Иван Валеев - Недоразумение
В клубе Старины Плюмса было спокойно. Посетители подтянутся ближе к концерту. Сам Старина Плюмс, сидя на большом табурете, неспешно раскладывал пасьянс, а его дочка и внучка гремели посудой на кухне. Увидев друзей, Старина Плюмс вяло похлопал глазами и неопределенно взмахнул передней лапой:
— Проходите. Столики на любой вкус.
— Спасибо, — ответил Мяфа, — пойдем пробовать.
Усевшись за столик у окна, Кифа и Мяфа тут же достали шашки. Клетки для игры были нарисованы прямо на столе. А Чваки пошлепал на кухню и вскоре вернулся с подносом на голове. На подносе стояли: чайник большой с кипятком, чайник маленький с заваркой, три стакана в красивых подстаканниках и круглый пирог с яблоками. Пока братья играли, Чваки, не торопясь, разлил по стаканам чай, потом слез с табурета и пошел искать сахар и чайные ложечки. Найдя искомое, он вернулся и вновь вскарабкался на табурет.
— Вот. Профу.
— Молодец, Чваки. Спасибо. Скоро твоя очередь будет, — сказал Кифа.
— Хорофо. Вду.
Мяфа продул свою партию и уступил место Чваки. Когда тот расставил шашки и сделал первый ход, к их столику пришлепал Старина Плюмс.
— Ну, что интересного? — вяло поинтересовался он.
— Мы ни с кем особо и не виделись, — ответил Мяфа, — У Буца только крыша прохудилась. Ходили смотреть, чем помочь.
— Похолодает, значит. То-то я спал так плохо, — Старина Плюмс задумался, — Светляки беспокоятся, вот… Не к добру это.
— А фего им бефпокоитьфя? Не им вэ крыфу пофинять. Бефтолковые они.
— Зря ты так, братец, — заметил Плюмс, — Не такие уж они бестолковые. Сам Лесовик за светляками присматривает. Раз беспокоятся, значит есть причина.
— Чваки, ты это чего не в духе? — спросил Кифа, — Ты ж вроде выигрываешь… Или пирог не очень?
Чваки откусил кусок пирога, пожевал и сказал:
— Пирог хорофый. Плохо, фто холодно череф три дня. Не хофю холодно. И фнитфя вфякое… Ты проиграл, кфтати.
Мяфа занял место Кифы, а тот принялся расспрашивать Старину Плюмса. Светляки, обычно избегавшие жителей Болота и окрестностей, теперь жмутся к клубу, иногда даже прячутся в подполе, пугая неопытных работников. Чваки тем временем выиграл у Мяфы и, уступая место Кифе, пробормотал:
— Когда-то такое увэ было. Фо фветляками. Тогда к нам ваявилофь Болотное Видение.
— Верно, — согласился Плюмс, — я тоже об этом думал. Только как же ты это помнишь-то?
— Видение не помню. Помню — бабуфка раффкавывала. Так раффкавывала, я фють ваикатьфя не фтал. Для комплекта.
— Да уж, бабушка у тебя сказки умела рассказывать… Послушаешь — не уснешь, — Кифа поежился, — А я вот про Болотное Видение совсем ничего не помню.
— И не надо, — сказал Мяфа, — Вроде все хорошо тогда кончилось. Да и неизвестно, чего там эти светляки боятся. Как бы с ними поговорить.
Чваки вышел из клуба в одиночестве, оставив братьев доигрывать, и побрел к Болоту. Светляков действительно было много. Обычно они летали над Болотом, а тут штук восемь почти неподвижно висели под выступом крыши клуба, еще трое не спеша кружили вокруг трубы, а остальные — никак не меньше двух десятков — мелькали там и сям в кустах.
— Фтранно это, фтранно, — пробурчал Чваки, с неодобрением глядя на светляков, — Фего им тут надо… Летают фебе и летают. Ну, ладно.
Чваки задумался и так, в задумчивости, побрел вокруг Болота. Ему захотелось немного пройтись. Так Чваки и брел, пока не услышал впереди жутковатое ритмичное бормотание. Он пригляделся. По берегу Болота медленно двигалась темная фигура, что-то напевая, пританцовывая и встряхивая лохматой гривой. Иногда фигура, умолкнув, замирала в нерешительности, а потом все продолжалось. Чваки поспешил к ней.
— Эй, Боб! Привет.
Фигура остановилась.
— А? А, дарова, Чваки, — раздался гулкий баритон, — Как там оно?
— Оно вроде пока нифево, — ответил Чваки, уже привыкший к не совсем понятному языку Боберта, — А у тебя? Готовы к конферту?
— А то!
— А мы ф ребятами к Буфу ходили. Крыфу ф дыркой фмотреть.
— А! Тетушка набедокурила? Во Буцу невезуха. Дозджик будет, а Буц с крышей в дырке… то есть, наоборот.
— Помогать придеф?
— А как же. Всем ансамблем придем.
— Вфем не фтоит, — засмеялся Чваки, — а то вы ему второй этав надфтроите.
