Александр Юрин - Горизонты безумия
- Учитывая местные порядки, искать начнём незамедлительно.
- Какие ещё порядки? – Холмин почувствовал озноб.
- Как давно вы переехали? – прищурился участковый.
- Вчера... То есть, позавчера! Простите. Не помню. Со всем этим просто утратил ход времени. Так какие порядки?
Участковый поднялся из-за стола, оправил форму, залпом выпил кофе, проглотил осевший на дне сахар.
Холмин поморщился.
- Вы, наверное, в курсе, что рядом с городом располагается топь?
- Я думал, болото.
- Нет, топь.
- Разве есть разница?
- Хм... Колоссальная, – участковый гадко облизался. – Прежде чем везти сюда сына, вам не мешало бы почитать в прессе статистику пропаж детей в Нижней Топи за всё время существования городка.
- О чём это вы? – Холмин почувствовал, как шевелятся на затылке волосы.
- Я о статистике, – хмуро повторил участковый, направляясь к выходу. – Топь – не место для игр. Она – обитель зла. Однако местную ребятню, как магнитом притягивает туда. А топь, это помимо мистики и всевозможных сказаний, ещё и трясина... Вы ведь понимаете?
- О, Господи... – прошептал Холмин, вспоминая, что когда-то уже слышал нечто подобное.
- Понимаете. Так вот, к чему я это всё... Раз уже не уследили за сыном, так и думать не помышляйте, чтобы пытаться разыскать его самостоятельно – сгинете. Помяните моё слово, сгинете! И никто не поможет вам. Даже если услышат крики о помощи.
Холмин сглотнул ком.
- Вы же не хотите сказать, что Димка...
Участковый резко обернулся – это было так несвойственно для его пропорций.
- То, что хотел, я сказал. Вы взрослый человек и должны понимать, насколько непредсказуемы детские шалости, в особенности, когда ОНИ прорастают в реальность.
- Перерастают, – на автопилоте поправил Холмин.
Участковый хмыкнул. По всему, замечание задело его самолюбие.
В дверь постучали.
Холмин кинулся открывать, но участковый самым непостижимым образом опередил его, возникнув на пути, как болотная кочка. Холмин затормозил, попутно шаря взглядом по полу, в поисках подходящей обуви. Наткнулся на пустой кошачий лоток.
«Тебя-то где носит, нежить!»
Он не мог точно сказать, когда видел кота в последний раз.
Скрипнула, открываясь, дверь.
Холмин вытянул шею, слепо надеясь на чудо.
На пороге топтался юный сержант в дождевике поверх формы.
- Игорь Сергеевич, вот. Нашли на болоте. С час назад.
- Узнаёте? – Участковый развернулся, что-то протянул.
Холмин утратил дар речи. В груди через раз постукивало сердце. Перед глазами плыла пелена.
- Так узнаёте или нет? – повторил участковый, суя предмет буквально в нос.
- Да-да, конечно... – сбивчиво говорил Холмин, не в силах отвести взор от планшета. – Наверное, Димка обронил...
- Ну, это навряд ли, – усмехнулся сержант. – Штучка проросла!
- Что? – не понял Холмин.
- Это просто местный сленг, – участковый вытолкал патрульного наружу. – Так, значит, признаёте, что вещь принадлежала вашему сыну?
- Да. Нет! Что значит – принадлежала?
Участковый скривил челюсть – вышло премерзко. Как будто жаба подавилась проглоченным только что кузнечиком.
- Перестаньте цепляться к словам, – заговорил он, отведя глаза. – Так его планшет или нет?
Холмин бережно стёр с экрана грязь.
- Да, признаю. Это Димкина вещь.
- Вот и славненько. То есть... Прошу прощения... но я вынужден изъять и его, как улику. Таковы правила.
- Да-да, конечно, – Холмин покорно протянул планшет.
Участковой бодро взял под козырёк.
«Тебе же плевать, чёрт возьми! – внутри у Холмина всё буквально вскипело. – Все эти доводы, аргументы, сочувствие – просто часть отрепетированного шоу! Подделка! Фальшь! Ложь!»
Холмин улыбнулся.
- Вы в норме? – тут же поинтересовался участковый.
Холмин кивнул.
- Я уяснил всё, что вы сказали, – тихо проговорил он. – Держите меня в курсе поисков.
- Непременно, – участковый развернулся и, довольный собой, засеменил к Уазику. – Растеряев, за мной! Ну, живо!
Сержант бросил лазать в бурьяне у сарая, поглощая какие-то синие ягоды; помчал во всю прыть вслед за шефом.
Холмин тёр верхнюю губу, чувствуя, как за шиворот падают капли с навеса крыльца. Желчь рассосалась. Во всю грудную клетку разрослась чёрная дыра отчаяния – она просто поглощала чувства. Питалась, прорастая где-то с изнанки откровенным безумием.
