Марина Суржевская - Я тебя рисую
– А зачем? Ты отдал меня в подарок, разве нет? Отдал, чтобы этот… Хром делал со мной все, что захочет. Я ведь игрушка для таких, как ты. Дикая энке, вещь, рабыня! Надеюсь, я достаточно удовлетворила твоего друга! – бросила я, сама не понимая, что несу. Но осознание, что мною распорядились, сделали игрушкой, безумно задевало. Или я просто устала от них всех…
– Он сделал тебе больно? – еще один равнодушный вопрос.
Я отбросила покрывало и встала. Желтые глаза внимательно осмотрели мое тело в шелках платья.
– Что вы, повелитель, – улыбнулась я. – Он сделал мне приятно. Кто следующий в вашем списке? Кого я должна ублажить сегодня?
Серебристые узоры вспыхнули разом, а Линтар шагнул ко мне так резко, что я испуганно вскрикнула.
– Ты врешь.
Он сжал мои плечи, пристально вглядываясь мне в глаза. Даже сквозь кожу перчаток я чувствовала жар его ладоней.
– Ты врешь, Ева. Скажи, что врешь.
Я не понимала его взгляда, не понимала выражения лица, я вообще не понимала, что творится в голове у арманца.
– Зачем мне врать? Я всего лишь сделала то, для чего пришла сюда!
Он вдруг резко отпустил меня, шагнул в сторону и сдернул покрывало. Повернул голову, рассматривая меня. Обошел комнату, настороженно осмотрев обстановку и принюхиваясь, словно зверь. Замер у кровати, нагнулся, вытащил пузырек со снотворным, что я спрятала, повертел в руках. Снова повернулся.
– Здесь не все. – Желтые глаза сузились, глядя на меня. – И крови нет, маленькая дикарка… значит, ты соврала. В чем именно? В том, что была невинна, или в том, что произошло этой ночью? Я уже начинаю думать, что ты постоянно мне врешь. – Он сделал шаг ко мне, и я попятилась, внезапно сильно испугавшись. Его застывшее лицо и пылающие красные рисунки вызывали во мне ощущение ужаса и какого-то ожидания.
– Не подходи, – пробормотала я, отступая. – А про ночь можешь узнать у своего друга!
– Я узнаю у тебя. Для начала, – прошипел он.
Я отошла еще на шаг.
– Я облегчил твою задачу, – обманчиво мягко сказал Линтар, неторопливо приближаясь. – За ужином в Хрома влили столько хмеля, что даже пара капель снотворного его свалила бы. Так почему я вижу его раздетым, а тебя… Такой растрепанной? Отвечай! Что между вами было?
Я вздрогнула, чувствуя уже настоящий страх. То, что повелитель в ярости, было понятно даже мне.
– А ты видишь тут воду? Или вино? Куда я должна была налить это снадобье? – разозлилась я. – Если так хотел усыпить своего друга, почему не сделал это сам?
– Я не мог это сделать, – хмуро кинул он.
– Тогда какие ко мне вопросы? Ты не смог, я тоже! И потом, не понимаю, что тебя так злит!
– Что между вами было? – рявкнул он. Я улыбнулась, тряхнула головой. Хотелось заорать «ничего», но я ведь сама создала у Хрома воспоминания, так что теперь не могу сказать правду. Шаги закончились, потому что за спиной была стена. И я вновь оказалась зажата между ней и его телом.
– Пожалуйста… не трогай меня… я не хочу!
Я уже готова была просить, настолько испугалась. В желтых глазах на мгновение вспыхнула… боль? Словно мои слова ранили его? Но этого не может быть. Задеть повелителя Ранххара словами – разве это возможно?
Он прикоснулся ладонью к пряди моих волос, провел рукой, накрутил красный локон на палец.
– Я могу сделать с тобой все, что захочу. Могу сделать прямо сейчас, – он чуть нахмурился. – Скажи, почему я останавливаюсь? А ведь это трудно. Мой огонь сводит меня с ума, Ева. А я не могу утолить этот голод… он сжигает меня. Он мешает думать.
Очень медленно Линтар потянул мою прядь, заставляя откинуть голову.
– Знаешь, я терпеть не могу подбирать за другими. Я никогда не был с женщиной, чье тело хоть раз принадлежало другому мужчине. И я думал, что это поможет не думать о тебе… – он провел пальцами по моим губам, и я ощутила их дрожь. – Но сейчас… Даже если ты скажешь, что у тебя было уже море любовников, я не смогу выбросить тебя из головы. Ты околдовала меня, Ева?
– Я не умею… колдовать, – выдохнула под его тяжелым взглядом. И снова, как зачарованная, уставилась в его глаза, в которых дрожал огонь.
Он стянул перчатку и снова провел пальцем по моим губам. Вздохнул рвано. И снова провел, чуть надавливая. Заставляя приоткрыть рот.
– Что было ночью, Ева? Он прикасался к тебе? Целовал?
