Ева Никольская - Красавица и ее чудовище
– Оранжевого.
– И зеленого.
– Таких не бывает.
– Еще как бывает! Кислотного цвета кружево с шипящими напутствиями, оно-то меня к тебе и выкинуло.
Он смерил меня недоверчивым взглядом, после чего кивнул головой, то ли соглашаясь с моими словами, то ли – со своими мыслями.
– Эра, значит, постаралась. Ну… а что с призраком?
– С Лилигрим? Да ничего… этот зел… ну то есть Эра свистнула меня у нее из-под носа в хранилище корагов.
– Где?! – Мужчина вскочил на ноги довольно легко и быстро. Уже оклемался, что ли? – Как ты там оказалась? Что тебе сказала эта… эта…
– Симпатичная блондинка со скрипкой, ну или с разговорами о ней, – подсказала я. – Она хотела с моей помощью выпустить содержимое стеклянных банок.
– И ты…?
– Нет, я отказалась. И после этого очутилась верхом на тебе, то есть на твоей демонической сущности огромного роста и повышенной мохнатости. Незабываемые ощущения, надо признать…
Он снова сел, даже не сел, а рухнул на землю, сдавив руками виски. И мое упоминание о демоне пропустил мимо ушей. И иронии не заметил. Гм… эдак я жениха еще до свадьбы угроблю… новостями. С одной стороны, вариант любопытный, а с другой… жа-а-алко. Он хоть и вредный и порой опасный, но уже свой… отчасти.
– А потом?
– Ты разве не помнишь?
– После того как попробовал твоих эмоций, смутно.
– Потом был еще один блуждающий портал… как раз оранжевый. За ним последовала встреча с Эссой и остальными Хранителями в храмовом саду, а потом – твое рьяное отстаивание прав на мое тело и чувства (в качестве закуски, естественно). Затем появилась способная на акробатические трюки аллея, которая, грациозно изогнувшись, выкинула меня в один из колодцев, расположенных возле рабочей зоны дежурного. Ну уже здесь мы с тобой тоже мило пообщались, в результате чего я осталась без блузки, а ты вонзил когти в собственную шею. Мои попытки тебя растолкать результата не принесли, а вот целительные способности четэри помогли и тебе, и мне.
– Я… эта тварь во мне… ты сильно пострадала? – Он напрягся, ожидая ответа.
– Блузка пострадала гораздо больше, так что с тебя новая одежда. Отдай мне свою рубашку, а? – И с совершенно серьезной физиономией продолжила: – Мужской стриптиз после всех этих злоключений самое оно для того, чтобы расслабиться и отвлечься от проблем. Давай… я даже подпою, за неимением музыки.
– Дура, – констатировал блондин, но губы его дрогнули в улыбке.
Обстановка явно разрядилась. И с подавлением звериной сущности у кого-то сейчас стало очень даже неплохо. Пф… я рада, что до рукоприкладства не дошло, мне с этим господином даже при его временной слабости не справиться. Вот если бы кухонный инвентарь был со мной… чугунный желательно. Тогда другой вопрос.
– Ну-у-у, – наигранно-печально вздохнула я и закончила фразу: – Такое со мной иногда случается.
– А по-моему, это диагноз. – Он прищурился. – Ты ведешь себя… странно. Когда надо бояться – язвишь, когда следует убегать – стоишь, а когда нужно помолчать – тебя не заткнуть никакими силами. Разве это нормально?
– Не нравится – не ешь, – огрызнулась я, впрочем, без злости.
– Не нравилась бы, – ответил он, и улыбка его приобрела грустный оттенок, – женился бы.
Я качнула головой, уставившись себе под ноги. На душе почему-то стало паршиво. Единственный приличный мужик, который мне по жизни встретился, самое лучшее, что может для меня сделать, – это не жениться. Ну и где справедливость? Обидно. Причем не столько из-за его слов, сколько из-за их правоты. Настроение, всего пару секунд назад бывшее прекрасным, принялось стремительно падать на минусовую отметку. Стало холодно, вопреки приятным волнам тепла, которыми магический костер согревал мою кожу. Но… разве кто-то говорил о физическом тепле?
– Убери его, я хочу выйти. – Скрыть раздражение не удалось, впрочем, я и не старалась.
– Не подумаю даже, – отозвался блондин. И голос его тоже не был эталоном дружелюбия.
Вот так и рушатся хрупкие мосты едва наладившегося общения. Ну и что? Мне-то какая разница? Я выйти хочу, прогуляться… причем срочно.
– А если мне по нужде надо отлучиться? – щурясь, как кошка на свет, полюбопытствовала я.
– Врешь, Катенок, я бы заметил сопутствующие этому делу эмоции, – отрезал Арацельс и ехидно улыбнулся, пока я ловила свою челюсть от такого заявления.