Грязный уазик завёлся только раза с пятого. Вякнул на всю округу сиреной и исчез в утренней мороси.
Холмин собирался уже вернуться в дом, как боковым зрением уловил на противоположной стороне проезжей части какое-то шевеление. Он резко обернулся... и обомлел. На обочине, в грязи, полулежал, полусидел давешний старичок, говоривший с ним загадками.
Холмин захлопнул дверь и припустил во весь дух.
Скользя и спотыкаясь, он пробежал свой участок, не оглядываясь, перескочил дорогу и склонился над кряхтящим стариком.
- С вами всё в порядке?!
Корректор открыл глаза, подставил под дождик морщинистое лицо, откинул ненужную лампу.
- Что с вами случилось?!
- Не важно, – выдохнул старик. – У нас мало времени. Ты должен меня выслушать. Это вопрос жизни и смерти.
- Давайте я вызову скорую!
Старик отрицательно мотнул головой.
Холмин глянул вслед умчавшемуся уазику.
- Как они умудрились вас не заметить? Не понимаю...
- Выслушай меня, прошу, – старик закашлялся. – Твоему сыну нужна помощь. Ступай в храм и поставь свечку, если до сих пор не сделал этого.
Холмин так и сел в лужу.
- Вы об Олеге сейчас?
- Нет, – прозвучал ответ, полный свинца. – Я о том сыне, которого ещё можно спасти. Поспеши же!.. У него славные друзья и... – Старичка затрясло. – Он отыскал её.
ГЛАВА 34. СВЕТ В ТЕМНОТЕ
Мириады звёзд просто ослепили.
Димка попытался зажмуриться, однако ничего не вышло – веки не слушались его. Тело казалось невесомым: ещё бы, ведь повсюду царил необъятный космос. Помехи радиоэфира забили в барабанные перепонки лёгкой канонадой тревоги – это был «Икар», несущийся в вечной ночи навстречу неизвестности. Межпланетник был совсем рядом – он только-только покинул орбиту Луны. Оборотная сторона вызвала недоумение, но Земля молчала, словно это известие нисколько не беспокоило оставшихся на ней... Хотя посвященные в тайны бытия могли знать суть вещей – возможно, тот самый инсайт открылся им значительно раньше, нежели членам экипажа, просто об этом никому не сказали.
Димка помахал оставшемуся позади голубому шарику – он силился привлечь внимание. Но рук, как и век, не оказалось на месте. Их стёрло ластиком... хотя, скорее всего, в его теперешнем состоянии плоть была просто не предусмотрена. Потому что это был уже не прежний трёхмерный мир, внутри которого истинный смысл отводился многострадальному телу и его чувствам. Здесь и сейчас всё обстояло иначе, и реликтовое излучение – как тоника в ушах – лишний раз свидетельствовало об этом.
Димке почудилось, будто он слышит в нём скорбный голос...
Откуда-то сзади вынырнула пятёрка оранжевых шариков – словно с ветвей новогодней ёлки только сорвались! Четверо обогнали и тотчас умчались в неведомую даль. Один отделился. Пронёсся совсем рядом, оставив лёгкий шлейф радиации, – Димка догадался по щекотливому покалыванию. Затем всё же замедлился, вернулся назад и повис, как на стационарной орбите, бликуя и быстро вращаясь вокруг оси.
Димка собрался уже разинуть рот, но вовремя опомнился и предупредил конфуз – интересно, как бы это выглядело в здешнем измерении?! Тот, дружелюбный шарик, по любому бы от души посмеялся! Ну, или просо прыснул, как озорной ребятёнок или вредоносная девчонка, которая только и ждёт момента, чтобы «ущипнуть» побольнее. Но ни того, ни другого так и не случилось – напрасно Димка ждал, накапливая энергию для ответного нагоняя. Шарик просто висел и «любовался». Кажется, даже слегка порозовел от проявленного в ответ внимания.
Однако долго созерцать другу друга им не позволили. Вернулся ещё один шарик – самый маленький. И, как оказалось на деле, самый стремительный! Принялся носиться туда-сюда, так и норовя сбить с орбиты, спровоцировав катастрофу. Хотя о какой именно катастрофе шептало подсознание – оставалось загадкой. Потом и этот шарик замер, вплотную приблизившись к тому, что заприметил Димку первым.
«Спасибо, Димка!» – отчётливо прозвучало где-то внутри, заставив протоны энергии нестись с неимоверной скоростью.
«Свет, смотри, как зарделся твой герой! – пискнул ещё один знакомый голосок. – Сейчас превратится в красного карлика – что потом с ним делать станешь? Тушить, как переспелую свёклу?! А, ха-ха!..»
Шарик большего размера гневно вспыхнул.
«Три секунды, потом не обессудь, малявка!»
Маленький шарик резко скрылся во мраке.