– Конечно, – я смотрела на арманца с вызовом.
Легкое свечение возвестило о появлении духа. Линтар не обернулся, но, очевидно, почувствовал его присутствие.
– Уйди, – сквозь зубы прошипел он в сторону, не отрывая от меня глаз.
– Прошу простить, повелитель, – дух склонился в поклоне. – Но граница нарушена. Загонщики.
Линтар резко обернулся, отпуская меня. И стал задавать духу вопросы, половину из которых я не поняла. Даже устыдилась: ведь я наследница трона… Впрочем, меня никогда не готовили к управлению королевством, для этого был Люк, а мне предстояло просто выйти замуж. Я вздохнула чуть слышно, но арманец повернул голову, смерил меня взглядом.
– Варлений, перемести ее в башню. Охранять. Никого не впускать, кроме служанок. Даже если это будет… кто-то из правителей. Понятно?
– Конечно, мой повелитель.
– Наш разговор не закончен, Ева, – бросил он мне.
Линтар торопливо ушел, и уже за дверью я услышала его голос, отдающий приказы. А дух протянул мне руку. Я насупилась, но, подумав, вложила свою ладонь.
* * *В башне было тихо. Я выглянула в окно, но и там почти ничего не увидела. Только перемещения слуг, но без особой паники или напряжения. Казалось, все занимаются своими делами и не слишком обеспокоены загадочным прорывом границы. Или просто не знают?
Я с ненавистью посмотрела на дверь, которую снова заперли. И безумно обрадовалась, поняв, что она открывается! Каково же было мое удивление, когда я увидела на пороге… фойру!
Испуганную, озирающуюся, но ту самую фойру, которая расчесывала волосы принцессе! Я кинулась к ней, сдерживаясь от желания обнять. В этом мире арманцев морская дева казалась мне частичкой моей родины.
– Тише! – она приложила палец к губам и потянула меня в сторону от окна. – Заметить могут со двора… Тогда обеим не поздоровится!
– Кто ты?
– Меня зовут Аиш. Ну, это если сокращенно, – хмыкнула морская дева, а я вспомнила бесконечные непроизносимые имена фойров и улыбнулась.
– Ева.
Она торопливо кивнула.
– Зачем ты здесь, Аиш?
– Помочь хочу, – она помрачнела. – Тебе надо бежать, Ева. Утром я подслушала разговор Светлейшей… Выбрана новая жертва для загонщиков. И это ты.
– Но кто такие загонщики? Я ничего не понимаю!
– Это те, от кого еще никто не вернулся живым, – прошептала Аиш. – Они ненавидят арманцев. У загонщиков и арманцев заключен договор. И им снова нужна жертва.
– Для чего?
– Для кого! – побледнев, поправила Аиш. – Для чудовищ!
Я хмыкнула. Когда-то я думала, что арманцы и есть самые страшные в мире чудовища. Что, есть еще ужаснее? Сомневаюсь.
– Так что же мне делать?
– Убегать… – прошептала фойра.
– Да я бы с радостью! – усмехнулась я. – Но как? Меня здесь запирают, из окна не вылезти, я уже пробовала. Знала бы как, убежала бы давно!
– У меня есть портал, – фойра нервничала все сильнее, озиралась тревожно. – Для себя берегла. Переносит к самой границе долин, к Стене. А там как-нибудь переберешься…
– А как же ты? Я так не могу, – пробормотала я, когда фойра протянула мне гладкий камушек. – Так нельзя! Ты ведь останешься здесь! Давай вместе, а?
– Портал на одного, – фойра уже дрожала так, что я забеспокоилась. – Вот, возьми плащ… А мне надо уходить. Сожми его в руках, Ева, изо всех сил. Портал активируется теплом ладони. Ну же, сжимай!
Я машинально взяла настойчиво предлагаемый камушек.
– Подожди, – все же мне это как-то не нравилось. – Подожди, Аиш! Давай лучше чуть позже… Мне надо подумать…
– Сжимай! Сейчас же! – заорала на меня фойра и, подскочив ко мне, насильно сжала мои ладони, согревая камушек. И я почувствовала, как меня стало затягивать в воронку.
* * *…Я схожу с ума. Это точно. И не понимаю, что со мной происходит. Эта ночь… Я не думал, что способен на такие чувства. Я гоню их от себя, затаптываю, вырываю с корнем, а избавиться не могу.
Что со мной?
Хром стоит рядом, улыбается. А мне хочется вбить эту улыбку в его затылок, стереть с лица кулаком, смыть кровью.
Я хочу убить его.
Мне плевать, что он один из пяти правителей, опора и надежда арманцев. Плевать, что он брат моей пары… Я хочу убить. Даже без оружия, руками. Чтобы он не смел думать, не смел вспоминать о моей Еве. Моей… В том-то и дело, что она не моя. Это все голод, неутоленное желание, которое не может заглушить ни законная жена, ни несколько умелых аерий.
