Ник Перумов - Сталь, пар и магия
Молли зажмурилась и прикусила губу.
Она не выдержит. Она не сможет. Она всё скажет. Они замучают и папу, и маму, и братика, и никто, никто, никто не придёт ей на помощь. Никто даже не знает, где она. Волка и Медведь, конечно же, уже давно на пути обратно за перевал, в конце концов, Королевство никуда с него не делось. Госпожа Старшая тяжело ранена, да и вообще двор её — слишком далеко.
— Что вам угодно?.. — еле слышно прошептала она, съёживаясь в комочек и чувствуя, как слёзы находят-таки дорогу.
— Мне угодно услышать правдивый рассказ о том, что вы делали у варваров, мисс Моллинэр. А также и о том, почему они вас отпустили.
— Потому что… потому что… — И тут её осенило. — Потому что я должна была шпионить!
— Шпионить? — поднял правую бровь лорд Спенсер.
— Шпионить! — отчаянно кинулась головой в омут Молли. — Я технику люблю, корабли, бронепоезда… разбираюсь… дестроеры класса «Эм» с дестроерами класса «Эн» не перепутаю… вот они мне и велели…
Мама попыталась что-то панически пискнуть через кляп, но безуспешно.
— Интересно, — задумчиво промолвил эрл. — Очень интересно, мисс Моллинэр. Продолжайте, прошу вас.
— Потому меня и отпустили… что должна была сведения собирать… о кораблях в гавани, о бронепоездах… о том же «Геркулесе»… меня там знали…
— Прекрасно, прекрасно, — сощурился лорд. — Но кому же вы должны были передать эти сведения, мисс Моллинэр?
Молли судорожно сглотнула. Придумывать приходилось буквально на ходу.
— Тайник. Я должна была опускать записки в тайник. Их оттуда должен был забирать их… посыльный.
Теперь уже издали возмущённо-сдавленные писки из-под кляпов разом и мама, и папа.
— Превосходно. — Руки в чёрных перчатках вынырнули на миг из-под плаща, пальцы, словно паучьи лапы, сплелись и вновь расплелись, точно в волнении. — Превосходно, мисс Моллинэр! Но вы же понимаете, что мы тщательно проверим всё, вами сказанное?
Молли молча кивнула. Ничего иного уже не оставалось. Липкий страх не отпускал, внутри всё просто заледенело. Ног она вообще не чувствовала — уж не отвалились ли?
— Вы, разумеется, положите записку в тайник, мисс, — продолжал меж тем лорд Спенсер. — Ту, что я вам продиктую лично. Дальнейшее… несомненно, прояснится в самом ближайшем будущем.
— А… мама… папа… моя семья, брат? — собралась с духом Молли.
Льдистые глаза сощурились.
— Мисс начинает торговаться? Мисс, похоже, не понимает, что не в том положении, чтобы ставить условия.
— Почему это? — нахально задрала нос Молли, стараясь загнать обратно слёзы. Её единственное спасение было сейчас в наглости. Ничего другого этот напыщенный индюк Спенсер бы не понял и не принял во внимание. — Как раз могу. Без меня вы не узнаете, где тайник. Без меня вам ничего не достанется!
Мама слабо пискнула в третий раз и, кажется, попыталась упасть в обморок. Служанка Фанни глядела на Молли во все глаза, и девочка готова была поклясться — глядела с одобрением. А Джессика, красивая стройная девушка с волной каштановых волос, — напротив, с ужасом и отвращением.
Братец только хныкал и шмыгал носом, вытереть который ему не давали наручники.
— Милая мисс Моллинэр, — почти ласково сказал граф, — даже если вы сейчас поведали мне всю правду, в чём я, однако, ещё не перестал сомневаться, но даже если это так — мы ничего не потеряем. Rooskies не впервой пытаются засылать сюда своих лазутчиков, мы их уже ловили и ещё поймаем. Они же варвары, их сразу видно в любой толпе. Они попадутся, непременно. Чуть раньше или чуть позже, но попадутся.
А сведения… помилуйте, мисс Моллинэр. Вы умны и сообразительны не по годам, вы и впрямь прошли через многое этой зимой, повзрослели. Рассудите сами, для чего варварам такой ценой добывать известия о том, что, скажем, «Геркулес» выдвигается на позиции? Они могут получить эти сведения куда более простым и надёжным путём. Скажем, устроив наблюдательный пост на одной из главных магистралей. Оттуда через леса весть достигнет их боевых отрядов куда скорее и вернее, чем отсюда, из сердца Норд-Йорка.
Так что, если вы и говорите правду, мисс, я ничем не рискую, оставляя этого потенциального «связного» варваров на свободе. — Лорд Спенсер вдруг нагнулся так, что льдистые глаза оказались почти у собственных глаз Молли, заставив её вздрогнуть. — Гораздо важнее, чтобы вы поняли, мисс, — со мной не торгуются. Никто и никогда. Здесь делают то, что я говорю. И вы, мисс, не станете исключением.
