Лана Туулли - Радикальное средство
А еще по горной дороге, по подвесному мосту, то по одиночке, то парами, то группами, спешат крестьяне, лавочники и проезжие купцы, желающие посмотреть на казнь страшного огнедышащего дракона.
— Вы, ваш–сть, уж не серчайте, — пробурчал стражник, перегораживая Йоганну дорогу. Второй тоже наклонил копье. Наконечники звякнули прямо перед лошадиной мордой.
— Не велено. Господин Грач приказал, коли вы вечером вернетесь, в замок вас не пущать…
— Вы не пужайтесь, — добавил первый, неверно истолковав выражение лица баронского сына. — Это только сегодня, в другой раз мы вам завсегда рады…
— Да вы что, с ума сошли?! — не выдержал рыцарь. — То, что вы собираетесь совершить — преступление! Нельзя так поступать с неразумным существом, это жестоко!
— Вы не волнуйтесь, ваша милость, — утешил раскричавшегося юношу второй стражник. — И не серчайте. Эта погань крылатая столько невинных душ загубила, столько сёл пожгла, столько дев съела…
— Всё — ложь, от первого до последнего слова, — гордо заявил Йоганн. — Присягаю в том своей рыцарской честью!
— Э-э… — растерялись стражники. Впрочем, не настолько, чтобы опустить перегораживающие вход в замок копья. — Мы вам, ваша милость, конечно, верим… Но нам–то всё равно не велено вас в замок пущать. Господин Михал распорядились…
— Он нас спрашивал, куда вы уехали, — объяснил первый стражник, — не завели ли подружку какую, чтоб, значит, до утра не возвращаться, а потом господин кастелян подумавши, и сказавши: просто не пущайте его, как бы ни требовал. Проход закрыть, лошадь его под уздцы взять, и пусть на мосту остается. Кричит, ногами топочет — нет, не велено. Замок–то королевский, вы уж не сердитесь, но сегодня вам путь сюда заказан.
— Радикальное средство, — невесело хмыкнул Йоганн.
— Ага, — согласились стражники. — Энто самое и сказал.
Что ж…
Уговоры не помогли. Окажись на месте Йоганна Конрад, он бы придумал что–то важное, показал фамильный перстень, который получил на совершеннолетие как наследник титула и поместья. Фома… Второй из братьев Померанцев придумал бы что–нибудь веселое, отчего глаза стражников застили бы слезы здорового, обезоруживающего смеха, а Тристан наверняка придумал бы какое–нибудь умное объяснение, съездил в ближайший город к знатоку законов, привел бы священника, чтоб тот именем Святого Аквиния потребовал бы пропустить в крепость Йоганна Померанца, Победителя Драконов…
А на что способен сам Йоганн? Здесь, сейчас?
Рыцарь перевел взгляд шпили крепости, на серые едва заметные облака, плывущие по вечернему небу.
— Кружит, — пробормотал он.
— Ась? — переспросил стражник.
— Говорю — кружит дракон над Квардифолием, — громче повторил Йоганн.
— Где?!!
А дальше уже просто. Оттолкнуть копья, о которых забыли зазевавшиеся сторожа, стукнуть пятками бока лошади, и на полном скаку ворваться в осажденную крепость.
Тьфу ты… Конечно же, не в осажденную крепость, а всего лишь в заполненный зеваками колодец внутреннего двора.
— Сей злобный тварь пожирал ваших овец, — орал Жоляр, расхаживая вокруг большой колоды с красноречиво воткнутым огромным топором. Рядом был привязан драконыш. Наполовину раскрыв крылья он, наверное, радовался, что его в кои–то веки выпустили из тесной клетки. Наклонив голову, он с любопытством рассматривал обступивших его людей, время от времени выпуская струйки пара. Народ пугался и с нетерпением ждал финала обвинительной речи. — Он крал ваших женщин! — патетически потрясал руками бывший хозяин урожая замечательного, питательного корнеплода. — И вообче, пользы с него никакой, помимо пожаров да дерьма! Казнить змея!
— Казнить!! — хором поддержала толпа.
Стоявший чуть поодаль, на ступеньках спускавшейся из замка лестницы, кастелян кивнул, разрешая переходить к следующей части представления.
Толпа покачнулась, охая, причитая и присвистывая от восторга. Жоляр схватился за палаческий топор, с пятой или шестой попытки выдернул его и двинулся к драконышу. Тот, не понимая, что происходит, закрутил головой. Оставалось только поймать веревку, которая удерживала пленника, заставить его сделать лишний шаг, придавить длинную, гибкую шею к колоде…
И тут ряды зевак смешались.
— С дороги! — рявкнул Йоганн. — Прочь!!
