Макс Корбин - Гринвуд
— Ей, Симпс. — Слова прозвучали как приговор, и тот зарыдал, словно ребенок, не имея сил повернуться. — Передайте ему, — бросил Лиам стрелкам, — продолжит задирать других, вернусь и прострелю колено.
Лиам почувствовал движение за спиной — там, где оставался наставник, и быстро оглянулся. Приклад винтовки по широкой дуге летел к его голове. Чтобы увернуться, Лиам сделал невозможное. Пригнулся с нечеловеческой скоростью. И все же приклад черкнул по макушке. Многострадальная голова не выдержала, удар отозвался резкой болью и темными кругами в глазах. Лиам потерял долю секунды, противник был знаком с настоящей дракой, ему этого хватило. Меж темных кругов мелькнул окованный медью торец приклада, и наступила темнота.
Глава 25
В полуподвальном помещении было темно и сыро, а еще здесь обнаружились самые настоящие заросли плесени и мха. Замок в решетчатой двери давно проржавел — карцером не пользовались больше семнадцати лет. Брик считал, что порка надежнее в плане воспитания молодежи. Но за то, что сделал Лиам, нельзя было просто выпороть. Вот генерал и послушал адъютанта. На ржавые прутья набросили цепь и повесили огромный амбарный замок, а еще выставили двух громил-охранников из гренадеров. Этого Лиам еще не видел. Просто лежал на холодном и скользком каменном полу. На лбу выступила и налилась багровым цветом огромная продолговатая шишка. Именно из-за нее он до сих пор пребывал в блаженном неведении о том, что творится вокруг. Не знал, что в кабинете генерала идет совещание, решающее его судьбу.
— Сэр, формально, академия — военно-учебное формирование, — мягко напомнил Лерой.
— И что с этого? — спросил наставник стрелков, но, увидев, как нахмурился Лерой, поспешно добавил: — Сэр. — Такой тип людей был знаком наставнику еще по имперской армии, ждать от них хорошего не приходилось. Самое лучшее — вообще не попадаться на глаза.
— Курсанты приравниваются к солдатам, значит, судить их должен военно-полевой суд.
— Но сейчас нет войны… — возразил наставник инженеров и тут же пожалел. Он совсем не собирался возражать Лерою, просто думал вслух.
— О, конечно же! Я оговорился, имея в виду трибунал. — Лерой лгал, при военно-полевом он наградил бы Гринвуда пеньковым галстуком без лишних проблем, но проклятого инженеришку черт дернул за язык, и теперь придется повозиться.
— Но у нас нет такого! — возразил генерал. — Все решения относительно курсантов принимают лично наставники.
— Высшая мера, дозволенная наставникам, — порка или исключение, — Лерой говорил мягко, стараясь, чтобы голос звучал вкрадчиво, и Брик принял его слова за собственные мысли. — Боюсь, содеянное Гринвудом заслуживает наказания посерьезнее.
— Кроме того, Гринвуд говорил, что Ратлер убил Волчонка. Я так полагаю, это отсутствующий курсант Вулфи?
— Эндрю, вы же не думаете, что Джеймс Ратлер — сын героя революции, а также нынешнего министра промышленности — способен на такое? — опережая генерала, высказался Лерой.
О да! По реакции понятно, что он нашел верную ниточку. Стоит потянуть. Наставник стрелков не любил Ратлера, ненавидел его папашу, хоть ни разу в глаза не видел. Он еще пытался добиться кое-какой справедливости для Лиама. Чувство утраты товарища было ему знакомо, но своя рубашка к телу ближе. Лучше пускай одного паренька повесят, нежели паренька и старого наставника. Папашка-то будет в ярости.
— Значит, нужен трибунал, — промямлил Брик.
Дуги, что прятался за занавеской в обличье черного кота, понял — песенка Лиама спета. Раньше ему запретили бы помогать Лиаму во второй раз, но теперь пак стал свободным и мог решать сам. Ему нравилось быть свободным от всяких правил. Пора найти револьвер Лиама. Ту чудесную штуковину, что изготовил его отец. Да и стилет не помешает. Они наверняка где-то среди вещей Лероя. Дуги отошел от занавески, прыгнул на подоконник, отодвинул щеколду, сдерживающую створки окна, и сиганул вниз, на ветви ближайшего ореха.
— И пригласить министра, — напомнил Лерой, когда зазвенели стекла. Он поднялся и лично прикрыл окно. — Еще, чего доброго, сын умрет у нас на руках. Что тогда будем делать?
— Слава богу, пуговица остановила пулю, — подняв руки вверх, взмолился генерал.
— Не остановила, сэр, — поправил наставник. — Вошла в грудь вместе с пулей и почти пробила грудную кость. Это как я понял хирурга. Он так и норовил вставить парочку терминов на древнеимперском.
