Эленора Валкур - Надежда Ростона
Не повезло. Сеновал уже был сдан пятерым дюжим молодцам, выдававшим себя за братьев. Несмотря на то, что они настойчиво зазывали меня составить им компанию, я предпочла провести ночь с настоящим жеребцом. Принесла большую охапку сена, соорудив какое-то подобие постели прямо на полу, не постеснявшись устроить кучку повыше, чтобы конь случайно мне что-нибудь ночью не отдавил, и заговорила засов от несанкционированного проникновения.
Колокольчик, конечно, был несколько шокирован, что его любимая ненаглядная хозяйка лежит там, где по всем законам природы должна находиться еда, но, потыкавшись мордой мне в лицо, понял, что уходить я не собираюсь, и смирился.
Утром я кое-как продрала глаза. Скрюченное всю ночь тело теперь нещадно ныло и никак не желало разгибаться. К тому же я обнаружила, что вчера неплотно закрыла сумки, чем воспользовался мой конь, нескромно съев остатки хлеба.
Злая, невыспавшаяся и голодная, я выползла в коридор. Увидев бочку, из которой брали воду для лошадей, я обрадовалась, умылась, повытаскивала сено из волос и, наконец-то, соизволила оглянуться. Солнце играло пылинками, судя по всему, день катился к полудню.
В конюшне никого не наблюдалось, кроме нескольких лошадей, при взгляде на которых у меня появились странные подозрения. Я подошла к деннику вплотную, чтобы рассмотреть одну из них сквозь прутья решетки, и онемела.
Колокольчика я считала красавцем – его мать редкой породы ниязских верховых, мне он казался воплощением грации и изящества, но по сравнению с экземпляром в этой конюшне он выглядел просто замухрышкой.
Шерсть на жеребце переливалась от бархатно-черного до сине-голубого оттенка, а шее позавидовали бы даже лебеди. Идеально расчесанная грива волнами струилась едва не до копыт. По соседству дремали еще три точно таких же коня… Подобных я видела один раз, и это была… (мама моя!!!) упряжка королевы!
Одно из двух – или король держит своих лошадей в чьей-то частной конюшне, что является полным абсурдом, или…
Я наскоро привела себя в порядок, переоделась в чистое платье, собрала волосы и осторожно выглянула наружу.
Так и есть! Конюшня пряталась в тени роскошного дворца «П» – образной формы с флигелями и гостевыми домиками и массой других подсобных помещений. Территория Летней Резиденции огромна, а вчера в темноте меня провели через заднюю калитку.
Так вот кого мне напомнил старый конюх-мародер – Тиону! Пока она пыталась устроиться в Ризе гувернанткой, ее дед неслабо наваривался на аренде не принадлежащих ему государственных площадей. Вот уж семейка, не дай Свет с ними ещё какие-нибудь дела иметь!
Я рассудила, что монарх сейчас в Ризе, поэтому в Резиденции всем заправляет прислуга. А кто управляет этой самой прислугой? И я пошла искать Дасму.
Нужный флигель нашла быстро, но Дасмы там не было. Мне посоветовали поискать на заднем дворе.
Шла на звук (голос у моей подруги командный, громогласный) и забрела на мощеную площадку внутреннего дворика, где под навесом возле длинного деревянного стола Дасма и распекала растерянную девушку в униформе служанки за недостаток чернил и бумаги.
Увидев меня, экономка прервала монолог, но обещала закончить позже. Затем степенно подошла ко мне с непроницаемым выражением лица и отвела за угол. Только там она кинулась обниматься.
– Умница, что приехала! Ты далеко остановилась?
– Ближе, чем ты могла бы предположить. В королевской конюшне, этот пройдоха конюх сдал мне ее за пол-луна.
Выслушав подробности, Дасма рассмеялась и уверила, что деньги нахальный тип мне обязательно вернет, так как в противном случае окажется на улице.
– Ты почему сразу ко мне не пришла? – сделала выговор подруга.
– Ну, все-таки Резиденция, охрана и всё такое, боялась, не пропустят… А этот… дед Тионы провел меня через калитку для торговцев, у него ключ был, ну, где зеленщик, мясник, молочница проходят. Смех смехом, но сюда может любой злоумышленник попасть.
– Я поговорю с начальником охраны, – серьезно пообещала Дасма, – а ты пока иди в комнату, вот тебе ключ. Только лошадь переведи в гостевую конюшню. Не думаю, что охрана обрадуется постороннему жеребцу в личной конюшне короля. Через три чашки я освобожусь и мы прогуляемся по городу, а пока отдохни, у меня ванна есть, вымойся с дороги.
– Эстан здесь? Ты говорила, он сюда направлялся.
