Джон Шерри - Фосфор: Таинственное приключение на Искии
После этого, словно ничего достойного внимания не произошло, они вернулись к месту гибели птицы и стали осматриваться, как будто что-то искали.
Некоторое время они продолжали исследовать пол пещеры; затем один из них, приблизившись, заметил меня и издал громкий крик.
ГЛАВА VII
Все они сгрудились вокруг и при виде меня страшно завопили.
В любую секунду, казалось, они готовы были наброситься на меня и растерзать, но вместо этого они просто стояли и выли.
Спустя несколько мгновений вожак выступил вперед, подошел ко мне и — к моему неописуемому удивлению — произнес несколько слов. Сперва я ничего не разобрал, но затем понял, что он говорит на вульгарной латыни и спрашивает: «Unde venis», «Откуда ты пришел?». «Ex terra superna», «С верхней земли», отвечал я на своей лучшей латыни.
«Quid facis», «Что ты здесь делаешь?», спросил он чуть погодя. «Cecidi», ответил я — «Я упал».
На этом расспросы завершились и все остальные, хранившие во время нашей беседы молчание, разом залопотали.
Я не понимал, о чем они говорили; но поскольку они указывали сначала на меня, а потом на озерцо, в воды которого сбросили тело сородича, было нетрудно заключить, что они препирались, обсуждая, утопить меня или нет.
Большинство, похоже на то, жаждали моей смерти и некоторые уже начали подступать ко мне.
Я был бессилен против этой толпы и так слаб, что и одно существо легко бы со мною справилось.
Я знал, что сопротивление бесполезно и продолжал лежать совершенно неподвижно, утешая себя мыслью, что если мне и суждено умереть, то не по своей вине.
Они собрались было схватить меня, но тут одно из малорослых существ заслонило меня своим телом.
Я смог перевести дух.
К самке немедленно присоединились другие; судя по их жестам и выкрикам, они умоляли самцов пощадить меня.
Те не собирались проявлять милосердие.
Я приготовился к смерти: в любой миг они могли оттолкнуть моих защитниц и расправиться со мной.
Вожак, стоявший все это время без движения, заметил, что мнения касательно моей казни разделились; он подошел к спорящим и жестом велел рослым созданиям отступить.
Они послушались, но продолжали испускать дикие крики — как видно, они были разочарованы, лишившись добычи.
Вожак повернулся к ним и произнес небольшую речь; наконец, они успокоились.
Затем он обратил внимание на меня и произнес на своей вульгарной латыни: «Surge», «Вставай». Я указал на свои ноги и ответил: «Non possum», «Я не могу».
Очевидно, он понял меня, так как тут же подозвал шестерых самцов; они приблизились, и я подумал, что меня убьют на месте.
Но вместо этого двое взяли меня за плечи, двое за ноги, а еще двое соединили руки под моей спиной.
При их прикосновениях я чувствовал неодолимое отвращение, но поделать ничего не мог и поэтому не двигался.
Вожак направил несколько существ вперед; сначала я не понимал, зачем это понадобилось, но вскоре сообразил, что они должны были отгонять змей.
В расчищенном ими пространстве выступал вожак, затем те шестеро, что несли меня, за ними малорослые существа; строй замыкали высокие самцы с корзинами грибов на спине.
Так мы пересекли один из участков пещеры. Время от времени мы проходили мимо скоплений грибов или замечали вдалеке их свечение.
Грибы здесь были меньших размеров, нежели в пещерном зале, куда я сначала упал, и чем дальше мы углублялись в пещеру, тем меньше они становились.
Иногда над головой, словно ракеты в темноте, проносились световые вспышки: то были птицы, перелетавшие с места на место.
Вскоре скопления грибов исчезли; если бы не чудесное фосфоресцирующее свечение, которое исходило от тел существ и распространялось на некоторое расстояние, мы очутились бы в кромешной тьме.
Мои спутники очень боялись змей; после того, как я увидел смерть их сотоварища, это меня ничуть не удивляло.
Заметив змею (что случалось достаточно часто), они вскрикивали от ужаса и спешили уступить ей дорогу.
Через какое-то время мы достигли глубокой расщелины; они опустили меня на землю и начали переговариваться, как видно, пытаясь найти способ переправить меня на другую сторону.
Было ясно, что они не собираются сразу меня убивать — иначе они не стали бы со всей осторожностью нести меня в такую даль.
