Марина Суржевская - Я тебя рисую
Он не послушался, конечно, так и развернулся, прижимая меня к себе. И рассмеялся. Мы стояли в круге огня – ровного пламени, не обжигающего и не опаляющего нас. Но закрывающего от всего мира.
– Драконы о нас позаботились!
– Они что, все понимают? – Ужас и стыд окрасили мои и без того румяные щеки пунцовыми мазками.
– Всё, и даже больше, – с улыбкой ответил Линтар и снова поцеловал меня. – Они мудры, потому и согласились мне помочь. Поняли, что ты значишь для меня.
Он смотрел мне в глаза, а я отвела взгляд.
– Я хочу знать, как появилась Стена. Правду, – потребовала я.
Линтар усмехнулся и отпустил меня.
– Кажется, ты решила начать приказывать мне, принцесса? Не стоит. Но я покажу тебе то, что ты хочешь увидеть.
Я вскинула голову и посмотрела на него недоумевающе. Покажет? Как это?
Стена пламени опала, рассыпалась на земле холодными искрами. Словно драгоценные камни. Один из них прокатился до наших ног, остановился, и я подняла его, завороженная. Теплый кусочек стекла, почти прозрачный, только внутри – словно пульсирующее сердце – капля красного огня. Арманец смотрел на мою ладонь, чуть улыбаясь.
– Дыхание дракона. Пятый артефакт… Надо же.
– И что теперь? – тихо спросила я.
Линтар промолчал. Улыбка пропала с его лица. Огонь страсти погас, и остались боль и понимание, что ничего не изменилось. И ненависть. Его – к моей расе и всем созидающим. Моя – к нему. Как преодолеть это, мы не знали. Кем бы ни был мой отец, я любила его…
Линтар взял мою ладонь и повел туда, где лежал дракон. Я уже ничему не удивлялась, и когда арманец потянул меня на землю напротив головы ящера, молча подчинилась. Линтар сел рядом. Ящер чуть передвинулся, так что его голова с иглами-шипами оказалась совсем рядом, и одна эта голова была больше всей меня. Дракон моргнул, перевел взгляд на Линтара, из черных ноздрей вырвалась струйка пара. Арманец сидел спокойно, и меня не покидало ощущение, что ему нравится такая близость древнего существа.
– Смотри в его глаза, – негромко сказал он. – Просто смотри. Я попрошу показать. Эти драконы видели все своими глазами…
Желтые глаза ящера открылись, и я уставилась в них, наблюдая, как расширяется и снова сужается зрачок. Это завораживало меня, вводило в транс, янтарный цвет зрачков дракона наливался серебром, словно я и правда смотрела в зеркало. И потом там поплыли картины… и саму меня затянуло туда, в воспоминания древнего существа, в события, происходящие в прошлом…
Арманцы… Улыбающиеся, в светлых одеждах. Города, оживленные и шумные, стены домов украшены фресками, на витражных окнах – летящие драконы. Дети… Много детей. Два мальчика дерутся на деревянных мечах, у них светло-желтые глаза, белые волосы… Их мать стоит в стороне, качает головой, но улыбается… Пламя греет, но не убивает потомков драконов. И сами ящеры парят в вышине, танцуют в лазури неба…
А потом… Мазки красного и черного. Армии и сражения… Война за земли, за власть, за артефакты силы… Люди, фойры, кочевники… Надменные Первородные, что ждут результатов, не принимая ничью сторону. Но именно они подсказали, как победить арманцев… Как сделать для них загон, оградив Стеной, запечатать с другой стороны. Как загнать туда драконов, за которыми ушли и арманцы…
Мой отец, еще молодой, с чешуйкой дракона на груди. Он вырезал бутоны, пока фойры и ледяные перии сдерживали воинов с белыми волосами. Рыжеволосая девушка рядом с ним… Моя мать? Изображение чуть поплыло… Она пытается что-то говорить, голоса сливаются в один сплошной гул, и мне кажется, что мама пытается остановить отца. Но он принял решение, сделал свой выбор…
Магию драконов использовали против них, подарки древних существ стали средством для их пленения. Сила Тонкого Мира, из которого вышли крылатые ящеры, была направлена на их заточение за Стеной, скреплена кровью других рас. Я видела боль в сознании дракона. Боль такого насыщенного цвета, что в нем сплелись все возможные оттенки, от бледного серого недоумения до жгучей червонной обиды. В этих мудрых и красивых созданиях не было ненависти или злости, лишь желание вновь подняться в небо за Стеной.