Мысли он не читает (наверное), зато в чувствах собеседника отлично разбирается. Это что же, все то, что у меня сейчас на сердце… Ну нет! Злость поднялась спасительным потоком и вытеснила смущение, щеки вспыхнули, хоть я и не поняла, от чего конкретно, а глаза сузились, пряча в своей темной глубине решительный блеск. Не буду я сидеть в этой обжигающей ловушке. Не буду, и все!
– Погаси огонь.
– Нет.
– Я перешагну, и в моих ожогах будешь виновен ты.
Угроза прозвучала глупо. Действительно, страдать-то все равно мне, а не ему.
– Ты же не настолько… – Зажмурившись, я оттолкнулась от земли ногой и… прыгнула. Жар не коснулся тела, значит, его создатель все-таки успел вовремя уничтожить пылающую ловушку.
– Настолько! – долетело до слуха в тот самый момент, когда носок моего сапога зацепился за что-то твердое и…
Мать вашу! Ну почему некоторые личности не удосужились убрать свои длинные ноги с траектории моего движения? И руки… хотя нет, руки, поймавшие меня на полпути к земле, были очень даже в тему. После того как он изменил направление моего падения, мы оба очутились в положении лежа. Причем я сверху. Два-один в мою пользу! Или не в мою?
Его глаза… Красно-желтые глаза были так близко, что казалось, будто они смотрят не на мой внешний облик, а заглядывают в самую душу. Глаза зверя с пульсирующими вокруг зрачков золотыми солнцами. М-да… Прощай, грусть, прощай, раздражение, страх, злость – все прощайте. Мой демон решил отведать то блюдо, которое я принесла ему на блюдечке с голубой каемочкой. Ну не дура ли?
– Дур-р-ра, – прорычал Арацельс мне в лицо, – женщ-щ-щина… – Его руки, все еще державшие меня в объятиях, заскользили по обнаженной спине вверх. Уверенные, настойчивые движения… нетерпеливые. Не уплывали бы мои эмоции с такой скоростью, я бы наверняка задохнулась от ответного желания. А так… только смотрела в сверкающие колодцы его голодных глаз. – Вкус-с-сная женщ-щ-щина…
Ладонь Хранителя прошлась по моей шее и, нырнув под спутанные кудри, легла на затылок. В следующее мгновение он прижал мою голову к своей груди, разорвав зрительный контакт. Понемногу отходя от неожиданного донорства, я крепче вцепилась в его рубашку. Мужчина вдохнул запах моих волос и тихо выругался. Одна его рука по-прежнему была погружена в кудри, пальцы поглаживали верхнюю часть шеи и кожу головы, а я отчаянно боролась со своими взбесившимися инстинктами. Эрогенная зона, черт бы ее побрал! У меня в глазах темнело, а по телу бежали электрические разряды. Закушенная до боли губа начала ныть, но и это не отрезвляло. Да куда там? Другой рукой Арацельс продолжал ласкать мою спину, плечи. Жарко, требовательно… мучительно приятно. И все бы ничего, если бы не сорвавшиеся с поводка эмоции. Сказать бы ему, чтобы прекратил, да только слова почему-то не хотели формироваться в пересохшем горле.
Вдох-выдох, выдох-вдох… Какое популярное упражнение в последнее время. Скоро прибегну и к помощи аутотренинга, лишь бы сохранить душевное равновесие и внутреннее спокойствие, когда сердце выпрыгивает из груди, а по телу разливаются сумасшедшие волны желания. Ну и кто из нас после этого животное? Да уж-ж-ж…
Массаж Смерти, как выяснилось, был невинной шалостью по сравнению с объятиями Первого Хранителя.
– Я же сказал тебе не приближаться! – Хриплый от раздражения (или еще от чего?) голос прозвучал над моим ухом, заставив вздрогнуть.
– Мм? – Это все, на что меня хватило.
– Мое тело восстанавливается, а твои эмоции – хорошее средство для ускорения данного процесса, мне трудно, невыносимо трудно удерживать ночную сущность под контролем. Тебе…
– Да забери ты эти эмоции, если они помогут. – Ух ты, голос прорезался. Да еще и такой раздраженный. Сама себе удивляюсь. – Для благого дела не жалко.
– Дур-р-ра! – прозвучало отчаянно и как будто на пределе. Ничего, я тоже не совсем в нормальной форме. Что дальше? – Это наркотик, после которого невозможно остановиться. Хочешь быть изнасилованной? – Я задумалась. Серьезно так задумалась над его предложением. – Уходи! – процедил он, не дождавшись быстрого ответа, и… еще сильнее стиснул меня в объятиях.
– Угу, – отозвалась я, цепляясь за тонкую ткань его одежды, как за спасательный трос.
– Кхе-кхе, – раздалось за спиной, возвращая нас к реальности. – Я опять помешал?
– Смерть? – Руки Арацельса расслабились, отпустив меня. Я подняла голову, тряхнула волосами и сделала неловкую попытку встать. Конечности дрожали.