В какой–то момент молодой человек вспомнил о том, что в церковь он отправился безоружным, даже кольчуги не надел. И вообще, разгонять толпу простолюдинов, угрожая им всего лишь рассерженным воплем да исказившимся от праведного гнева ликом, не есть самое верное с точки зрения военной тактики средство.
Но его, что удивительно, хватило.
А еще минуту спустя Йоганн уже стоял рядом с драконом. При приближении рыцаря Жоляр выронил из рук топор, обмочился и, вцепившись в новую холщовую рубаху, купленную на те самые злополучные талеры, поспешил скрыться из виду.
Подхватив топор, Йоганн обрубил удерживающую дракона веревку.
— Что вы делаете, ваша милость! — запричитал кастелян. — Ваша милость, зачем же вы так?! И вообще, вы не имеете права! Да–да! Я кастелян Квардифолия, я выполняю повеление короля, а вы, молодой человек, вы…
Кричал Михал Грач очень громко, и на спорящих мужчин начали оборачиваться. Стражники прислушивались, служанки, открыв рты, запоминали, чтоб завтра пересказать кумушкам, детвора откровенно наслаждалась — часто ли увидишь столько интересного за один день!
— Вы, молодой человек, — изменник! — наконец, нашел правильное слово кастелян. — Вы не позволяете мне исполнить королевский приказ!
— Король приказал избавить Соколиную гору от драконов! — закричал Йоганн. — Идите, проверьте, там никого нет!
— Не оправдывайтесь, не оправдывайтесь, господин Йоганн, — погрозил сухим, испачканным в чернилах пальцем Михал. — Если вы мешаете мне выполнять волю короля, значит, вы изменник! А против изменников существует радикальное средство…
Кастелян обернулся, чтобы подозвать стражу.
Не помня себя от ярости, Йоганн взлетел по ступенькам, плюнул в ладонь, сжал кулак, и, стоило голове управляющего замком вернуться в прежнее положение, нанес удар в челюсть. От души.
Приступ гнева закончился так же быстро, как и начался. Уже через секунду Йоганн разжал пальцы, посмотрел на залитого кровью господина Михала…
На его правую руку, в молящем, защищающемся жесте вскинутую к перекошенной, сломанной челюсти…
Второй удар он нанес абсолютно хладнокровно, как на тренировке. Умело сломав кастеляну правую, писчую руку, Йоганн величаво бросил, что в качестве пени Михал Грач может взять все деньги и новый плащ, который найдет в бывших комнатах господина Померанца, и с достоинством удалился.
Пришлось, правда, задержаться, чтобы поваренок принес оружие, доспехи, да соорудить подобие уздечки для драконыша… Но это мелочи.
— Что мне с тобой делать? — в который раз спрашивал Йоганн у драконыша. Чудище исправно поедало любую попавшуюся дичь, росло не по дням, а по часам, и уже научилось пускать из пасти тоненькую струйку пламени. Ее едва хватало, чтоб поджечь походный костерок, но не за горами был тот день, когда из драконова горла будет исторгаться огнь зело жаркий и смертоубийственный.
Идти в поводу, как лошадь, драконыш отказывался категорически. Он вырывался — благо, силы хватало, и убегал. Смешно задирая лапы и приволакивая вывихнутое при поимке крыло, он носился кругами, топтал недавно убранные нивы и до смерти пугал местных жителей. Вернее, как понимал Йоганн, драконыш всего лишь играл с громко вопящими, разбегающимися игрушками, но как это объяснить крестьянам? Как же им объяснить, что нельзя убивать неразумного малыша, только за то, что он украл вашу козу?
А в какой день дракон перестанет быть «неразумным малышом», нуждающимся в защите, и превратится в кошмарного монстра? Правильно ли поступил Йоганн, что остановил горе–палача? И вообще, что же делать дальше?
— Может, вернешься к своим? — спросил он драконыша. — Вон она, Соколиная гора, еще видно…
Драконыш курлыкнул, захлопал крыльями, поднимая дорожную пыль, и бросился к выстроившимся вдоль дороги кленам. Должно быть, заметил кроличью нору.
— А ко мне домой тебе нельзя. Отец рассердится, матушка не поймет…
— Ты уверен, что у тебя есть дом? — раздался за спиной знакомый голос. — А кто доказывал, что дом странствующего рыцаря — его дорога? И что не нужно ему никакого другого имущества, кроме коня, меча и верного спутника? Кстати, о спутнике. Это действительно дракон?
С тех пор, как Йоганн со скандалом покинул Квардифолий, прошло пять дней. Из множества дорог ноги сами собой выбрали ту, которая привела к небольшой рощице, за которой возвышался лысый холм, за которым начинался корабельный лес, за которым был обрыв, за обрывом — заливной луг, и неширокая речка… А там уже до Померанца рукой подать.