Я увидела ущелье, в котором уже была сегодня, белые цветы, покрывающие стены. И то, как они краснеют, распыляя ядовитую пыльцу. Я видела, как умирают драконы… Прекрасные создание, способные жить тысячу лет и нести в этот мир красоту и магию.
Стена стала цепями для всех, в ком была хоть капля драконьей крови.
* * *Пришла в себя на руках у Линтара, он обнимал меня, укачивая. Дракон положил длинную морду на землю и чуть пофыркивал, рассматривая нас умными янтарными глазами. Теплые губы арманца прижались к моим мокрым ресницам.
– Не плачь, Ева.
Я не могла не плакать. Столько боли, а ведь мне показали лишь самый краешек, лишь кусочек воспоминаний… и что мне делать? Какой выбор? На чью сторону встать?
Я не могла сделать этот выбор, но и стоять в стороне, наблюдая, уже тоже не могла. И, наверное, от неразрешимости этой ситуации я не могла успокоиться. И так странно, что утешал меня тот, кому я хочу отомстить… Разве понимание причин поступка отменяет боль от самого поступка? Я запуталась…
– Скоро закат. – Линтар бережно убрал прядки волос с моего лица. – Ориан Ал согласился донести нас до вершины скалы, там схождение нитей и действует портал. Это большая честь, Ева, ведь драконы не признают наездников. Нам нужно вернуться в Ранххар.
Я молча кивнула. А что еще мне оставалось?
* * *Полет на драконе я запомнила как всплеск бурных эмоций – от страха до восторга. Путь, который мы пешком прошли бы за несколько дней, ящер преодолел за несколько минут, я даже не успела как следует испугаться. А потом арманец строил портал, а я стояла в стороне. Ночь опускалась на скалы, и я рассматривала потрясающие краски заката. Если бы все было по-другому, я даже насладилась бы этим пейзажем и невероятными оттенками неба и скал, длинными силуэтами драконов на фоне угасающего солнца.
– Ева, иди сюда, – позвал арманец, и мы провалились в разорванное пространство.
* * *…Импри́нт, истинная пара… Наше наследие предков-драконов той поры, когда они еще могли обращаться в людей. Жаль, что неумолимое время лишило их этого дара… Некоторые драконы живут так долго, что помнят, как рождалось наше солнце, как они смотрели на него из другой реальности… Мы верим, что именно они его и зажгли…
Встретить истинную пару, предназначенную, а не просто одобренную духами дорххама, – это почти нереально. И безумно желанно для каждого из нас. Потому что такая пара – это свобода от страха. Пламя, сжигающее меня, никогда не причинит ей вред. Напротив, подарит наслаждение нам двоим… В доме Ао я узнал, что чувствует дракон, когда взмывает в небеса. Освобождение. Экстаз. Чистое наслаждение…
Только что делать с тем, что моя пара – дочь человека, которого ненавидят арманцы? И что делать с тем, что я сам перечеркнул возможность нашего будущего?
Но я точно знаю, что не отпущу ее. Никогда. Не смогу отпустить.
Смотрел на ее спину, пока строил портал. Я решу… Я все решу. Просто обязан. Прижал ее к себе, проваливаясь в пространство.
Мы вышли из портала на границе, переместиться во дворец Багровой долины отсюда невозможно: я лично ставил защиту. Стражи порадовали: уже через мгновение окружили нас кольцом, но, увидев меня, склонились… Приказал запрячь самого быстрого вирххара. Ева молчит, и меня это беспокоит, но я поговорю с ней потом. Пока не знаю, что сказать, а давать пустые обещания или уверения не в моих правилах.
Нас сопровождал отряд до самого дворца… Подъехали почти утром, Ева уснула на моих руках. Целую ее волосы…
Не хотел будить, но она сама проснулась, когда въехали в Ранххар. Сжал ее руку, почувствовал, что дрожит. Маленькая моя дикарка… принцесса. Принцесса-дикарка. Хотел поцеловать, но не стал.
– Идем. Ничего не бойся.
Отвел ее в свои покои.
Варлений появился, когда я только ступил на изумрудную плитку ступеней.
– Мой повелитель, – склонился он. – Рад вашему возвращению.
– Рассказывай, – бросил я. То, что мой поступок вызвал резонанс, понятно и дураку. Смею надеяться, что я не дурак…
– Совет Пяти поднимает вопрос о вашем отлучении и передаче перстня.
– Совет? Или Хром? – усмехнулся я.
– Вы все поняли правильно. – Варлений смотрел серьезно, как всегда. – Причина – передача управления без одобрения совета.
Я покачал головой. Неужели Хром думает, что такая мелкая причина достаточна?
– Не причина, а повод. И что Совет?