Меня несли так бережно, что прежний страх перед ними понемногу стал отступать.
Я глянул в пропасть и задрожал: «Как же они намереваются меня переправить?»
Мне не пришлось долго мучиться сомнениями.
Ширина расщелины составляла футов пять; будь я в добром здравии, не колеблясь бы ее перепрыгнул; но я был не в силах даже ходить, не говоря уже о прыжках.
Мои спутники, видимо, наконец сообразили, как осуществить переправу.
Около дюжины из них перескочили на противоположную сторону, затем двое наиболее рослых улеглись рядом под прямым углом к краю пропасти.
Остальные выстроились в две цепочки; передние при этом удерживали ноги лежавших. Существа, оставшиеся рядом со мной, выполнили такой же маневр, а после двое с каждой стороны протянули над пропастью свои длинные руки, пока не соприкоснулись пальцами, подтянулись ближе и обхватили друг друга за туловища.
Тем самым они образовали живой мост.
Носильщики немедленно подняли меня и понесли, дрожащего от страха, ступая на спины своих товарищей.
Несколько секунд спустя я был благополучно перенесен на другую сторону.
Тогда четверо в центре разжали руки; их втянули обратно.
Остававшиеся на противоположной стороне перескочили через расщелину. Мы снова тронулись в путь — неизвестно куда.
В этой части пещеры, как я заметил, совсем не было змей и грибов, да и птицы попадались все реже.
После мы приблизились к еще одной расщелине, но на сей раз более широкой.
Далеко внизу я слышал шум воды, мчащейся с гулом по узкому, каменистому руслу.
Мы проследовали вдоль края пропасти и наконец нашли достаточно узкое место, где можно было устроить живой мост.
Прежнее акробатическое представление повторилось, я благополучно оказался на другой стороне, и мы двинулись вперед.
Качаясь на руках носильщиков, я строил тысячи предположений об этих странных существах.
Вполне очевидно, что это не обезьяны — ведь они владеют речью.
Но и не люди; у некоторых имеются короткие хвосты.
Что же они собою представляют?
У меня вдруг мелькнула мысль о теории Дарвина.
Да! Несомненно, они и есть недостающее звено.
Но как объяснить их фосфоресцирующее свечение?
Можно предположить, рассуждал я, что своим свечением эти создания обязаны грибам, которые служат им пищей; вещество грибов насквозь пропитало их тела и выступает сквозь поры.
Возможно ли такое, сказать я не мог, но то было единственное объяснение.
Благодаря этим размышлениям я почти избавился от страха, овладевшего мною в первые минуты, и начал с растущим интересом наблюдать за своими похитителями.
Как случилось, что их до сих пор никто не открыл?
Только я, в девятнадцатом веке, сумею доказать то, о чем мудрейшие из ученых могли лишь строить гипотезы.
Смогу ли я выбраться из ужасной пещеры и подарить миру свое открытие?
И эта мысль, и тысячи других тревожили меня.
Предавшись размышлениям, я закрыл глаза, а открыв их, увидел, что отряд очутился перед проходом в скальной стене.
Вожак ступил внутрь, за ним последовали носильщики, вслед за ними и все остальные. Ширина прохода, как я заметил, составляла около двадцати футов.
Стены, как и в большом зале, были сформированы скальной породой и кристаллами, однако здесь стены были гладкими и казались обработанными руками, а не природными силами.
Пол покрывал мелкий белый песок. Стены достигали в высоту десяти-двенадцати футов.
Мы прошли по этому проходу около мили; затем я заметил проблеск света где-то впереди.
Должно быть, мы достигли выхода, рассудил я; не солнечный ли это свет?
И наконец мы вышли из скального прохода. Моим глазам открылось еще одно поразительное зрелище — передо мной лежала пещера, похожая на ту, что мы покинули, но средних размеров.
Однако, в отличие от первой, она была ярко освещена.
Этот свет я и заметил в конце прохода. Он исходил от сотен удивительных существ, подобных моим спутникам.
Пол пещеры, как и в скальном проходе, был покрыт мелким белым песком; чудовища лежали на песке или резвились у стен, среди каменистых уступов.
Некоторые из них показались мне даже более похожими на людей, чем вожак нашего отряда.
При виде нас они тотчас бросили свои забавы и столпились вокруг.
Заметив меня, они разразились криками — уж не знаю, злобы или радости; несколько существ мгновенно метнулись прочь.