— Но жить-то будет?
— Если обойдется без заражения.
— Вот что, Лерой, напиши еще министру, чтобы прихватил с собой доктора. И пускай хирург надиктует нужные… как их там… — Брик нахмурился.
— Термины? — догадался Лерой.
— Именно!
— Сэр, тогда не стоит ли вынести приговор как можно раньше? Чтобы задобрить министра, разумеется.
— Полагаю, что да. Так будет лучше. И напишите эти, как их там…
— Протоколы, сэр. — Лерою везло. Везло просто несказанно.
— Они самые. Что-то моя голова сейчас вообще не варит.
— Перенервничали, сэр.
— Возможно, а возможно, проголодался. Знаете что?
— Нет, сэр, — хором ответили три голоса.
— Согласитесь, у парня никаких шансов.
— У Ратлера, сэр? — осторожно спросил наставник инженеров.
— Господи, нет! У Гринвуда. Все равно повесим. — Лерой согласился, инженер кивнул, а стрелок промолчал, но генерал понял это как согласие. — Так зачем нам волокита? Пускай Лерой напишет протоколы — он в этом деле мастак, мы подпишем, и все.
— Хватит ли нас четверых, сэр? — Наставник стрелков предпринял последнюю попытку возразить.
— Хватит, Лерой? — переадресовал вопрос генерал.
— Вы хотите выступить судьей, сэр? Только на бумаге.
— Уступаю место любому из вас… — попробовал увильнуть Брик.
— Тогда не хватит, сэр.
— Ну ладно, ладно, — проворчал Брик. — Буду я судьей.
— Тогда вы, сэр, — судья. Я выступлю секретарем заседания. Вы, — Лерой указал на стрелка, — представляете обвинение. А вы, — он повернулся к инженеру, — защиту.
— Я?! — испугался тот.
— Это ваша обязанность как наставника.
— Я не хочу, не могу! — Инженер с испугом вгляделся в лица окружающих, но не нашел понимания.
— Не беспокойтесь, это просто ваш долг. Я напишу так, что станет понятно — вы не хотели защищать.
— Пожалуйста, постарайтесь, сэр. — Инженер посмотрел на Лероя с надеждой.
Лицо адъютанта выражало глубокое участие, но на самом деле ему было наплевать. Пускай Ратлер живьем режет наставника, главное, Лерой выгородит себя.
Глава 26
— Просыпайся! — Дуги ударил Лиама по носу лапой. — Давай, давай. — Он повторил удар. — Я видел, как тебя огрели. Не так уж и сильно.
Поняв, что мягкие удары подушечками лап не разбудят парня, Дуги выпустил когти. Это было верным решением. Только когти впились в кончик носа, Лиам очнулся, даже попытался вскочить. Ничего не вышло. Часы, проведенные на сыром каменном полу, не прошли бесследно, да и голова дала о себе знать, едва не отвалилась. Лиама вырвало. Дуги брезгливо отскочил в темный угол, пока связанный человек корчился в рвотных спазмах.
— Смотри, очнулся, — указал один из охранников.
— Как бы не захлебнулся, а то еще нас обвинят.
— А что мы можем сделать, ключа-то не дали.
— Может, сбегать доложить?
— Надо бы… Ладно, сейчас сбегаю.
— А чего это ты сбегаешь? Я тоже хочу из сырости выбраться.
— Бросим монетку?
— Давай.
— Герб, копа?
— Герб.
Шестипенсовик нового образца взлетел вверх и, на мгновение зависнув в воздухе, полетел вниз, плюхнулся на ладонь. В плохой чеканке кое-как узнавались два скрещенные револьвера в центре, пшеничные колосья по бокам и разорванные оковы снизу.
Герб!
— Повезло, — с завистью протянул гренадер. — Дуй давай живее, — более агрессивно добавил он.
Желудок Лиама остался совершенно пустым, но спазмы все не проходили. Чтобы не лежать в собственной блевотине, парень откатился подальше. В процессе маневра, от которого заныло полтела, он наткнулся глазами на Дуги.
— Ты… что здесь делаешь? — спросил он осипшим голосом.
— Тебя охраняю, дубина, — ответил гренадер, но, увидев, что пленник уставился в другую сторону, решил, от удара у того крыша поехала. А возможно, еще раньше поехала, раз он ни с того ни с сего застрелил курсанта. Впрочем, скотину-Ратлера было за что стрелять, поэтому гренадер остановился на версии об ударе.
— Тебя выручаю, — ответил Дуги. — Не волнуйся, в этом обличье я использую магический голос. Охранник меня не услышит.
— И как собираешься меня отсюда вызволить?
— Я сказал — выручаю, а не вызволяю.
— Интересная позиция.
— Слушай, кончай уже, не то отделаю как следует. — От разговора Лиама с самим собой гренадеру стало жутковато.
