрит на меня сверху вниз. Как на ребенка, который нуждается в защите. И которому можно любой лапши навешать – все проглотит. А это неприятно.
Мечислав уверенно позвонил в ворота. Два звонка, три, один.
Я ждала на снегу за его спиной вместе с Даниэлем, Борисом и Вадимом. Вампиры поглядывали на меня с уважением. Интересно, это уважение как к человеку, или как к обезьяне с гранатой? Не-ет, если уцелею – вцеплюсь в «Практическую магию» Папюса и прочитаю от корки до корки. Который год стоит на полке, пыль собирает. А если и это не поможет – перечитаю всю литературу из городской библиотеки. Если жива останусь… Нет, я просто обязана остаться в живых! Такой уникальный материал для исследований пропасть не должен! Это, если кто не понял, я о вампирах, а не о себе. Хотя и мои новоприобретенные способности нуждались в исследовании, классификации, а может, и в развитии.
Ворота распахнулись не сразу. Сперва открылась калитка. Я плохо видела в темноте. Чей-то силуэт появился в ней. Мечислав шевельнулся и что-то негромко сказал. Силуэт тут же отпрянул – и вампир просочился в ворота, только снег столбом взвихрился за его спиной. Мы остались стоять как бедные родственники – за оградой. Но высказаться на эту тему я не успела. Буквально через пять минут мы уже заходили на территорию Снегирева. Мечислав ждал нас, стоя рядом с хозяином дома. Я помахала рукой. Левой. Правая у меня была забинтована и зверски чесалась. Даниэль поддерживал меня, обнимая за талию. Вообще-то я могла и сама передвигаться, но мне было приятно его прикосновение.
– Добрый вечер, Алексей Иванович!
Челюсть у него отпала так, что я всерьез забеспокоилась. Ну, удивлен человек! Но грязь-то зачем глотать? Мечислава это представление явно развлекало.
– Вы знакомы, Юля?!
– Да. Алексей Иванович – друг нашей семьи.
– Звучит очень торжественно. Я так полагаю, что ваша семья достаточно богата?
– Да.
– А ваша фамилия – Леоверенская?
– Да… А откуда вы…
– Алексей мне про вас рассказывал. Я полагал, что ваша компания может оказаться мне полезна. Перевозка вампиров – дело трудоемкое.
– От вампиров вообще одни проблемы, – с готовностью соглашаюсь я.
– Придется потерпеть, – теперь в голосе Мечислава звучал металл. – Алексей, мне нужно пять парадных костюмов. Как скоро я смогу их получить?
– Как только пожелаете, господин. – Алексей Иванович смотрел на вампира с благоговением. – Прикажете заказать вещи на дом?
– И как можно скорее. Юля, у тебя какой размер?
– Сорок шестой.
– Отлично. Четыре комплекта для мужчин, один – для женщины. Все стандартно. Кожа, металл, кружево, шелк. Цвета – алый, серый, черный. Пусть привезут все имеющиеся образцы. Я посмотрю и выберу то, что нам подойдет. Для женщины – алый.
– Эй, а у меня тут права голоса нет?! – возмутилась я. – Я вам что – знамя соцтруда, алое и в кружевах?
Мечислав повернулся ко мне.
– Мы сегодня идем к Дюшке на прием и должны выглядеть достойно. Твоя версия наряда?
Мне долго думать не пришлось.
– Спецназовские ботинки сорокового размера, спецназовская форма сорок восьмого размера и ошейник с браслетами. Такие, как у металлистов, с шипами наружу. Чтобы один удар – и любой вампир три недели глаз отращивал.
Теперь зафыркал не только Вадим, но и Даниэль. Ага, представили меня в роли этакой солдата Джейн. Хотя чего смеются – непонятно. По мне – так лучше наряда для визита к Дюшке и не придумаешь. Только посеребренный космический скафандр.
– Нет уж, сегодня ты будешь выглядеть как дама, а не как омоновец на полставки, – отмахнулся Мечислав. – Довольно разговоров. Нам предстоит многое сделать этой ночью. Вадим, Борис, заносите гробы! – И уже Снегиреву, этаким высокомерно-презрительно-снисходительным тоном: – Подвал свободен? Вы оборудовали его, как я приказал?
– Да, господин.
– Покажите им дорогу.
Алексей Иванович рванулся к вампирам, которые уже извлекли ящики из автобуса. Одной рукой он жестикулировал, показывая куда идти, другой рукой прижимал к уху сотовый, заказывая одежду из какого-то магазина. Мне стало неприятно.
– Вы ноги об него вытирать еще не пробовали? Говорят, помогает.
Мечислав перевел на меня свои удивительные глаза.
– Если человек желает вечной жизни – это его беда. Почему бы вампирам не воспользоваться этим его желанием в своих целях?
Возражений у меня не нашлось.
– Ни почему. Но все равно противно.
Алексей Иванович вернулся довольно быстро. И протянул мне руку.
– Добрый вечер, Юля. – Он уже вполне овладел собой и улыбался во весь рот. – Как вы тут оказались?
– Случайно, – коротко ответила я. – А как вы умудрились договориться с вампирами?
Улыбка сделала складчатое лицо еще противнее, чем обычно.
– Случайно, Юленька. Совершенно случайно.
Я посмотрела на часы.
– Это что же – еще и полуночи нет? Глазам своим не верю!
– Да, кажется, с вечера уже неделя прошла, – согласился Даниэль, ненавязчиво обнимая меня за плечи. Я не стала сопротивляться. Мечислав смерил нас насмешливым взглядом, от которого у меня закружилась голова, и обернулся к Снегиреву.
– Автобус надо спрятать, труп тоже. До утра все должно быть сделано.
– Сейчас распоряжусь, – подскочил Снегирев. И опять начал бешено тыкать в кнопки мобильного телефона. Жирные пальцы соскальзывали, и ему приходилось пару раз набирать номер, прежде чем он попал куда надо.
– Пойдем пока в дом, – предложил Даниэль. И повернулся к Мечиславу. – Я и не знал, что у тебя здесь есть союзник-человек.
– И никто не знал, – вампир улыбался, показывая длинные клыки. Нарочно он, что ли? Может ведь улыбаться как нормальный человек! Хотя это его проблемы. Ему лучше знать, как управлять своими людьми. Я, например, тоже лучше знаю, как лягушек резать.
Мы медленно пошли в дом. Я уже несколько раз бывала здесь и каждый раз кривила губы. Вопиющее сочетание роскоши и безвкусицы. Красное дерево, позолота, лепнина. Статуи, похожие на химер с Нотр-Дам, по углам крыши, чтобы партнеры и конкуренты не переплюнули в роскоши. Все дорого и на редкость аляповато. Мама тоже корчила презрительные гримаски при редких визитах. И шептала мне на ухо: «Памятник дурному вкусу. Это и случается, когда в князи выползают из грязи». Я с ней полностью соглашалась. Кажется, Даниэль тоже так думал. Во всяком случае, хоть вслух он и не сказал ни слова, серые глаза были полны отвращения. Ну да. Мне-то еще ничего, а каково приходится тонкой душе художника?