— Да уж, — хохотнул Боберт, — это мы могем. А второй этаж там ни разу не надо…
— Да. И ефе Фтарина Плюмф товэ бефпокоитфя… У него фветляки в подполе пряфютфя.
— Угу. Так. Понятно, что ниче не понятно. При чем тут светляки? Что они, схавают там все? Ну ладно. Ребята у Плюмса?
— Да.
— Ладно. Я тогда там пойду. Бывай. Жду на концерт.
И Боберт побрел к Старине Плюмсу. Чваки поглядел вслед этой пританцовывающей фигуре, чем-то немного похожей на бродячий стог сена, хмыкнул и двинулся дальше.
Вторая ночь
Крышу Буцу латали весело. Не успело солнце как следует сесть, как на Болото с попутным ветром прилетела шальная тучка и высыпала на тутошних жителей чем была богата — снег с дождем в соотношении три к двум. Над Буцевой дыркой пришлось разбить Бобертову палатку, чтобы это соотношение не нападало в дом, несмотря на то, что внутри дома сидела тетушка Мукора. В конце концов, в дырку свалился сам Боберт, чуть не сломав лестницу Буца и свою собственную голову в придачу. После этого Боберта пристроили поддерживать лестницу с Кифой, Мяфа и Чваки сидели в палатке на крыше, а Буц и приятель Боберта Тым-Пыц Девятнадцатый бегали туда-сюда, поднося материалы. Когда ничего уже подносить стало не нужно, Буц уселся отдыхать, Боберт и Мяфа — один снизу, другой сверху — в две глотки затянули «Болотный блюз», а Тым-Пыц всеми своими восемью ногами (четыре из которых заменяли ему руки) принялся отбивать замысловатый ритм. Это занятное трио тут же заглушило бухтение тетушки Мукоры, и даже Мухоморыч, заглянувший было в дверь, моментально ретировался — старикан считал встречу с лохматым жабсом дурным предзнаменованием.
Потом, когда дырка все-таки была заделана и (по словам Боберта) проверена методом опустошения ведра, палатку свернули, и Буц пригласил друзей отобедать. Ремонтники расположились за небольшим круглым столом, уплетая кашу, овощной салат и печеные яблоки. Обед, поскольку все устали и Боберт спугнул Мухоморыча, вышел на редкость тихий и спокойный, и даже бухтение тетушки Мукоры воспринималось как необременительное звуковое сопровождение. А поскольку одну из известных проблем друзья уже устранили, разговор почти сразу перескочил на светляков.
— Боятся, говорите? — сказал Буц, когда Кифа коротко пересказал ему разговор со Стариной Плюмсом, — Непонятно.
— Неувэли Болотное Видение фнова ваявитфя? Эх, Буф, вря мы ф твоей крыфэй муфялифь, — проворчал Чваки.
— Ну это еще бабушка надвое…
— Поговорить бы с ними, — вздохнул Мяфа.
— Вот ты бы этим и занялся, — сказал Кифа.
— А я уже пробовал, — Мяфа взял очередное яблоко, откусил кусок и сказал с набитым ртом, — не получается. Как-то они очень по-особенному разговаривают. Я так не умею.
— Так, — Кифа потопотал лапами по полу, — Надо что-то делать. Тетушка, а ты ничего не знаешь? — вдруг обратился он к тетушке Мукоре. Та буркнула «Неа» и поплотнее запахнула крылья, — Жаль. Я бы предложил заслать туда Мухоморыча, — Чваки, услышав это предложение, чуть не подавился, — но, поскольку на Болоте живет Чваки, да и не только он, это отпадает.
— Надо потолковать с Лесовиком, вот что, — сказал Буц, — Только где ж его найдешь?
— Пыц, это работенка для тебя, как думаешь? — спросил Боберт. — Только родню не зови. Их у тебя, конечно, больше чем ног, но этак мы все наше Болото взбаламутим.
— Мяф, надо подключить к поискам Лесовика Чуфу, — сказал Кифа, — Вы втроем так или иначе его найдете.
— Думаешь, она согласится?
— Хех. Она-то пофуфтрее тебя будет, — ехидно сказал Чваки, — Фофглафится. Ив интерефу.
— Ладно, подключу, — рассмеялся Мяфа.
— А мне что делать? — спросил Буц, поднимаясь из-за стола и собирая ненужные тарелки, — Кто нибудь чаю еще хочет?
— Нет, спасибо. Тебе… — Кифа задумался, — Тебе, друг наш Буц, нужно пока за крышей приглядывать, вдруг она прохудится. Опять.
— А мне? — поинтересовался Боберт.
— Не знаю. Будешь в резерве пока. Со всем своим ансамблем. Нам может понадобиться что-нибудь серьезное…
— А я пока ф Плюмфом поговорю ефе рав.
Старина Плюмс сидел на крылечке своего клуба и попыхивал трубкой, а над его головой кружили четыре светляка, отбрасывая блики на зеленую Плюмсову макушку.
— Мда-с… Приспособить вас, что ли, как светильники? — пробормотал он, поглядывая на светляков, и потянулся, — Согласитесь?
— Думаю, не фоглафятфя, — заметил Чваки, подходя к крылечку, — Привет, Плюмф.