– Принц рано утром уехал с посольством в Стабиндар, какие-то военно-политические вопросы решать, так что, увы…
– Не очень то и хотелось, – буркнула я, попрощалась с Дасмой и пошла во флигель, чтобы отдохнуть на настоящей постели.
Дасма неплохо устроилась – скромные апартаменты экономки были в три раза больше нашей с ней комнаты в общежитии, да еще с кухней.
Маленькая уютная прихожая со встроенным шкафом и зеркалом в полный рост. Две небольшие комнатки – спальня и гостиная.
В гостиной старенький, но добротный диванчик, кресла и низкий столик на изразцовых ножках, шелковый пуфик, плюс пузатый буфет, набитый разной мелочью. Два протертых гобелена на противоположных стенах и розовые шторы, изящно подколотые булавками. Дасма уже успела приложить свою руку к интерьеру. На подоконнике ухоженные комнатные розы и герань, а книги в углу перевязаны бечевкой. Их разложить еще не успела.
Кухня маленькая, но в идеальном порядке. Всё начищено до блеска и расставлено по местам – посуда в шкафчиках, полотенца стопками на полочках, кастрюли, сковородки – развешаны на стенах. Посередине – круглый стол, покрытый родной, до боли, белоснежной скатертью с вышивкой.
Заглянула в спальню. У стены – громоздкий платяной шкаф, напротив – огромное окно, завешанное плотными бордовыми шторами. Кровать – широкая и на вид мягкая, с шелковым расшитым покрывалом в тон со шторами, прикроватные тумбочки с туалетными принадлежностями моей подруги. Я открыла шкаф и вытащила на свет полотенце и купальный халат.
Дасма не соврала – в наличии и ванная комната с медной ванной на гнутых львиных ножках и даже два крана с холодной и горячей водой – блаженство!
Решив подробнее изучить сию инженерную конструкцию, я прикинула направление труб и дошла до двери, где, по моим расчетам, таилась разгадка неслыханного удобства.
Точно, за дверью оказалась котельная и две емкости, в которые вода поднималась из вырытого здесь же колодца с помощью механического насоса на тяге в одну ослиную силу, сиротливо и понуро крутящую колесо. Под одной из них постоянно горел слабый огонь, другая стояла в стороне.
Следил за работой всей этой системы бодренький старик, но в данный момент он играл в карты с поваром и не обратил на меня никакого внимания.
Да, дисциплинка здесь на высоте… Это Дасма еще толком не начала работать, через несколько дней все радикально поменяется, или я не знаю свою подругу!
Решив, что инженерного самообразования на сегодня достаточно, я набрала горячей воды, наплюхала жидкого мыла из коллекции Дасмы и с наслаждением вымылась. После чего завернулась в тяжелый и необыкновенно мягкий халат и прямо в нем завалилась на широкую кровать отсыпаться за все уличные и конюшенные ночевки.
Дасма пришла через три чашки, разбудила меня, помогла привести в порядок спутанные невысохшие волосы и мы отправились на запланированную прогулку в бодром настроении.
Первым делом завернули к ростовщику на Скобяную улицу в дом под номером три. Ему принадлежало два этажа и подвал, который он оборудовал под хранилище.
Расписка лежала у меня в кармане, изрядно потертая на сгибах и несколько потерявшая вид за время хранения в тайнике нашей с тётей избушки. На потертой странице значилось, что «Дарэна Погорельская и Мия Погорельская отдали в рост пятьдесят солов под пять процентов годовых».
Так как я находилась в стране, можно сказать, инкогнито, необходимо было спрятать выдававший меня артефакт в надежное место. А что может быть надежней подвала ростовщика, у них ведь самые крепкие двери и самые сложные замки.
Ростовщики несут личную ответственность за вверенное им имущество и поэтому система безопасности у них всегда по высшему разряду. К тому же мне, на первое время, все равно нужны деньги, я планировала забрать проценты и солов пять снять с вклада.
Вечернее солнце ещё припекало, но уже мягко и ненавязчиво. Ростовщик – мужчина в возрасте, с блестящей лысиной и тремя подбородками, дремал за стойкой, лениво отгоняя мешавшую ему муху пухлой пятерней. Увидев нас, он и глазом не повел, только неохотно буркнул:
– Девушки, вышивальная лавка напротив.
– Мы знаем, – громко ответила я, чтобы наверняка разбудить его, и положила на стол Ледяной Зуб и кольцо Кин-кая, – сколько стоит оставить на хранение артефакты?
– В свинцовой коробочке, чтобы нельзя было обнаружить? – уточнил оживившийся ростовщик, поправляя тесноватый сюртук.
– Да, пожалуйста. Только коробочек должно быть две.