Молли сжалась в комочек на жёстком железном сиденье, насколько позволяли оковы.
— Так вот, мисс Моллинэр, с вас сейчас снимут цепи. Вы сядете за стол и напишете записку, которую я вам продиктую. Если вы начитались шпионских романов, — лорд усмехнулся, — то, наверное, слыхали о такой вещи, как «работа под контролем». Угодивший в плен агент старается дать знать своим, что захвачен, что передает приказанное захватившими, и включает в сообщения условный сигнал. Проигнорируем тот факт, что варварам едва ли может быть известно такое, перестрахуемся. Поэтому послание должно быть написано в точности как я скажу. Никаких пропущенных букв, лишних точек, запятых и тому подобного. Письма я собираюсь проверять лично, но даже если и не стану, не сомневайтесь, мисс Моллинэр, я буду точно знать, что вы там написали.
— А если, — буркнула Молли, не в силах выносить надменный, презрительный голос, — если условным сигналом как раз и есть письмо без единой ошибки или помарки? Или, наоборот, с кляксой в должном месте?
Это было резко и рискованно. Разве может прикованная к стулу девочка так говорить с могущественным и загадочным лордом, кому, судя по всему, подчиняются все в Особом Департаменте?..
Но к тому моменту Молли уже почти забыла о страхе. Его снесли волны злости и упрямства, тех самых злости и упрямства, что позволяли ей учиться, несмотря на берёзовую кашу от госпожи Старшей.
Она забыла о страхе, в сердце оставались только злость да неистовое «не поддамся!».
Russkie ne sdayutsya, как говаривала порой Таньша…
— Этот риск, — улыбнулся достопочтенный лорд, — я беру на себя. Как я уже сказал, рано или поздно лазутчик варваров попадётся всё равно, но мне интересны другие вещи. А их я получу, даже если это ваше пресловутое «письмо без помарок и описок» на самом деле является условным сигналом. Но — землю копай, лопату не забывай — мы примем все возможные меры.
Итак, мисс, вы напишете, что я вам велю. Затем вас выпустят. Вы отправитесь домой. Оттуда — к тайнику. Положите записку. Вернётесь обратно, на Плэзент-стрит…
— Rooskies могут уже знать, что меня сцапали, — фыркнула Молли. — Они наверняка следили за домом. А вы, ваша светлость, устроили там та-а-а-акой цирк…
Цирк, собственно говоря, устроил не его светлость, а департаментские громилы — но какое это сейчас имело значение?
— Гм, мисс Моллинэр, а вы мне определённо нравитесь, — после паузы выдал вдруг лорд Спенсер. — Вы уже примеряете на себя роль двойного агента. Очень, очень хорошо. Мне кажется, мы с вами таки поладим в конце концов. Давайте так. Я нарушу собственные принципы и немного забегу вперёд. Я расскажу вам, что ждёт вас лично, если вы… проявите разумность и послушание. И конечно, если вы были правдивы со мной.
Он прошёлся туда-сюда, выразительно задержавшись возле скованных родителей Молли и братца Билли.
— Я дам вам шанс всё исправить. Полагаю, ваше пребывание в плену у варваров и, гм, ваше возвращение, к которому у меня по-прежнему имеются, ха-ха, кое-какие вопросы, должно остаться секретом. Для публики… для родственников, для вашей гимназии, учителей, подруг и одноклассниц мы объявим, что вы поступили юнгой на «Геркулес» — это соответствует действительности — и что принимали участие в боях. Объявим, что вы бежали из дома, будучи охвачены патриотическим порывом…
Кто-то сдавленно фыркнул. Похоже, Фанни. Лорд Спенсер метнул туда гневный взгляд, и в камере мгновенно воцарилась полная тишина.
— Охвачены, как я сказал, патриотическим порывом. Под вымышленным именем вы поступили на службу, проявили мужество и героизм в столкновениях с варварами, но в суматохе последнего боя потерялись, отстали от своих. Мы оформим соответствующие бумаги. MIA[3], вы будете MIA, всё честь по чести. Понимаете, куда я веду и на что намекаю?
Молли судорожно кивнула. Пусть, пусть говорит всё что угодно, лишь бы не угрожал маме, братику и папе!..
— Потом… гм, это, пожалуй, самое трудное. Ваши родители подняли большой шум, вас разыскивала полиция… — Лорд нахмурил высокий лоб, несомненно в старых романах не избежавший бы поименования «благородным».
— Пусть бы меня нашли егеря? — робко предложила Молли.
Деваться некуда, она должна вместе с нахальством проявлять и послушание — если хочет спасти семью!
